Интервью

Йоханн Лурф о фильме ★ («Звезда»)


 

— Расскажите, как вы пришли в кино?

— Я родился в Вене, изучал искусство в венской Академии изобразительных искусств. Семь лет обучался в мастерской Харуна Фароки, документалиста из Германии. Кроме того, я совмещал учебу с работой киномехаником в различных кинотеатрах, а потом и на Виеннале. Думаю, я всегда чувствовал особую связь с кинематографом.

— Можете выделить кого-то, кто на вас повлиял?

— Думаю, много кто, и потому не хотел бы выделять никого отдельно. В Австрии есть Музей кино, который я считаю фантастическим местом. Там показывают еженедельные программы экспериментальных фильмов — вот они, конечно, оказали большое влияние на меня. Кроме того, меня интересует кино в целом, очень разные его виды — это и ТВ, и интернет. Любое движущееся изображение я считаю значимым. Я стараюсь не соотносить себя с работами других людей. Но, конечно, есть такие, которые навсегда остаются со мной. Иногда это может быть реклама или видео-арт.

— Есть ли какие-то фильмы, которые вы смотрите и думаете: «жаль, что не я это снял»?

— Когда я вижу такой фильм, я счастлив, что кто-то снял его за меня! Это лучшее, что может произойти, правда.

— На сайте вы описываете себя как структуралиста…

— Это достаточно хорошее определение.

— Интересуют ли вас возможности кино как более традиционного, прямолинейного инструмента повествования?

— Я с удовольствием смотрю много фильмов с классическим, традиционным нарративом, много мейнстрима. В то же время, чем больше вопросов задает фильм, тем мне интереснее. Кинематограф — широкое поле, мне кажется, под его определение очень многое подпадает, и это хорошо.

— Ваши эксперименты касаются в том числе технических решений. Вы снимали на 35 миллиметров, в 3D, 4K, делали вертикальное кино. Как обычно вы замышляете фильм: он возникает из желания опробовать новый формат, или формат всегда следует за идеей?

— Как правило, сначала возникает идея. Затем я думаю о лучшем способе ее представить. Например, я сделал фильм под названием Twelve Tales Told, который целиком состоит из заставок голливудских студий-мейджоров — а у них очень разные, смешанные форматы. Например, лев Metro Goldwyn Mayer был снят на пленку, но потом его окружили рамкой из CGI, затем перевели в 3D. В то же время, вы можете купить их фильм на блю-рэе или DVD. То есть, он существует во всех форматах. Поэтому я решил, что мой фильм тоже должен быть во всех форматах: напечатал 35-миллиметровую копию, сделал версию в 2D и 3D, а сейчас я готовлю и версию в 4K.

Если же говорить о спецификациях как в случае с вертикальным кино, то прежде нужно придумать концепцию, которая будет крепко связана с самим форматом. Вертикальный формат позволил мне совместить в кадре солнце с пейзажем, со зданиями, которые я снимал. Обычно солнце выпадает из горизонтального кадра, а в своем фильме я постарался оставить его там. Чем больше вы узнаете о форматах, тем точнее можете использовать их в своем языке и в своих работах.

 

 

— Делая фильм, вы рассчитываете на определенную реакцию публики на вашу работу?

— В некоторой степени, хотя предсказать реакцию сложно, особенно в экспериментальном или структуралистском поле кинематографа и искусства. У вас есть очень много вариантов отклика: некоторые люди злятся, расстраиваются, другие принимают фильм крайне благодушно. Поэтому я надеюсь на реакции, но стараюсь не угадывать их — хочу, чтобы они меня удивляли. Мне не интересно контролировать этот отклик. Пусть этим занимается коммерческое кино, где сериалы устроены так, чтобы вы смотрели их без конца. Если бы мне это было интересно, я бы устроился на другую работу.

— То есть, обратная связь приветствуется, но не является обязательной?

— Самая важная часть работы — это чтобы фильм нравился мне самому. Мы с вами живем в одном десятилетии, разделяем определенное умонастроение, у каждого из нас два глаза, два уха и так далее. От этих ограничений никуда не деться. Всё, что интересует меня самого, может быть важным для кого-то еще. Поэтому я уверен, что эта связь возникает естественным образом, а значит, не нужно как-то особенно рассчитывать на отклик, потому что сам я уже откликнулся на свою работу.

— Расскажите о том, как к вам пришла идея ★?

— В группе Фароки мы смотрели и по многу раз пересматривали фильмы, а затем обсуждали их поэпизодно. Как-то мы разбирали фильм из пятидесятых, и я подумал: ого, тут есть кадр звездного неба, но он совсем не клеится с эстетикой картины. Кроме того, он хоть и красивый, но не очень-то похож на звездное небо. В классе мы это не обсуждали, но про себя я подумал: возможно, мне стоит получше изучить вопрос. Я сразу прикинул, что там очень большая выборка. Но я ожидал, что там окажется много шаблонных или схожих кадров, которые кочуют из фильма в фильм. Оказалось, нет. Люди раз за разом делали одну и ту же работу. И это странно! Небо и созвездия не слишком-то меняются. Очевидно, им не хотелось платить за готовые кадры. Наверное, операторы говорили: эй, мы сами справимся! И выходили очень разные интерпретации ночного неба.

— Звездные планы обнаруживают множество смысловых пластов, касающихся развития эстетики, семиотики, техники. Какие-то из этих тем вам более близки?

— Рад, что вы их заприметили — я тоже думаю, что всё это там есть. Когда я стал собирать этот фильм, я начал все лучше и лучше понимать историю кино, ее технические аспекты, перемены в языке, в том, как организованы диалоги. Некоторые десятилетия опознаются по эстетике, по тому, как на экране говорят, как звучит музыка. Например, легко понять, что фильм сделан в пятидесятые. Но мне хотелось добиться такого же понимания про сегодняшнее кино. Собрать век кинематографа в одно поле сравнения, сделать его более доступным. И почувствовать его. Для меня это было самым важным.

— Ваша работа над ★ заключается в отборе фильмов и создании последовательности. Но в отдельных случаях вы используете jump-cut, почему?

— Я использовал прием в сценах, которые взяты из начальных или финальных титров. Часто там показывают небосвод, поверх появляются и затухают имена, между которыми — несколько кадров или секунда чистого звездного неба. И я ставил эти фрагменты друг за другом. И получался свой новый ритм на мотив «Звездных войн», например. Моей задачей было не трогать изображение и звук, и выстроить все в хронологической последовательности. Мне хотелось репрезентировать каждое десятилетие. Поэтому, когда вы смотрите фильм в кинотеатре, то слышите: он начинается как немой, затем переходит в моно, потом в стерео, в три канала, четыре, в 5.1, в 7.1 — эта эволюция там сохранена. Я также не стал менять соотношение сторон. По сути, моя работа в этом фильме сводится к монтажу фрагментов.

— В фильме уравнены между собой кадры с искусственным небосклоном и натурные съемки звездного неба.

— Мне кажется, что мало фильмов используют съемки настоящего звездного неба. В 99% случаев это просто белые точки на черном заднике.

Twelve Tales Told. Реж. Йоханн Лурф. 2014

— Сами вы как относитесь к звездному небу?

— Всегда, когда я не в городе или когда погода разрешает, я стараюсь понаблюдать за ночным небом. Что касается кино, то это образ, которому не нужно меняться, потому что в ближайшие тысячелетия созвездия никак не изменятся. Это редкий образ, который не подвержен переменам — в отличие от пейзажей, городов, машин или стрижек. Кроме того, для разных стран и культур небесный пейзаж одинаков.

— Ваш экспериментальный фильм описывают как «удивительный планетарий в 4K». Наверное, это первая ваша работа, которую можно описать маркетинговыми терминами. Как вы относитесь к этому? Для вас это новый опыт?

— Да, точно! Он не сделан для массовой аудитории, но я рад всякому, кто его увидит. Если есть способ описать мой фильм так, чтобы на него пришло больше людей, то я не против. Потому что вообще-то на словах он выглядит довольно скучно: сто минут ночных звездных пейзажей. Тем не менее, на показах я встречал зрителей самого разного возраста, которых объединял интерес к кино и его истории.

— В фильмах вы часто работаете с повторностью…

— Я бы сказал, что в моих фильмах вообще нет повторов! И к повтору как приему я отношусь скептически. Я предпочел бы называть это вариацией — она позволяет вам лучше видеть, сравнивать разные элементы, и это действительно ключ к ряду моих работ: сравнение как способ понять что-то. Повторение обозначает одно и то же, вариация обнаруживает схожее.

— ★ производит впечатление огромного труда, в титрах вы благодарите помощников, киноведов. Расскажите, как был выстроен процесс работы над картиной?

— Я начал исследование в 2009 году, когда возникла идея. Я сразу понял, что нужно составить список фильмов, чтобы я не путался и не смотрел их по нескольку раз, а сразу вычеркивал. Сперва я просто вспоминал фильмы, которые могли подойти, потом попросил друзей и киноведов: увидите звездное небо — сообщите. Список рос и рос, сейчас там 2 500 фильмов, тысячу из них я посмотрел сам, а для оставшихся полутора тысяч попросил помощи у четырех ассистентов. Они просматривали фильм от начала до конца.

— И отправляли вам таймкод?

— Да. Кроме того, я решил что буду использовать только копии в высоком разрешении, чтобы не сравнивать издания на DVD и HD. Иначе раннее кино выглядело бы очень плохо. Кроме того, отдельно я находил фильмы, у которых на плакате встречается звездное небо. Интересно, что это такое коммерческое обещание зрителю, которое обыкновенно сдерживают. Хотя я думал иначе. Также я использовал IMDb, но это было довольно трудно: если вы ищите по тегу «звезда», вам дают фильмы с известными актерами.

— Фестиваль в Москве зовется «Новое кино Австрии». Вы там — единственный режиссер экспериментального кино. Можете ли вы сами соотнести себя с какой-то группой или более широким контекстом?

— Нет, я стараюсь избегать соотнесения. Современное австрийское кино очень разное, и это здорово. Есть документальное кино, есть Ханеке — но все они мало связаны с экспериментальным кино. Нет какого-то одного движения, и заключать разные вещи в какую-то капсулу не стоит. Хотя Австрия довольно маленькая страна, и мы обыкновенно в курсе того, чем занимаются другие.

— Есть ли у вас планы на игровое кино?

— Нет, никаких. Огромное количество отличных режиссеров снимают игровые фильмы. Но, возможно, когда-нибудь такие планы появятся. Темы и идеи, которые меня интересуют сейчас, не требуют актеров. Впереди будут другие короткометражки, я буду работать с found footage. И, конечно, после той архивной работы, которой потребовала ★, я бы хотел снова взяться за камеру.

 

Фильм ★ можно увидеть 12 и 14 апреля в Москве в Формуле кино ЦДМ (на Лубянке). Билеты по ссылке.


Читайте также

Сообщить об опечатке

Текст, который будет отправлен нашим редакторам: