Семейный
Ледяной. Реж. Ариэль Вромен, 2012
У нас о таком герое рассказали бы в сериале «Бандитский Петербург». Ричард Куклински — известный наемный убийца. В 70-80-х он прослыл самым успешным и хладнокровным мафиозным чистильщиком США. До своего ареста в 1984 он успел устранить более ста человек, частенько на его плечи также ложились заботы по избавлению от трупов: их он замораживал и расчленял, прямо как Декстер.
Режиссер Ариэль Вромен, за плечами которого пара складных, но и не великих триллеров (в одном из них, впрочем, сыграла Мариса Томей, а за это многое можно простить), подступаясь к истории Ричарда Кулински, особо не суетится, не разменивается на дешевые драматургические уловки, не пытается удивить или испугать. «Ледяной» — это линейный, крепкий, простой и во многом именно этим завораживающий рассказ. Здесь все по порядку: мы знакомимся с Куклински в начале 70-х, когда он трудится в лаборатории по тиражированию порнофильмов, которую прикрывает местная бригада под руководством Рэя Лиотты. Параллельно Ричард очень галантно ухаживает за Деборой (Вайнона Райдер). Приглашает ее в ресторан, рассказывает, как сложно и интересно дублировать диснеевские мультфильмы. А в свободное от всего этого время может зарезать приятеля по биллиардному столу. Просто так, за хамство. Хладнокровие Ричарда — черта характера, вынесенная в название картины — привлекает бандитов, и главному герою в руки как влитой ложится пистолет. Каждый новый заказ приносит деньги. Куклински счастливо обзаводится семьей, растит детей.
Ледяной. Реж. Ариэль Вромен, 2012
Удивительная удача Вромена — согласившийся на главную роль Майкл Шэннон. Да, он не впервые играет социопата-отморозка. Были и Вернер Херцог с его «Мой сын, мой сын, что ты наделал», и Сэм Мендес с «Дорогой перемен», где пролеченный в психушке Джон Гивингс давал фору главным героям Уинслет и Ди Каприо. Но главный капитал, который Шэннон инвестирует в «Ледяного», это опыт семейного монстра, сыгранного в «Подпольной империи». Рисунок роли похожий: днем — трудная работа, которую Куклински делает не то чтобы с великим рвением, но крайне профессионально, вечером — ужин в теплом семейном кругу. Здесь Ричард, словно Штирлиц, никогда не выходит из себя, вечный невроз гангстера ему неведом. Собственно, на контрасте семейного Ричарда с Ричардом, уехавшим по делам, и строится драматургия фильма, который в остальном следовало бы рассматривать как производственную драму. Первые заказы и путь к успеху, конкуренция с другим душегубом, мистером Софти, и профессиональное недовольство клиентурой — все это делает фильм по-хорошему занудным. Знай, зритель: кровавые будни страшного бандита тоже всего лишь рутина. Визуально эта мысль поддержана бурой, как бы выцветшей картинкой, надежно связывающей воедино фактуры лакированной семидесятнической мебели и диванных обивок, жирный блеск угрюмых автомобилей с просторными багажниками и бриолина в волосах. Отдельный сюжет — следить за переменами в волосяном покрове на лице героя Шэннона.
Ледяной. Реж. Ариэль Вромен, 2012
Американские критики с радостью копаются в документальной составляющей фильма, ища в нем несостыковки с реальным делом Куклински: действительно, о некоторых громких делах киллера, посаженного в итоге на два пожизненных срока, картина умалчивает, особенно, если суд не пришел по ним к окончательному решению. Но для нашей публики «Ледяной», думается, будет хорош именно как отменный фикшн, наследующий гигантскому корпусу классических высказываний о мелкопоместной мафии. Вромен аккуратно заимствует что-то из «Славных ребят», что-то из «Клана Сопрано», что-то из «Донни Браско». А благодаря Шэннону чистый жанр перерождается в нечто довольно противоречивое. Парадокс, но его герой-великан, незаметно превращающийся из Антона Чигура в Джеймса Стюарта и обратно, по всем канонам драматургии является положительным. Ведь это человек с устоявшейся системой ценностей и строгой этикой, в рамках которой он и поступает. Ради спокойствия своей семьи и ее достатка он был готов на все. Даже убить сто человек.
Читайте также
-
Мы идем в тишине — «Падение империи» Алекса Гарленда
-
Под тенью умерших в саду — «Белое пластиковое небо» Баноцки и Сабо
-
«Я — капитан» Маттео Гарроне — Песни радости и счастья
-
Кто есть Америка? — «Нежный восток» Шона Прайса Уильямса
-
Это норма — «Герой наших снов» Кристоффера Боргли
-
Анти-Франкенштейн, который смеется — «Бедные-несчастные» Йоргоса Лантимоса