Hello darkness
СЕАНС – 61
Вышедший в разгар шестидесятых «Выпускник» стал одним из самых кассовых фильмов десятилетия и культурным феноменом, который самому режиссеру Майку Николсу так никогда и не удалось переплюнуть. Ирония заключается в том, что из посмотревших картину миллионов мало кто ее по-настоящему понял. Дело не в какой-либо особой сложности «Выпускника» — скорее, в том, что он был соткан из актов в чем-то возможно вынужденного мошенничества, которые Николс не то чтобы выставлял напоказ. Известно, что отпрыска калифорнийских WASP’ов в фильме играл тридцатилетний еврей Хоффман — он был всего на шесть лет младше Энн Бэнкрофт, совращавшей его в роли миссис Робинсон. Если возраст — вопрос технический, то вольности с устоями описываемого класса можно объяснить либо халатностью, либо желанием Николса шутить не только на публику, но и с самим собой.
Кажется почти возмутительным, что в столь эпохальном фильме шестидесятых нет Вьетнама, хиппи, протестов, да и попросту какой-либо реальной молодежи. Тем не менее, как и любое поколение эпохи больших потрясений, тогдашние зрители были мастерами проекции — в их глазах «Выпускник» моментально стал лихой комедией про молодежный бунт. Николс же то ли ничего про молодежь не знал, то ли она ему была не особенно интересна и приятна. Бенджамин Брэддок — лишь оболочка человека, его избранница Элейн по сути и вовсе статист. В идеальном мире фильм, конечно же, должен был быть про миссис Робинсон — кино, наверняка, вышло бы более сильным, но менее важным в поп-культурном плане. Зритель благополучно упустил то, что единственный персонаж с историей, характером и каким-либо обаянием в «Выпускнике» — фактический антагонист заглавного героя. Нельзя сказать, что Николс не пытался всеми силами отвлечь аудиторию от этого факта.
Большинство упускало пустой взгляд Хоффмана в предпоследнем кадре.
Из всех ранних примеров переваривания «новой волны» Голливудом «Выпускник» — самый эффектный и эффективный. За пару месяцев до него вышли «Бонни и Клайд», которые сделали для перерождения американского кино не меньше, но все-таки были слишком рискованными, чтобы столь же сильно впечататься в массовое сознание. Николс же более или менее смастерил молодежную комедию будущего — с модным саундтреком, потерянным героем и сексуальной подоплекой. «Выпускник» вообще кажется шестидесятническим кино лишь по сугубо вторичным признакам. Он стал важной вехой становления Нового Голливуда, но был ему лишь условной родней: его вклад в тогдашнюю кинореволюцию по большей части состоял в броской операторской работе и визуальных фокусах. На них впоследствии построит свой киноязык Мартин Скорсезе, но кинематограф 1970-х годов будут занимать несколько иные темы. «Выпускник» же останется в обойме лишь со своими эпигонами.
Его проблематика скуки у бассейна и неопределенности заведомо успешного будущего была слабо воспринята тогдашним зрителем, потому что фильм не застал пятидесятые и опередил восьмидесятые — в ситуации революционных бурь такие разговоры были мало уместны. Лишь в 1981 году выйдет «Рискованный бизнес» Пола Брикмана — наглый плагиат и тоже намного более мрачное кино, чем заметил зритель, потому что игравший главную роль Том Круз помимо прочего танцевал там в трусах. В итоге десятилетие будет заполнено комедиями про юнцов, пытающихся не без помощи постели обрести благополучие и смысл жизни, — тоже не совсем верное первоисточнику, но довольно честное наследие фильма про фиктивный бунт. Если и есть фильму идеальная пара по возрасту, то это «Разбивающий сердца» (1972) — то ли ответ, то ли вольное продолжение «Выпускника» и намного более злое кино давнего партнера Николса по стэндапу Элейн Мэй. Показательно, что сыгравшему в нем Чарльзу Гродину в какой-то момент тоже предлагали роль Бенджамина Брэддока. Фильм Мэй — честная комедия про откровенно неприятных людей, которую мало кто видел. Николс же с «Выпускником» вошел в историю, хотя внутри его фильма плескались примерно те же эмоции.
«Выпускник» давно является таким общим местом, что его следы легко отыскать повсюду — от «Американского пирога» до работ Уэса Андерсона. Критики уже пару десятилетий возвращаются к нему, чтобы с удивлением обнаружить, что со знакомым фильмом что-то не так: все более или менее сходятся на том, что миссис Робинсон — на самом деле положительный персонаж и совершенно непонятно, чему было так радоваться в финале. Сам Николс рассказывал, что в момент выхода фильма аудитория громко кричала и хлопала во время финального побега главных героев. Неудивительно, что большинство упускало пустой взгляд Хоффмана в предпоследнем кадре, вслед за которым начинала звучать успешно притворявшаяся поп-хитом песня про темноту и тишину.
Фильм и сам похож на слишком известный шлягер, в слова которого никто не вслушивается, потому что для этого нужны совсем свежие уши. Последнее десятилетие повсеместного переосмысления прошлого — пожалуй, самое благоприятное время, чтобы наконец поставить «Выпускника» на правильное место в истории.
Читайте также
-
Мы идем в тишине — «Падение империи» Алекса Гарленда
-
Под тенью умерших в саду — «Белое пластиковое небо» Баноцки и Сабо
-
«Я — капитан» Маттео Гарроне — Песни радости и счастья
-
Кто есть Америка? — «Нежный восток» Шона Прайса Уильямса
-
Это норма — «Герой наших снов» Кристоффера Боргли
-
Анти-Франкенштейн, который смеется — «Бедные-несчастные» Йоргоса Лантимоса