Итоги 2024 — 17 вполне традиционных ценностей
Мы начинаем подводить итоги 2024 года, муторного, короткого, не очень-то урожайного фильмами, но богатого новостями другого характера. В первом выпуске — Василий Степанов рассказывает не о достижениях, а о тенденциях, событиях и героях прошедших двенадцати месяцев.
Ощущение года: Дефицит. Мало фильмов. Фильмов-событий, фильмов, которые можно было бы смотреть и обсуждать без скидок и оговорок, с обожанием или злостью, с повышенным интересом. Яркость и контрастность какие-то пониженные. Как в кинотеатре, который бережет лампу проектора. Допускаю, что именно поэтому неровная, сатирическая «Субстанция» так выстрелила в российском прокате, собрав большие для арт-кино деньги — 550 млн. рублей! Да, она беспардонная и вторичная, но нагловатая и изобретательная. Зрителям это нравится.
Какой будет однажды фестиваль «полочного» кино!
Исключительно чистая работа — «Мастер и Маргарита» Михаила Локшина
Похожим образом, кажется, взлетела и опальная в современной России экранизация «Мастера и Маргариты». Без рекламы, просто на крыльях зрительского впечатления и внимания. Да, фильму Михаила Локшина не удалось вскарабкаться на самое первое место по кассовым сборам в России. Но, если сравнить усилия и деньги, затраченные на продвижение прочих фильмов первой десятки (в этом году она, кстати, целиком отечественная), даже самому искреннему поклоннику главных триумфаторов — второго «Холопа» и «Бременских музыкантов» — придется отметить, что третье место «Мастера и Маргариты» в сводной таблице отечественного бокс-офиса выглядит возмутительно показательным успехом.
Маркетолог года: Министерство культуры РФ. Запретительная работа, которую проводит ведомство, ответственное за (не)выдачу прокатных удостоверений (последние из учетных документов давно превратились в разрешительные грамоты), способна из любого фильма сделать если не хит, то предмет общественного интереса. Желание увидеть кино резко возрастает после того, как появляется информация о том, что до кинопроката оно не дойдет. Проблемы у «Сказки»? Срочно бежим в интернет. Проблемы у «Ученика» Али Аббаси?
Утешаемся неподцензурной пиратской версией с американских сервисов. Все это, конечно, бьет по дистрибьюторам, купившим права у зарубежных производителей (они-то кромсают свои фильмы без всяких сантиментов, но и это не помогает!), бьет по отечественным киностудиям и кинокарьерам. Бьет и по государственному бюджету (ряд запрещенных к показу фильмов профинансирован самим же минкультуры, а значит, российскими налогоплательщиками). К счастью, возможность обрести зрителей в зоне полупиратского домашнего видео пока все-таки остается. Оптимист сказал бы: какой будет однажды фестиваль «полочного» кино!
Все они, как сейчас принято, хотят рассказать о своем трудном, но интересном детстве
Схема года: Сказка. Тут проблема (ситуация, реальность) налицо. Прокат задыхается от сказок, причем не только отечественных и не только тех, что сделаны для массового зрителя; есть импортные марки, есть индивидуальный пошив, есть из чего выбрать. Есть и пресыщение. В современном мире все происходит стремительно. И кажется, успех маргинальных «сказочек» — знак именно этого пресыщения и зрительской усталости. Вот, скажем, нашумевший (в основном как удачный пример продвижения) хоррор «Собиратель душ» — это сказка? Сказка, но с плохим концом. А упомянутая «Субстанция»? Конечно, тоже сказка. Нечто среднее между «Царевной-лягушкой» и «Портретом Дориана Грея». Несмотря на яркую работу художников, титанические усилия сценаристов и продюсеров, отечественному сказочному мейнстриму трудно вступить в осмысленный разговор со зрителем, который уже 6+. Трудно усидеть с «Бременскими музыкантами», трудно дослушать «Летучий корабль». Раз так, будем пробавляться сказочными «Затерянными» Романа Каримова, утешаться индийской дилогией Романа Михайлова — «Жар-птица» и «Надо снимать фильмы о любви», — который прихотливо вплетает один фильм в другой. Будем ждать «Белый пароход» Инги Шепелевой, так странно рассердивший пресыщенную фестивальную публику на «Маяке» в Геленджике. А там и сказочке конец, как говорится.
Фильм года: «Слухи» Гая Мэддина и его соратников Эвана и Галена Джонсонов. Еще одна сказка, духовный сиквел «Сказки» Александра Сокурова. Еще один (не)своевременный фильм по признанию Министерства культуры РФ. Идеальное высказывание о мире, в котором мы живем. В темно-синем лесу, где трепещут осины, из поганых болот чьи-то тени встают, и гигантский женский мозг лежит в ожидании чего-то осмысленного. Финальную речь канадского премьер-министра, произнесенную в финале «Слухов», стоило бы опубликовать в школьных учебниках на правах исторического документа. Но не ждите слишком многого от конца света, как предупреждал другой хороший фильм в прошлом году.
Эпоха года: Девяностые. Тут, как и со сказками, не нужно особой наблюдательности, чтобы зафиксировать загипнотизированность этим временем. Даже на сериальном уровне всё очевидно и прямолинейно. В кино рулят сорокалетние и пятидесятилетние, и все они, как сейчас принято, хотят рассказать о своем трудном, но интересном детстве. Вслед за «Словом пацана» живописует начало лихой эпохи сериал «Комбинация», затем вступают в дело «Лихие», а для тех, кто не угомонился, есть «Дети перемен». Я лично из широкого ассортимента предпочел бы как раз последних (ну хотя бы за язвительность). Но если времени нет — ждите полнометражный дебют Федора Кудрявцева «Ровесник», который прописал вполне реальную память о времени перемен на территории бесхитростного мокьюментари. Там же увидите, как интересно вторгаются в отечественное ретрокино освоенные интернет-мошенниками технологии deepfake.
Фестивали года: «Маяк» и «Послание к человеку». «Послание к человеку» остается международным, предельно разнообразным и эстетским даже в условиях продолжающейся изоляции на фоне сами знаете чего. А «Маяк», инициированный фондом «Кинопрайм», уникален, если мы говорим про родные рябины-осины. Как-то ему удается по сусекам наскребать программу, которой можно похвастаться, несмотря на явный дефицит качественных фильмов (который обещает усилиться).
Рыжий купить
В прошлом году именно там прошла премьера «Фрау» и запрещенного ныне «Рыжего» (купите нашу книгу на память), а также отложенных на год, но все же вышедших в прокат «Каникул». В этом — российская премьера «Снега в моем дворе» Бакура Бакурадзе (лучшее отечественное кинопроизведение 2024-го).
Очередное воскрешение мюзикла очень похоже на встречу с болотными зомби
Движение вниз — «На этой земле» Ренаты Джало
Здесь же Юрий Борисов (который в очередной раз смог стать лицом года для нашей киноиндустрии) представил «Кончится лето» Владимира Мункуева и Максима Арбугаева. Здесь же показан «На этой земле» Ренаты Джало. В январе фильм едет на Роттердамский фестиваль.
Лицо года: Юра Борисов (точнее, мужское лицо, так как с женскими все чуть разнообразнее и сложнее). Не буду расписывать всю серьезность конкуренции со стороны Евгения Цыганова и Милоша Биковича. Эти два героя влажных дримкастов любого русского питчинга просто пока не снялись у Романа Михайлова. Молчаливый Борисов, благодаря нескольким эпизодам «Аноры» (прежде всего — финалу в бабушкиной машине), забрался в номинации больших заокеанских премий. Что сказать? Гордимся и радуемся. Это важный успех даже для тех, кого «Анора» не вполне обрадовала.
Сериал года: «Лэндмен» Тейлора Шеридана. Важно сказать под конец года: ни занудная многосерийная «Дюна», ни повторные экранизации «Рипли», ни бесконечные шпионские разборки, ни даже «Проклятие» Филдера и Сэфди не заменят нам Тейлора Шеридана и его здорового взгляда на слетевший с катушек мир. Том Норрис — а точнее, Билли Боб Торнтон в этой роли — придет, порядок наведет. Шеридан, понятно, в двадцатый примерно раз рассказывает свою вечную историю о возвращении внятного, маскулинного, изрядно помятого и давно проигравшего все свои сражения героя (см. «Йеллоустоун» и «Короля Талсы»), но нигде этот герой не выглядит так уместно, как в Западном Техасе.
Наш сериал года: «Преступление и наказание» Владимира Мирзоева. Извините, но ничто не вызывает таких противоречивых эмоций, как этот избыточный, амбициозный кэмп. Сага о русском человеке в истерике. Достоевский — один из важнейших для современности авторов. Он всегда о людях вывернутых наизнанку, усиленно себя предъявляющих миру, невротичных. Поэтому так закономерны внедрения в тело новейшего «Преступления и наказания» других произведений этого автора, поэтому так корежит зрителя самого разного уровня подготовки, поэтому так жаль, что продолжения этой невыносимой классики не последует. Не будет ни поездки в Мокрое, ни претензий капитана Лебядкина. Все это, понятно, слишком невыносимо как для чиновника, так и для обывателя. Что ж, для них пусть будет другой важнейший российский сериал года: «Последний богатырь. Наследие», золотой сон в красном тереме.
Документальный фильм года: «Осколки» Маши Черной. К счастью, удалось посмотреть российский фильм, победивший в далекой Португалии на фестивале DocLisboa. При всем разнообразии документального кино, увиденного в этом году, благодаря работе на «Послании к человеку», этот конкретный застревает в сердце именно как осколок. В нем есть и беззащитность, и честность, и паника, и надежда. В нем очень много нашего сегодня и очень много нашего всегда. Надеюсь, когда-нибудь «Осколки» смогут увидеть и другие люди в нашей стране. А пока стоит посмотреть «У ветра нет хвоста» Ивана Власова и Никиты Сташкевича и «Против ветра» Татьяны Соболевой.
Свидетельство года: «Русские на войне» Анастасии Трофимовой. К счастью, удалось посмотреть фильм, вызвавший столько споров, доносов и вопросов сначала в Венеции, а затем в Торонто. Я считаю жизненно необходимыми любые свидетельства о времени и даже более те, что добыты в столь страшных и трагических обстоятельствах. Я отметаю конспирологические версии создания фильма, потому что знаю, что реальная жизнь причудливее любых экспертных гипотез. Поистине смешно думать, что такой фильм мог бы заказан военными или спецслужбами любой из противоборствующих сторон. Я знаю, что сегодня его невозможно показать в России.
Кринж года: Мюзиклы. Все эти бесконечные песни в кино по идее о чем-то должны нам сказать. Где-то далеко поет Дисней, поют «Дрянные девчонки», поет Эмилия Перес у Одиара, поет Джокер, поет Тильда Суинтон у Джошуа Оппенгеймера в увешанном бесценной живописью бункере («Конец»). У нас снова поет «Лед». Поют девяностые в «Подростках. Первая любовь» (эдакий русский ла-ла-лэнд). И это я еще не видел «Руки вверх!», «Тур с Иванушками», не досмотрел «Комбинацию». Чему помогает песня? Строить и жить? Отвлечься? Очередное воскрешение мюзикла очень похоже на встречу с болотными зомби Гая Мэддина. Вроде бы не кусают, но все-таки не очень гигиенично.
Чтение года: «Русская фольклорная демонология» Владимира Рябова. Вняв президентскому указу 2022 года №809 об укреплении российских традиционных духовно-нравственных ценностей, где были сформулированы 17 ценностей, определяющих нашу идентичность (кстати, вдохновляющий набор; буду ждать, когда их по-настоящему оценят), я начал погружаться в глубины духовной жизни. Эта книга — настоящая энциклопедия русского мира.
Феномен года: Хонтология. Старое новое слово заиграло свежими красками. Тоска по прошлому, как мы видим, может обретать самые разные формы (тут и банальная ностальгия по детству, и мистика, и исторический ресентимент), но неизбежно сгущается в осязаемые призраки памяти, формулируется в острое желание все исправить и пересобрать, чтобы прожить заново.
Кино снова хочет говорить о смерти и бессмертии, о черных монолитах, о вечности, об амбициях
Отсюда и триумф сказки (вовсе не из эскапизма ради, ведь бежать некуда — в этом все, кажется, убедились), и какая-то горечь хэппи-эндов, которые могут обернуться лишь сном. Яркий пример человеческой, личной хонтологии в кино 2024 года — незаметно прошедший фильм Стаса Иванова «Одним днем». Картина лежит в онлайн-кинотеатре Kion, посмотрите, если еще не дошли глаза.
Зрелище года: Госпитчинги. Завершаю год просмотром их очередной порции, на сей раз в Фонде кино «иные» компании (то есть, те, кто не вошел в список лидеров кинопроизводства) представляют проекты широкого жанрового спектра. СВО и 80-летие победы в ВОВ, призраки в опере, Будда в Челябинске, особый талант слышать мысли собак, острое желание прививать молодежи ценности. Восьмого марта какого-то будущего года зрителям предложат посмотреть на царевну-лягушку (замечу без всякой иронии, что планируя такое свидание, несложно и оконфузиться), потом нужно будет умилиться встрече родителей на концерте группы «Звери» (ласковое ретро), запрыгнуть в «Последний вагон» (Донбасс, «брат против брата»; сложно комментировать), поиграть с «Последним динозавром» в Кемеровской области. На последнего из последних я бы и сам взглянул, если бы не декларативное желание «сформировать интерес к доисторическому наследию России» и обязательно обустроить в кадре Евгения Цыганова (жаль, что замечательного актера так страшно рвут на части). Главная фраза питчинга в Фонде кино — «Просим отключить трансляцию» — обнаруживает известную стеснительность наших кинопроизводителей, когда дело доходит до трейлеров и презентаций. Она обнадеживает.
Главные слова года: «Страх», «суд», «изоляция». 100 лет назад умер Кафка. Но мы упорно продолжаем жить в замках, бояться процессов, переживать превращения.
Конец года: Что дальше? Будет страньше и страньше. Горизонталь будет корчится и мучительно лезть в вертикаль. Не об этом ли нам хотят сказать главные архитектурные фильмы 2024-го — «Мегалополис» Фрэнсиса Копполы и «Бруталист» Брэди Корбета? Не об этом ли и вполне проходной «Ученик», где Трампа рисуют не политиком, а девелопером, который жаждет построить самый-самый-самый небоскреб?
Трехликий Бен Риверс — «Боганклох» на «Послании к человеку»
Кинематографу вместе с героями хочется оторваться от земли, взмыть в небо, как взмывают туда ракеты Илона Маска, соборы Брюно Дюмона и брутальные космолёты Дени Вильнёва, как летит туда прямо в ванне герой Бена Риверса («Боганклох»). Кино снова хочет говорить о смерти и бессмертии, о черных монолитах, о вечности, об амбициях. Его так очевидно корежит, когда приходится распадаться на эпизоды и рилсы частных жизней и домохозяйств. Вопрос лишь в одном: есть ли кому об этом разговаривать и с кем?
Читайте также
-
Синефильская Россия — Десятка лучших в моменте
-
Не время для... — 2023 в российском кино
-
Следуй за человеком-мухой — Энтомологические итоги года
-
Ракушки и чувство вины — 2022, анимационные итоги Юрия Михайлина
-
Кино, которое спасало — 2022, итоги Павла Пугачева
-
Итоги 2021 года — Версия Василия Степанова