Скорбное бесчувствие Комитета по кинематографии
Из письма А. Сокурова
главному редактору
сценарной редакционной коллегии
Госкино СССР А. Медведеву
от 20 февраля 1985 г.
![](https://seance.ru/wp-content/uploads/2021/06/skorbnoe-01.jpg)
Уважаемый Армен Николаевич!
Может быть, впервые за все время моих бесконечных мытарств я пишу не врагу, не очередному церберу, а человеку, который верит в меня. Только это дает мне силы на это письмо.
Не буду скрывать, что глубоко потрясен всем, что проделывалось надо мной здесь, в Ленинграде, на «Ленфильме»: хамство, доносы, провокационные заявления об увольнении, дважды произведенный арест материала, категорическое нежелание выставить результат работы на обсуждение художественного совета, постоянные официальные заявления, что в моем лице студия имеет дело с посредственностью с ничем не подкрепленными амбициями и т. д. и т. п. Главный козырь в травле был тот, что я якобы не подчиняюсь руководству, что я неуправляем. Когда против тебя все, трудно находить слова защиты. Но истина заключается в том, что со мной НИКОГДА не разговаривали по-человечески, начиная с первого художественного совета, никто серьезно не прислушивался к тому, что я говорю, никого из руководства на студии не интересовала моя точка зрения. Между тем ни тогда, ни после я не отступил ни от одного пункта, высказанного публично вслух, ни от одного слова, написанного в утвержденном режиссерском сценарии или киносценарии. Во всех «дискуссиях» с руководством я последовательно настаивал на одном: судить о картине можно только исходя из тех законов, которые определяет сама картина, а не из соображений вообще. Уверен, что это единственно справедливая и единственно ПРОФЕССИОНАЛЬНАЯ точка зрения на материал.
И это не пустые возвышенные слова, а то, что выражает суть и единственное условие моей жизни.
![](https://seance.ru/wp-content/uploads/2021/06/skorbnoe-06-1.jpg)
«Скорбное бесчувствие»: Заметки о пластическом решении фильма
[…] Сегодня я переживаю страшные дни. Физиологически, духовно я сложен природой для ТРУДА. И это не пустые возвышенные слова, а то, что выражает суть и единственное условие моей жизни. Внутренне я чувствую грандиозную потенцию художественного творчества, наверное, если бы имел таковую возможность, я был бы способен снимать не одну, а две картины в год, несколько хроникальных… С тоской слушаю рассказы о нескольких десятках картин, которые успел снять за свою короткую жизнь Фассбиндер… С тоской думаю, что будет с тем, что уже сделано: видимо, погибнет «Седьмая степень…», в феврале этого года (вопреки рекомендациям Арбатова) отклонена полнометражная хроникальная картина «Союзники», никому не нужна платоновская экранизация «Одинокий голос человека» — уже успели экранизировать «Реку Потудань» в Голливуде («Любовники Марии»? ), отклонен сценарий Арабова «Тютчев», почти уверен, что Вам не удастся преодолеть подозрений Ф.Т. Ермаша против Стругацких… Что же делать, чем занять душу и руки? Подготовка и протаскивание через нашу бюрократическую студийную и министерскую систему нового сценария займет почти два года — да… но ведь я уже второй год пишу бумаги, что-то доказываю, в чем-то кого-то убеждаю. И вот теперь еще годы унизительного простоя. Не хочу описывать катастрофического материального положения (завершение «Седьмой степени…» стоило мне четырех тысяч долга), ибо не в этом дело: я знал, что выбрал в этой жизни, страшно, что завтрашний день не обещает мне никакой перспективы. Несколько раз мне делались предложения зарубежными организациями снимать за пределами СССР, но оказывалось, что и это невозможно; но ведь я все равно не нужен здесь, в России — может быть, если таковая возможность возникнет, ее стоит реализовать, по крайней мере я смогу довести картину до того состояния, когда ее сможет увидеть зритель…
Почему наше поколение должно повторять трагедию Тарковского?
А может быть, это реально — рассмотреть вопрос о государственном статусе «Одинокого голоса человека», стоит ли делать вид, что фильма нет, он ведь есть, и на Ждане, ректоре ВГИКа, свет клином не сошелся, фильм очень многие смотрели, и есть общественная реакция, может быть, вообще стоит создать Государственную фильмотеку экспериментального кино, куда могли бы войти фильмы, существующие в одной копии? Может быть, может быть, может быть… И последняя к Вам просьба.
Во время беседы в Ленинградском обкоме я говорил, а позже и предоставил заявку на серьезную картину по материалам событий в Афганистане. Это может быть игровая или документальная картина. Но есть серьезная проблема: для подготовки материалов к заявке и сценарию необходимо выезжать «на место событий». Известно, что обкомы не посылают творческих работников в командировки. Это может сделать только соответствующее руководство творческой организации. Но несмотря на все существующие обстоятельства риска и т. п., я готов завтра же выезжать туда, если возможность, хотя бы минимальная, возникнет. Предвижу в ответ на эту просьбу Вашу ироническую улыбку. В чем же пафос моего письма к Вам?
![](https://seance.ru/wp-content/uploads/2021/06/skorbnoe-02.jpg)
В том, что надо что-то делать, немедленно принимать решения, нет никаких сил ни терпеть, ни надеяться на что-то мифическое; почему наше поколение должно повторять трагедию Тарковского? Где те люди, которым будет не безразличной судьба и дни — годы — жизни нашей…
С уважением,
Александр Сокуров