Предисловие
Печатное слово при любом политическом режиме неотделимо от угрюмой фигуры цензора. С недавних пор санкции цензуры стали применяться в респектабельных коммерческих изданиях либерального толка. Статья Максима Соколова «Послеобеденная идеология» была заказана и впоследствии не опубликована газетой «Коммерсантъ-daily», статья Татьяны Москвиной «Они хотят жить мудро. Средний класс в России: попытка опознания» была отвергнута журналом «Мир Петербурга». Мотивы, по которым авторам были возвращены их «неблагонадежные» тексты, очень разные. В первом случае мы имеем, дело с экономической цензурой, которая в сложившихся обстоятельствах либо подменила, либо конкретизировала цензуру политическую. Во втором случае отказ в публикации объясняется конкретными вкусами конкретного издателя, который заботится о своей аудитории и опасается скомпрометировать ее ценности. Независимость и объективность частных газет и журналов — романтическая иллюзия, с которой тяжело расставаться, но что поделаешь: частный издатель, как и государство в целом, имеет право блюсти свои интересы. «Сеанс» публикует отвергнутые статьи, исходя из того простого соображения, что своевременные тексты должны быть напечатаны своевременно, хотя впоследствии их поместят в хрестоматии и издадут в твердом переплете.
Читайте также
-
Как сберечь — нет ли средства, нет ли, нет ли, есть ли...
-
Обладать и мимикрировать — «Рипли» Стивена Зеллиана
-
Музыка, рождающая кино — Рюсукэ Хамагути и Эико Исибаси о фильме «Зло не существует»
-
Мы идем в тишине — «Падение империи» Алекса Гарленда
-
Будто в будущее — «Мейерхольд. Чужой театр» Валерия Фокина
-
Под тенью умерших в саду — «Белое пластиковое небо» Баноцки и Сабо