Рецензии

Сказка про Аню — «Наводнение» Ивана И. Твердовского

Кажется, Евгений Замятин в топе: пока выход антиутопии «Мы» бесконечно переносится «до лучших времен», в прокат выходит вольная экранизация повести «Наводнение». Об этой картине и ее отношениях с первоисточником пишет Антон Фомочкин.

Белокурую сиротку Аню (Софья Шидловская) «без отбора и документов» пригревает на спортбазе ее бездетная тетка-тренер Софья (Анна Слю). После воспитательного выговора от бюрократа-руководителя (Владимир Майзингер) девочку стращают высылкой в приют и из ядовитого блока стервоз-сверстниц переводят в тренерский люкс. Набив скарбом пузо спортивной сумки, одичавшая Аня осваивается в новой берлоге: пугливо жмется к стенам и засматривается на стянутую дешевой гирляндой низенькую ель. Ребенок нет-нет и улыбнется — мысль о подступающей новогодней ночи согревает всех, особенно несчастных.

«Наводнение». Реж. Иван И. Твердовский. 2022

«Спать там будешь, на диване», — наказывает Софья. Ее муж Трофим (Максим Щеголев) первым делом хищнически обнюхивает гостью. Обесчеловеченные однокашники по плавательной секции буднично буллят. Последний романтик группы Дима (Влад Прохоров) застенчиво подбивает клинья, то и дело стараясь дотронуться до бледнокожей зазнобы. Молчаливая Аня, после смерти матери не проронившая ни слова, стоически сносит унижения: стерпится (с коллективом) и, даже если не слюбится, войдет в привычку.

Как-то, случайно вернувшись в номер за грязной посудой, Софья застает Трофима с безропотной племянницей. И не на гостевом диване, а на супружеском ложе. Напившись с подругой (Екатерина Стеблина), да простонав от боли под гнетом банного веника, Софья решает сжить кровинушку со свету, потому что впервые ее укололо ревнивое ощущение себя постаревшей, уязвимой и ненужной.

Хлорка дезинфицирует воду, помыслы и деяния, только все живое после такой обработки обречено чахнуть

Микрокосм «Наводнения» — сырой чулан, темноту которого резко растревожили холодным лучом фонарика. На свету что-то бегает, копошится. Недвижимым остается только остывшее тельце самого слабого — того, кому не пережить эту чуланную ночь. Здесь обходятся без солнца, его лучи, прямые черточки, как обычно изображают их в иллюстрациях к сказкам, заменяют побеленные решетки на окнах спорткомплекса.

Эта экранизация одноименной повести Замятина настолько же вольная, насколько родственны муха, неизвестно как попавшая под стеклянную банку (в первоисточнике) и золотая рыбка, одомашненная в миниатюрном аквариуме (в кадре). Обе — несвободны, недолговечны и по инерции ползают/плавают днями, ибо некуда деваться.

«Наводнение». Реж. Иван И. Твердовский. 2022

Вместо василеостровской котельной, где не запачкаться невозможно — стерильная спортбаза, расположенная в промерзшем Нигде. «Чисты» ее обитатели: хлорка дезинфицирует воду, помыслы и деяния, только все живое после такой обработки обречено чахнуть. Если житель простоквашинской эко-коммуны Кот Матроскин идентифицировал себя через «усы, лапы и хвост», то Ане и предъявить нечего. Ее внешность стерта, как карандашный портрет незнакомки, который может нафантазировать без конкретной модели любой выпускник художки. Острые черты лица — грифель шел с нажимом. Редкие, обесцвеченные брови. Две выразительные черные бусинки вместо глаз. Яркий крестьянский румянец, стоит Диме отвесить девушке пубертатно недозрелый комплимент. Бесцветная, светлая — большего и не скажешь.

Хорошо быть взрослым и поучать «слушать нормально», когда не можешь связать и двух слов

Зеленоглазая замятинская Ганька — «верхняя губа с маленькой черной родинкой» — не чуралась статуса фаворитки Трофима Иваныча, в мужском обществе была смешлива и заметна, как любая самостоятельная дворовая девчонка. О лишенной раскатистого, как громовой залп «Гэ» обездоленной Аньки, бесследно исчезни ее тело, могли бы и вовсе не вспомнить. Ганькиному инсценированному «бегству» с ребятней не удивились и мнительные соседи, а «подобранной» опекунством пловчихе спрятаться получается разве что на дне, под контурной тенью плавательных дорожек. Что же в них созвучно? Неясное количество годков. Четырнадцать? Семнадцать? И детская, пластичная способность сжаться, собраться в комок, как кошка, когда на нее замахиваются кулаком.

Если «Наводнение» Замятина было этакой лесковской «Леди Макбет» наоборот, где обиженная супруга сначала закалывала топором неоправдавшую материнских надежд приемную дочь-любовницу (а не мужа), а после лихорадочно тяготилась содеянным, то в своем фильме по мотивам Твердовский заселяет замятинских героев в невозможную апокалиптическую реальность, где им приходится тесниться, толкаться локтями и держаться за воздух.

«Наводнение». Реж. Иван И. Твердовский. 2022

Старательно наполняя цветом фауну морских раскрасок мечтательная Аня, сродни ее же любимой плюшевой медузе, мягкая, доверчивая, покорная, попадает в злые, а не добрые руки. Хорошо быть взрослым и поучать «слушать нормально», когда не можешь связать и двух слов. В котомке девушки находится место для томика «Цветов для Элджернона», как наглядного словаря: речь окружающих ее тренеров, докторов, администраторов, юношей и девушек, полна косноязычного скрежета, свойственного мыслительным усилиям Чарли Гордона до того, как тот прошел операцию по «улучшению интеллекта».

Замятин писал: «И опять было не то, была какая-то яма». Старшим из нее выбираться некогда

Почти все фильмы Твердовского, прямо или косвенно, посвящены отравляющему бессилию перед диалогом. Мальчишка — бросаясь под машины и принося тем самым прибыль — жаждущий родительской любви, оказывается использован матерью («Подбросы»). Старшеклассников, облитых неблагополучием, как едкими чернилами из потекшей ручки, раздражает новенькая, чистый лист («Класс коррекции»). Работница зоопарка, у которой на пятом десятке вместе с хвостом пробивается женственность, не может найти контакт с враждебной сворой злобных теток («Зоология»). Мать и дочь вместо того, чтобы выплакаться друг другу, обхаживают общую травму («Конференция»). В этой серии фильмов про безответный мир, сжирающий аутсайдера, «Наводнение» — самый тревожный, морозный и отчаянный.

Молчание Ани — крест инаковости. Остальным бы уподобиться, не расплескать себя в пустословии, но они все равно упорствуют и пытаются что-то произнести. Мама-медведица Соня — самоотверженный сеанс самоистязания актрисы Анны Слю — утробно цедит слоги: «ре-бен-ка хо-чу», «ре-бен-ка нам на-до», и находится в постоянном конфликте с вещественным миром. Осознанно долго, с намеком, лязгает ключом, открывая дверь номера. После застанного адюльтера, «строгая телом», гремит подносом, шагая в сторону столовой: стаканы бьются о керамические тарелки, вилки и ножи стучат друг о друга — так звучит ее нутряная буря. Истошно мучает тренерский свисток, когда слышит от мужа, что для ребенка «не время, как-нибудь потом». Сутулый косолапый Трофим отпускает односложные фразы, тяжело дыша. Задиристые подростки-мурены без умолку, монотонно трещат, растягивая одну гадкую мысль на десяток предложений. Всё это сопровождает застенный шум, больше напоминающий китовьи стоны или соло иерихонской трубы.

«Наводнение». Реж. Иван И. Твердовский. 2022

Лабиринтообразные коридоры. Столовское «первое, второе и компот». Водные дорожки, предполагающие заплыв туда-обратно. Все в этом спорткомплексе плетутся по кругу, бездействуя и зная об этом. «Ребеночка не собираетесь заводить?» Софья будто бы судимая каждый месяц, как обществом, так и инстинктом, ждет, что беременность вернет чувство, что она жива и «все еще может перемениться». Переменится. «Навсегда сжатые губы» виновной Софьи больше не разомкнутся, застыв в том же обете, что хранила Аня. Замятин писал: «И опять было не то, была какая-то яма». Старшим из нее выбираться некогда. Младшим сойдет и так, лишь бы были абсент, энергетики и пульсация техно.

Как и в первоисточнике, Твердовский полагается на ассоциативное восприятие. Нежность при виде одеяла, расписанного гжельскими цветами. Напряжение, при нерешительном соприкосновении молодых рук. Зябкость, когда кто-либо настеж открывает окна, пытаясь выветрить вязкую духоту. Где же масштабный замятинский потоп? Человек — и стихийное бедствие, и явление природы. Бестелесная Аня, плещущаяся на глубине под музыку Дебюсси — и есть наводнение снесшее все на своем пути.


Читайте также

Сообщить об опечатке

Текст, который будет отправлен нашим редакторам: