Это «Нелюбовь»
Лесли Фельперин, The Hollywood Reporter
В неуказанном районе на окраине Москвы трещит по швам брак владелицы салона красоты Жени и менеджера среднего звена Бориса. Они уже не спорят о том, кто помыл или не помыл посуду, не выясняют, когда и что именно пошло у них не так. Осталось только окончательно оформить развод, продать квартиру, которая находится в совместном владении, и начать новую жизнь с новыми партнерами. У Бориса есть наивная, глубоко беременная Маша, у Жени — богатый бизнесмен Антон.
Еще есть одна нерешаемая проблема — что делать с двенадцатилетним сыном Алексеем? Ни один из родителей не хочет, чтобы ребенок остался с ним. Женя в нескольких шокирующих речах, которые разом убивают любую возможную симпатию со стороны зрителя, утверждает, что мальчика нужно отправить в школу-интернат и оттуда — сразу в армию, а затем говорит, что никогда не любила ни его, ни Бориса. При чем, как показывает камера, бедный Леша в это время плачет за дверью, он слышит и это, и многое другое. <…>
Поиски пропавшего Алексея заставляют Женю и Бориса совершить болезненную поездку к матери Жени в пригород Москвы. <…> Заброшенные здания посреди близлежащего леса, где ищет Алексея поисковая группа, принадлежат, кажется, какому-то советскому спортивному клубу или, возможно, это старая школа, — это прекрасные локации с видавшей виды мебелью, битым стеклом и вышедшей из употребления символикой. Музыка зловеще грохочет долгими повторяющимися аккордами — и пустой бассейн начинает напоминать массовое захоронение, которое, впрочем, едва ли способно вместить в себя всех, кто пустился в бега. <…>
Джессика Киэнг, The Playlist
<…> Есть, конечно, что-то «сталкеровское», почти фантастическое в недосказанности опустошенных пейзажей, но «Нелюбовь» говорит не о ближайшем будущем, а о недавнем прошлом. Радио в машине бурчит о предсказании апокалипсиса, сделанном Майя, а в телевизоре обсуждают ситуацию на Украине (тут более-менее ничего не изменилось). Для фильма, который сделан с такой тщательностью, этот новостной шум звучит не очень внятно, но и в этом тоже есть свой смысл. Как и многие фильмы ужасов, «Нелюбовь» вскормлен яростью, и эти смутные моменты необходимы Звягинцеву для того, чтобы маска формальной точности могла соскользнуть вниз, приоткрывая гримасу праведного гнева. Как только вы открываете для себя аллегорический потенциал сюжета, ярость выплескивается наружу: Женя — женщина, которая презирает своего ребенка и пренебрегает им. Она хочет его вернуть, только когда он пропадает (это желание абстрактно, в нем нет реального чувства). Черное понимание материнства, лишенного любви, полного ненависти и самодовольства в один кадр обретает силу политического высказывания: Женя, словно робот, движется по беговой дорожке в олимпийском спортивном костюме с надписью «Россия» через всю грудь. В «Нелюбви» она — мать, она — Россия, а Мать-Россия — чудовище. <…>
«Нелюбовь». Реж. Андрей Звягинцев. 2017
Оуэн Глейберман, Variety
<…> С помощью второстепенных деталей Звягинцев описывает романтический невроз, охвативший всё общество. Борис должен сохранять свой развод в тайне от коллег по работе, потому что его начальник религиозный фундаменталист. (Чтобы не потерять работу, Борис должен быть женатым человеком с детьми). С другой стороны, есть у Жени есть любовник, который становится для нее пропуском в число избранных богатейших людей России. С обыкновениями высшего света нас знакомят сценкой в предельно шикарном ресторане, где камера утыкается в флиртующую даму, которая делится с кем-то своим номером телефона… перед тем, как сесть за стол к мужчине, с которым у нее назначен обед. Этот момент говорит о многом — отчаянная скупость тех, кто карабкается наверх едва ли оставляет место каким-то «чувствам».
Какое отношение это все имеет к пропаже ребенка? Имеет. Конечно, имеет. «Нелюбовь» сделана мощно — своего-рода соцреалистический Хичкок — и напоминает самые успешные фильмы румынской «новой волны» («4 месяца, 3 недели, 2 дня», «Смерть господина Лазареску»). Исчезновение Алеши превращает фильм в процедурный детектив, описание поисков. Хотя важнее то, как именно он пропал: его оставили одного, а мама, придя домой, просто не удосужилась проверить, на месте ли он, решив, что мальчик дома. Мелкая оплошность… и впечатляющий пример безразличия.
Московская полиция, которая решает, что ребенок просто убежал (проще думать, что он вернется сам, не хочется открывать еще одно дело), и не особенно может помочь. <…> По мере поисков понятие «Нелюбовь» расширяется. Коррумпированное общество оказывается чашкой Петри для брака без любви, в котором появляется нелюбимый ребенок.
Драматургия — внятная, но в тоже время неспешная в своих наблюдениях, реалистическая, но в тоже время метафоричная — делает «Нелюбовь» очень привлекательным фильмом, но непонятно, остался ли для него зритель по крайней мере в США. У фильма есть кульминация (мощный последний кадр), но он не «добивает» зрителя. Это одновременно фильм-размышление и драма об отношениях. Практически каждый знает о болезни, диагноз которой он ставит. И эпидемия не ограничивается Россией.
Питер Брэдшоу, The Guardian
<…> «Нелюбовь» — это суровая, таинственная и пугающая история духовной катастрофы: драма, посаженная на скелет процедурного детективного триллера. Фильм обладает гипнотической силой и невыносимой неоднозначностью, которая сохраняется до самого финала. Это история современной России, жители которой находятся во власти неумолимых сил, мира без любви, который похож на планету непригодную для человека, место, где обычное выживание мутировало в бесконечную страсть к деньгам, улучшению общественного положения, в желание второго брака, который принесет хорошую квартиру, секс и роскошь, в социальные медиа с их постоянной зацикленностью на себе и собственном статусе. Но все это прикрывается или контролируется консервативными социальными нормами христианства, конформизма и национализма.
«Нелюбовь» чем-то напоминает «Елену» того же Звягинцева, но есть в этом фильме и серьезность бергмановских «Сцен из супружеской жизни». История исчезновения, которая предъявляет масштабную метафизическую дисфункцию, отсылает к «Приключению» Антониони. Актуальность этого фильма с годами не ослабевает. А единственный статичный кадр школы, из которой во-вот должны выйти дети, кажется, имеет что-то общее со «Скрытым» Михаэля Ханеке. <…>
Читайте также
-
«Адрес — время, а не место» — Новая жизнь Канского видеофестиваля
-
Близкие контакты — Итоги XXII «Духа огня»
-
Айаал Адамов: «Наш мир — это вихри ветра или треск костра»
-
«Идите в задницу» — Кураторы и режиссеры о петербургском независимом кино
-
«Сначала неудачник, потом куратор» — О фестивале невидимого кино
-
Высшие формы-2023 — Зрительское голосование