Флюорографическое кино: мастерская Сокурова на Кавказе
Студенты мастерской А. Сокурова: Малика Мусаева, Кантемир Балагов, Тина Мастафова, Кира Коваленко, Гаджимурад Эфендиев, Олег Хамоков, Александр Золотухин
Короткометражные фильмы, отсматриваемые фестивальными отборщиками, чаще всего являются курсовыми или дипломными работами. За многие годы систематических просмотров этих фильмов я часто ловила себя на злорадно-снисходительной гримасе при прочтении титров «мастерская такого-то». Как нелепо выглядит на английском обязательный титр — реверанс преподавателю, чье имя по гамбургскому счету редко радует или обнадеживает придирчивых фестивальщиков.
Однако в последнее время появились действительно интересные мастерские (прежде всего Дмитрия Мамулии), и, как оказалось, не только в Москве. Вот снова титры — строгие прямые буквы на жестком фоне:
Кабардино-Балкарский государственный университет
имени Бербекова
Мастерская А. Н. Сокурова
Тут даже спина выпрямляется, взгляд сосредоточивается. Каковы наши ожидания от этих студентов? Опрометчиво тешу себя гордыней, что представляю, чего ждет от них мастер: профессиональной честности прежде всего. Серьезной, кропотливой и долгой работы. Над собой.
Из дневников мастера:
«Художественного автора делает Художником воля и качество подготовки, образования. Ремеслу талант не нужен, но таланту ремесло необходимо. Надо уметь разбираться во всем. В авторском кинематографе режиссер отвечает за все — он является тотальным автором. Тотальный автор — тотальная ответственность».
Поэтому ли первые темы заданий студентам были «Брат», «Письмо матери»? Является ли это частью метода Мастера: в самом начале учебы предложить студентам окунуться в их личную историю, разобраться в себе, когда за спиной еще не так много ремесленных навыков и жизненного опыта?
Наугад среди других смотрю фильм Марианы Казанчевой «Брат»: тотальный автор с тотальной ответственностью. Могу отнести это ко всем студентам Сокурова? Очевидно, да. Условия игры задают им неизбежность быть тотальными: сами снимают, сами играют, сами монтируют. Почти все работы на первом еще курсе выявляют при заданной теме замечательное чувство кадра, оригинальный монтаж.
Сошлюсь на директора фестиваля в Локарно Карло Шатриана, посмотревшего вместе со мной почти все фильмы сокуровских студентов:
«Пусть в начале пути некоторые немного страдают пока от рамок длительности, от заданности темы (к примеру, тонкая и продуманная „Меланхолия“ Владимира Битокова), от несколько наивного символизма (к примеру, конец фильма Марьяны Калмыковой „Грани“ с изумительным представлением природы сна). Пусть фильм драматургически иногда еще не совершенен, при поразительной игре с планами и редким чувством пластики, как, к примеру, в „Небо казалось высоким“ Киры Коваленко или в замечательно снятом и так же замечательно смонтированном „Виновен-невиновен“ Тины Мастафовой…» (Тут же его опровергну: как пронзительно сильна драматургия в фильме Малики Мусаевой «Приоткрывая дверь»!) «…Пусть использование музыки не всегда совершенно и может показаться, что Марьяна Казанчева в „Навсегда“ предлагает, скорее, личное прочтение Чайковского, а не заданной темы. Пусть еще чувствуется привязанность к традиционной документалистике в фильме „Победа“ Анзора Дохова (при этом он отлично работает с пространством). Пусть… Суть в другом: все эти фильмы представляют собой работы профессиональные и талантливые, к которым необходимо присмотреться».
Не опираясь более на швейцарского коллегу, я позволю себе неприличную личную пристрастность и назову несколько работ-любимцев, когда пересматриваешь фильм по-нескольку раз, когда уровень таланта убеждает сразу и наповал. «Письмо матери» Малики Мусаевой. «Она ждет» Марьяны Калмыковой. «Сердечные очи» Гаджимурада Эфендиева. Возвращаясь к необходимой беспристрастности: любой систематический зритель российских короткометражных фильмов согласится, что все, абсолютно все работы студентов Сокурова резко отличаются от других и выделяются на фоне общего количества и качества студенческих работ в стране.
Отсматривая это пресловутое общее количество, последние четыре года (четыре, потому что отмеряю курсами мастерской Сокурова) я не могу побороть в себе нарастающее раздражение весьма распространенным изначальным подходом российского студента (при этом часто несомненно одаренного) к короткометражному фильму как к короткой юмористической или криминальной истории. Короткометражка как анекдот. Скверный анекдот — будущее российское кино? Фильмы студентов мастерской Сокурова требуют восприятия серьезного, далекого от жалких подмигиваний жанру комедии или триллера. Они требуют работы души.
-
- «Небо казалось». Реж. Кира Коваленко, 2014
-
- «Победа». Реж. Анзор Дохов, 2014
-
- «Брат». Реж. Мариана Казанчева, 2014
-
- «Она ждёт». Реж. Марьяна Калмыкова, 2014
-
- «Виновен-невиновен». Реж. Тина Мастафова, 2014
-
- «Письмо матери». Реж. Малика Мусаева, 2014
-
- «Приоткрывая дверь». Реж. Малика Мусаева, 2014
-
- «Сердечные очи». Реж. Гаджимурад Эфендиев, 2014
В чем особенность студентов этого курса? Думаю, их особенность связана с тем, на чем часто настаивает Мастер: сила и роль опыта, личного опыта, той самой работы души, очень важна в этой профессии. Перевернувшие в свое время советское кино молодые режиссеры пришли с войны. Что за опыт за плечами у студентов Сокурова? Конечно, он резко отличается от привычной нам среды. И я не говорю о войне, хотя насквозь пронзают душу рассказы героев документальной ленты «Ночевала тучка золотая» Малики Мусаевой и Гаджимурада Эфендиева о приобретенном (надеюсь, не ими) совсем недавно, в наши двухтысячные, опыте выживания. И не о других, не менее тревожных жизненных коллизиях. «Мать» Малики Мусаевой: актриса (оговорюсь, героиня) уходит из кадра в «никуда» жизни. Мысленно часто возвращаюсь к этому «никуда»: девочка эта сбежала на войну, и уже два года ничего о ней не известно. Пересматриваю фильм, вижу, что режиссер, такая же молодая девушка, выразила что-то, что должно было случиться в будущем, а пока лишь вызревало, поймала, как сейсмолог, те колебания внутренней почвы человеческого сознания, о которых мы зачастую даже боимся думать.
«Больно бывает не только от боли», — пела кумир моего поколения. Не знаю, что слушают в своих наушниках эти студенты. Важно, что они слышат. Мераб Мамардашвили, глубоко Сокуровым почитаемый, писал в свое время о важности «флюорографической» способности поэта (обобщим: Художника) — проявить, как на рентгеновском снимке, какие-то универсальные состояния, другим людям незаметные. Эта способность в студентах Сокурова прослеживается по ходу их становления. Здесь и сейчас мы можем констатировать зрелое и профессиональное осознание композиции кадра и пластики. Умелый монтаж. Верное и продуманное визуальное решение. То есть накопление, вживание в профессиональные навыки вместе с кропотливым трудом кинематографического и нравственного взросления. Эти студенты нащупывают свои темы, свое кино: можно проследить их становление от работ первого курса к работам последнего. Они вырастают.
«Примечательно: то, что мы называем кинематографом, все время находится в движении — сама природа кино все время меняется. Так же, как и человек, — вослед за переменами в обществе» (Сокуров, дневники).
Мы ждем.
