«Без резких движений» — Стивен Содерберг не суетится
Ha HBO Max вышел новый Содерберг. О картине со звездным актерским составом и мрачными мыслями об устройстве капитализма рассуждает Павел Пугачев.
Три опасных лопуха-рецидивиста (Бенисио Дель Торо, Дон Чидл, Киран Калкин) получают задание взять в заложники семью бухгалтера General Motors и проследить, чтобы тот выкрал важные бумаги из сейфа начальника. Что это за документы и кто заказал это криминальное предприятие они не знают. Разумеется, все идет не по плану и вскоре выясняется, что у каждого из гангстеров свой мотив. Как и у людей, что их наняли.
Начавшись как комедия положений, «Без резких движений» ловко перепрыгивает на территорию film noir. А любой нуар, стоит чуть скорректировать ракурс, превращается в комедию, недаром многие шедевры жанра снимали комедиографы. Одна из самых сильных с эмоциональной точки зрения линий этого довольно сдержанного фильма — история сыгранного Дэвидом Харбором бухгалтера, добровольно ставшего соучастником нескольких преступлений и эффектно пустившего свою жизнь под откос. Вроде бы элементарный криминальный сюжет разрастается до масштабов «Глубокого сна» или «Печати зла». Впрочем, излишне запутывать зрителя Содерберг не хочет (впрочем, и Хоукс с Уэллсом скорее отвечали на производственные трудности, нежели намеренно разрушали всякую сюжетную логику). Если постараться, этот сюжет можно и пересказать. На материале одной преступной комбинации Содерберг снова читает лекцию о врожденных пороках капиталистической системы.
Содерберг не учит жизни, а лишь поясняет, как она устроена, и наводит на размышления.
Начиная с «Девушки по вызову», снятой по горячим следам ипотечного кризиса 2008-го года, Содерберг едва ли не каждый свой фильм посвящает объяснению азов политэкономики. В той картине экс-порнорзвезда Саша Грей, сыгравшая проститутку экстра-класса, толком так ни разу и не разделась — каждый ее премиум-клиент был озабочен котировками биржевых индексов, рынком акций, политикой США в отношении Ближнего Востока. В другой картине, «Супер Майк», плотник хочет открыть малый бизнес, но на дворе кризис, и банки жмутся с кредитами, — в итоге он становится стриптизером. За мелодраматическим сюжетом и тренированными мужскими торсами скрывалась история о людях, продающих себя. Удивительно, но этот злой, ехидный фильм стал одним из главных кассовых хитов Содерберга, породив успешный сиквел и одноименное стриптиз-шоу.
«Удача Логана» на пролетарский лад препарировала фильм-ограбление, избавляя его от буржуйского лоска. «Птица высокого полета» и «Ландромат» на бегу объясняли, откуда берутся деньги в большом спорте и как они исчезают в офшорах. Да, после этих фильмов штурмовать банки с красными лозунгами вряд ли захочется, но отношение к капитализму все-таки станет сложнее — возникнет желание побродить часок-другой по «Википедии». Содерберг не учит жизни, а лишь поясняет, как она устроена, и наводит на размышления.
Содерберг показывает, как бандиты кидают друг друга, а зритель видит, как работает развитой капитализм
«Без резких движений» совсем неспроста разворачивается в Детройте середины пятидесятых. Это время, когда государство закрывало глаза на коррупционные скандалы, связанные с автогигантом General Motors (будет что погуглить), а в перенаселенном мегаполисе зарождались те проблемы, что так любят красочно описывать урбанисты. Содерберг показывает, как бандиты кидают друг друга, а зритель видит, как работает развитой капитализм: разветвленная сеть посредников, ценные и одновременно бессмысленные бумаги, сложно устроенная вертикаль власти. «Не мы правим этим миром, но мы создаем правила, по которому он существует», — красноречиво подытоживает свою миссию в мире один из антигероев картины.
Ноа Хоули в небесах — Об авторе «Легиона» и «Фарго»
Многое в новом фильме Содерберга рифмуется с недавним четвертым сезоном «Фарго». Та же эпоха, те же проблемы, тот же одновременно сочувствующий и ироничный взгляд на мироустройство. Одну из групп гангстеров, предводителей которых сыграл фактурный Билл Дьюк, легко представить в сериале Ноа Хоули. Как и Хоули, Содерберг доводит свою историю до абсурда, но не психоделическим нагромождением нескольких слоев нарратива друг на друга, а буквально выбором оптики. Весь фильм снят на широкоугольные объективы, при том что большая часть действия разворачивается в довольно тесных помещениях. На общих планах режиссер смеха ради раскидывает актеров по краям кадра, а при любимом им панорамировании со штатива выбор линз производит почти сюрреалистический эффект. Сколь бы Содерберг не выдавал себя за режиссера-универсала, способного выжить в Голливуде золотого века и его студийной системе, автор он предельно радикальный, а безбедное существование такого режиссера возможно только при позднем капитализме. Так что лишний раз хочется поблагодарить время, в которое мы живем, и стриминговые гиганты за нерациональное расходование средств на неочевидное, но большое искусство.
