Видео
Юрий Михайлин
Юрий Михайлин

Высшие формы — «На-на-ни, на-на-на» Василиссы Афанасьевой

Почему иногда режиссеру анимации нужно отключать голову? И когда ее нужно включить? Об этом, а также о пятнах и каракулях Юрию Михайлину рассказала Василисса Афанасьева, чей фильм мы сегодня смотрим в «Высших формах». Он будет доступен в течение двух недель.

Все мои предыдущие работы были очень аккуратные, и я решила попробовать что-то новое. Моя подруга Оля Молоток посоветовала: чтобы придумывать интересные образы и персонажей, можно дорисовывать каракули. Также она сказала, что проще всего в таких пятнах увидеть танец.

Я просила друзей рисовать каракули, которые сканировала и дорисовывала в Procreate, потом монтировала между собой и смотрела, что из этого получается. Отдельные пятна пробовала анимировать: просто рисовала буйные движения танца, которые в них видела. Одна из композиций танцующих людей и пятен получилась удачной, это меня воодушевило.

Мне показалось, что лучшим вариантом будет сделать мультфильм по песне, да и музыка может быть опорой. Я хотела найти песню, которая бы веселила и заряжала энергией, чтобы просмотр клипа вдохновлял. Моя подруга Варя Аренская предложила взять «На-на-ни, на-на-на». Ее исполняла «Пекин Роу-Роу» — музыкальная группа из Ростова-на-Дону, которая недолго существовала в 90-е. Ее лидером был Сергей Тимофеев. Несколько лет назад я смотрела про них документальный коллаж-портрет «Шиги-Джиги» Кирилла Серебренникова. Фильм показался мне очень странным, я мало что поняла, но песни запомнила и иногда переслушивала.

Я немного подрезала песню, подставила под нее свои пятновые наработки, и они неплохо легли. Анимировала какую-то абстракцию, дорисовала к ней танцующую пару — движения получились очень активными и эксцентричными, что мне очень понравилось.

То, что гитарист улетел в небо, для меня самой было неожиданностью
Высшие формы — «Уточка и Кенгуру» Лизы Скворцовой Высшие формы — «Уточка и Кенгуру» Лизы Скворцовой

Эта песня про свет и звезды, и я решила, что история будет про танцующие звезды. Взяла похожее на звезду пятно и увидела в нем человечка, сидящего на шпагате — так появилась желтая звезда, которая первой падает на Землю. В других пятнах проявились: усатый кавалер, месяц с человеческим телом, напоминающий персонажа из мультфильма «Уточка и кенгуру», русалка и женщина-птица, которых я видела, как созвездия.

Я разбила песню на музыкальные фразы, расписала, сколько секунд занимает каждая, и на одну фразу ставила одну сцену.

Также я пересмотрела мультфильм «Праздник для слонов» и заметила, как там смонтированы танцы: сначала пляшут много слонов, потом — один, два, три, затем снова много. Я переняла это для танца звезд и смонтировала в аниматик.

Мне потребовалось время, чтобы понять, как делать танцевальные сцены. Я пробовала опираться на конкретные движения и типажи персонажей и танцующих пар, но получались пробы, в которых я ничего не видела. Тогда я попробовала отталкиваться от анимации пятен: брала пятно и фаза за фазой вела движение так, как оно шло, а потом, где надо, правила. Сначала мне не нравилось, потому что результат выходил не таким, как у меня в голове. Но когда я перестала опираться на то, что заранее представляю, дело пошло. Я только формулировала, что должно произойти, но не визуализировала это в воображении и позволила руке делать все самой. Я смогла расслабиться, и у меня легко появились сцены приземления звезд и игры на музыкальных инструментах. Например, то, что гитарист улетел в небо, для меня самой было неожиданностью.

Главное, что я поняла — правок не надо бояться

Но нужно было сохранять баланс и где-то включать голову. Я много раз переделывала мужичка с сигаретой: в начале его реакция была очень скованной, музыка и монтаж требовали сделать движения ярче — так, чтобы он ее выронил. Взаимодействие людей с пятнами я строила от поведения звезд: они были ведущими в танцах и волокли за собой неуклюжих людей, как им вздумается.

Сначала я хотела анимировать все сцены, в том числе многофигурные. Потом решила оставлять некоторые кадры статичными, чтобы у зрителя был момент передышки. Но с композицией этих стоп-кадров пришлось повозиться. Последние правки были миллиметровыми, я их почти не различала, поэтому приходилось просить помочь тех, кто чувствовал разницу.

Неожиданным и приятным бонусом было то, что я придумала использовать черновые танцевальные пробы на дальних планах: я просто примонтировала их, какими они были, и они отлично вписались.

Трудно было придумать финал. Мама как-то предложила сделать сцену, где люди и звезды водят хоровод. Мне эта идея понравилась. Но эта сцена стала самой сложной: пришлось очень сильно напрягаться с композицией, движением в ракурсе, таймингом. Все было на разных слоях, но сильно связано друг с другом, и когда нужно было поправить одно движение, приходилось править все.

Наверное, главное, что я поняла — правок не надо бояться. Лучше проявлять к ним интерес, как к поиску истины. Развитие возможно с привнесением в свою работу чего-то нового — тогда работа обретает смысл, и ты чувствуешь рост.

Мой фильм — это набор всего, что я люблю в других людях и чему хочу у них научиться. Я благодарна всем за вдохновение и помощь.

дата первой публикации

Читайте также

Сообщить об опечатке

Текст, который будет отправлен нашим редакторам:

Отправить