Молодые люди с аутизмом на съемках фильма «Дау»
Любовь Аркус и «Сеанс» отвечают на вопросы о людях с аутизмом на площадке «Дау». О съемках говорят участники: Дмитрий Черняков, Демьян Кудрявцев, Дмитрий Гордон [в 2022-м году признан Минюстом РФ лицом, выполняющим функции иностраннного агента], Ася Смекалова. Также мы публикуем фрагмент документальной записи съемочного процесса, комментарии сотрудников центра «Антон тут рядом» и одной из мам, сопровождавших молодых людей в Харькове.
Дима Киселев, Алеша Герасимчук и Слава Артемьев ездили на съемки «Дау» в 2008 году. Я еще не была знакома ни с Димой, ни с Лешей, ни со Славой. Фонд «Выход в Петербурге» будет создан лишь через пять лет — в 2013 году. И все эти мальчики станут подопечными Фонда и студентами Центра «Антон тут рядом».
А пока — октябрь 2008. Мы с Алишером Хамидходжаевым снимаем в Чесменской церкви. Там по пятницам психолог Галина Шарова проводит групповые занятия с аутистами. Как обычно, совмещая съемки и жизнь, мы привезли сюда нашего героя — Антона. С одной стороны, мы хотим попробовать его туда «устроить» и проверить, будет ли ему там хорошо. Не слишком ли многолюдно? С другой — снимаем его в еще одном пространстве (до того в нашем распоряжении была лишь квартира в Купчино).
Суть навета: Любовь Аркус послала ребят с аутизмом на съемки в Харьков, а их там били.
В это время Илья [Хржановский] уже вовсю снимает в Харькове. Еще, кажется, не достроена декорация «Институт». И он как будто все еще работает по сценарию. Но уже очевидно, что проторенные дорожки ему не подходят. Из вечерних телефонных разговоров я понимаю, что он уже развернул огромное производство, но кризис привычного киноязыка, ощущаемый им всей кожей, не дает привычно «пройти съемочный период», перейти в «монтажно-тонировочный» и далее по тексту. Однажды он делится со мной тем, что никакие «типажи», а тем более актеры не соответствуют ученым «Института», в котором работал Дау.
— Ты сейчас снимаешь людей с аутизмом? — спрашивает Илья, — возможно, они мне что-то подскажут… Понимаешь, тут все были гении. Их собирали по всей стране. Это были по-другому устроенные люди…
— Илюша, — говорю я, — это точно не Антон. Может быть, когда-то, когда его еще не задавили таблетками…
— А ты снимаешь только Антона?
И я вспоминаю про съемки в Чесменской церкви… Звоню Гале, которая знает тамошних ребят много лет и работает с ними. Знакомлю Галю с кастинг-директором Асей Смекаловой…
Сейчас я пишу текст, вероятно, самый важный в моей жизни. Он будет опубликован завтра. И дело, конечно, не в тексте, а в решениях, о которых я завтра сообщу.
Пока — лишь один частный случай настоящего цунами клеветы, который обрушился на меня и на фонд с легкой руки Марии Кувшиновой. Суть навета: Любовь Аркус послала ребят с аутизмом на съемки в Харьков, а их там били.
Еще до того, как М.К. увлеклась проектом «Дау» до самозабвения, меня стали призывать то в одну, то в другую ветку с аккуратными поначалу вопросами: «а правда ли?» (Я помню даже, где это впервые возникло — в «ветке» у Володи Гуриева).
Нет, не правда, — отвечала я спокойно, еще не видя никакой угрозы. Нет, меня там не было, но я знаю людей, которые работали там, я знаю Асю Смекалову, которая в тот момент была кастинг-директором и отвечала за ребят, я знаю режиссера-постановщика, и на все сто могу утверждать, что они никогда бы не допустили такого; что все это чушь и ложные измышления.
Мне казалось, что если спокойно отвечать людям на их вопросы, то все само собой прояснится. Но после этого поста М.К. началась настоящая вакханалия.
Публикую здесь только начало (остальное можно будет прочитать, как только М.К. восстановит свой в очередной раз деактивированный фейсбук). Есть и еще один фрагмент: в нем М.К. просит помочь с комментариями участников съемки.
Что ж, я решила их получить. Молчать больше нельзя. В прошлом году мы не смогли отстоять свою честь и достоинство после статьи «Как живет Антон Харитонов»: ложь в ней была размазана как манная каша; факты не приводились; а на «общий смысл» как ответишь? Несмотря на реакцию всех, кто знает как живут Антон и его семья, до сих пор «след» той публикации на «Медузе» тянется за фондом. Это пятно на его репутации — а ведь даже ребенок понимает, что кроме репутации у фонда, за которым не стоят корпорации, банки или олигархи, ничего нет. Именно поэтому в случае с «избиением аутистов» и «сдачей их в аренду» мы пойдем в суд.
Данная публикация, конечно же, уязвима. Ну, что такое видео со съемок? Ведь нельзя снять все. Ведь есть монтаж… Ну, подумаешь, отвечают призванные М.К. к ответу великий режиссер Дмитрий Черняков и медиаменеджер Демьян Кудрявцев. И даже украинский журналист Дмитрий Гордон тоже свидетельствует. Не помнят. Не видели. Но, может, их подкупили? Ну, подумаешь, рассказывает мама… Она от фонда зависит, вот и говорит то, о чем просят.
Перебирая все это в голове, я подумала, что должна узнать мнение сотрудников Фонда, которые работают с ребятами. В отличие от меня — ежедневно. Рука в руке. Ведь даже если «момент битья» не был снят, если Черняков не помнит, если Кудрявцев врет, если мы подло убрали это из монтажа — их тьюторы увидят по состоянию ребят в Харькове, как их там принимали. Как с ними работали. Ведь надо ничего не знать про людей с аутизмом, чтобы подумать, что физическое и любое другое насилие может на них не отразиться.
Я, конечно, не к клеветникам обращаюсь. Они никогда не признают своей неправоты, это я уже поняла. Я обращаюсь к умным, порядочным людям — читателям журнала «Сеанс».
Есть, конечно, еще одно гипотетическое обвинение (я их столько прочитала за последние недели, что могу с точностью до слов воспроизвести извращенную логику своих «обвинителей»): что, мол, сотрудники «Антон тут рядом» просто боятся своего «абьюзера», «начальницу благотворительной организации», и потому говорят то, что она хочет слышать… Что на это ответишь?
Посмотрите на эти лица… Лена Фильберт, Антон Борецкий, Катя Карусова, Арина Журавлева… И не присутствующие здесь, но такие же прекрасные еще 70 сотрудников! В Фонде работают свободные, красивые, умные люди, которые ценят свободу чрезвычайно — иначе у них не было бы сил так тяжко трудиться, отстаивая право на свободу и волю для людей с аутизмом.
И последнее. Я, конечно, не к клеветникам обращаюсь. Они никогда не признают своей неправоты, это я уже поняла. Я обращаюсь к умным, порядочным людям — читателям журнала «Сеанс». Вам может нравиться проект «Дау», и вас может от него тошнить. Это нормально. Покойный Шура Тимофеевский считал, что это шедевр. Критики Андрей Плахов, Ольга Федянина, Антон Долин, Зара Абдуллаева написали, что это одно из самых значительных событий в кино. Профессор Михаил Ямпольский, автор фундаментального текста про «Дау» считает, что «все сложно», однозначной оценки быть не может. Многие мои друзья (без спросу не упоминаю имен), считают, что как художественное произведение это ужас-ужас-ужас… Но я о другом. Я не знаю, как Илья еще жив после того, что о нем пишут и говорят. На меня не обрушилось и сотой доли того, что обрушилось на него, и для меня и эта малая доля невыносима.
Обращаюсь вот с чем: если обвинение про избиение людей с аутизмом оказалось таким фейком, то, может быть, вы увидите и поймете (вне зависимости от художественной оценки) — что обвинения в «пытках младенцев» и прочая, прочая — имеют такую же примерно степень достоверности?
Ася Смекалова
кастинг-директор «ДАУ»
Для съемок «Дау» мы искали людей с уникальным жизненным опытом, особенной энергией и характером. Существует такой стереотип, что среди выдающихся математиков, физиков, программистов, инженеров часто встречаются люди с аутизмом, и поэтому мы на роли ученых пригласили молодых людей с расстройством аутистического спектра из Петербурга. На съемки они приехали с родителями и своим куратором. Нужно было снять три сцены — это три съемочных дня. В течение всего времени ребят сопровождали наши ассистенты по актерам, которые занимались всеми бытовыми вопросами (перевозкой, покупкой продуктов, следили, чтобы у родителей не было никаких лишних хлопот) и культурной программой.
Одна из сцен снималась во дворе научно-исследовательского института: по сюжету, во время обеденного перерыва герои-ученые, которых играли Дмитрий Черняков, Демьян Кудрявцев, Теодор Курентзис, Дмитрий Чеглаков и наши ребята, гуляли, беседовали, сражались в пинг-понг.
Была еще одна сложная большая сцена, которая и послужила поводом для беспочвенных обвинений нашей команды в том, что мы избиваем аутистов. Для этой сцены мы собрали много очень разных людей: музыкантов, художников, украинских политиков, людей с криминальным прошлым. Играли в ней и ребята-аутисты, а их мамы сидели на плей-бэке. Много людей в кадре, много — за кадром. В ходе этой сцены был постановочный удар — Демьяна Кудрявцева били в живот, о чем он не раз писал в социальных сетях и рассказывал в интервью. Никого из аутистов пальцем не тронули, ребята сидели за столом с украинскими политиками, изображали беседу, ходили туда-сюда.
При работе с аутистами Илье [Хржановскому] были важно передать ощущение, что это люди из совершенно другого, непонятного обычному человеку мира, люди с другой энергией, которые живут в своем измерении. Это не актёры, которые играют выдающихся ученых, это люди, которые по-другому устроены. Во время съемок родители ребят, их куратор, были на площадке с Ильей.
Из-за того что Илья долгое время не давал интервью и почти ничего не говорил о проекте, возникло много домыслов, слухов. К тому же со времени съемок прошло несколько лет, и некоторые участники могут попросту что-то напутать. Но у нас был один надежный свидетель — кинокамера, которая все запечатлела.
Дмитрий Черняков
Я принимал участие в съемках проекта «Дау» в 2008-2009 годах. С Ильей мы встретились в «Жан-Жаке», когда он подбирал героев для проекта. Обо мне он узнал от Теодора Курентзиса, с которым мы тогда активно сотрудничали. Илья решил, что я любопытная фактура для кино. Мне сразу сварганили какой-то костюм, и я оказался в Харькове. На моих глазах возникал удивительный мир. Особенно мне была интересна материальная культура, которая собиралась вокруг фильма: чтобы воссоздать эпоху, строили «Институт», тщательно отбирали предмета быта и костюмы.
Снимался я с Демьяном Кудрявцевым, Теодором Курентзисом и Дмитрием Чеглаковым. Было много непрофессиональных актеров; Илье была нужна живая, человеческая натура: от политических фигур и украинского истеблишмента до артистов и деятелей культуры. Я приезжал на съемки с большим интересом. Жаль, что продлились они не долго. Со мной, да и другими участниками, все были удивительно внимательны и нежны.
Прошло лет двенадцать, но я очень хорошо помню буквально все, что происходило на съемках, поскольку это мой первый и единственный пока кинематографический опыт. Помню ребят-аутистов. Могу ручаться, что никакого насилия на моих глазах не происходило.
Единственная сцена по сюжету хоть немножечко похожая на насилие — это совещание в научно-исследовательском институте: обычная драка, кого-то толкнули, мой герой должен был вскакивать, как-то реагировать. Кроме меня, в ней было занято много людей, в том числе и Гордон, и Добкин. Разумеется, ребят с аутизмом никто и пальцем не тронул. Против «Дау» сейчас идет какая-то война, цели и смысл которой я никак не могу постичь. Зачем воевать с искусством? Слухи и сплетни, которых расплодилось множество, никоим образом не сходятся в моем сознании с той творческой атмосферой, которую Илья с командой создавал на съемочной площадке.
Демьян Кудрявцев
Я был в Харькове на съемках «Дау», в которых участвовали несколько человек с особенностями аутистического спектра. Их сопровождали матери, ими занимался отдельный ассистент режиссера. Они были рады сниматься; кроме того, много гуляли, ходили на экскурсии по городу.
В это время, действительно, снимали сцену драки: актеры массовки, изображавшие НКВДшников, избивали одного из персонажей… Этого персонажа играл я. Избиение было в целом симуляцией, хотя вполне достоверной. Ребята с аутизмом никакого участия в драке не принимали, они находились на другой стороне съёмочного пространства, не проявляли никакого волнения или беспокойства. После съёмок я поговорил с ними коротко, чтобы они убедились, что мне не было нанесено никаких повреждений. Обстановка на площадке была уважительной, съемки в этот день продолжались недолго.
Дмитрий Гордон
Украинский телеведущий, журналист. В 2022-м году признан Минюстом РФ лицом, выполняющим функции иностранного агента
Во-первых, аутистов на съёмках было очень много. Во-вторых, никто их и пальцем не трогал, они свободно перемещались по съемочной площадке, общались с группой.
К ним было очень уважительное, трогательное отношение. Что касается удара в живот, то он был нанесен строго по сценарию — герою, которого играл Демьян Кудрявцев. И это был ненастоящий удар. К аутистам это не имеет ровным счетом никакого отношения. Вообще, мне очень стыдно, что приходится говорить на эту тему так, как будто оправдываешься. На съемочной площадке все было абсолютно цивилизованно, красиво, хорошо. И если кому-то не нравится чужой успех, пусть подавится им.
Не следует слепо верить журналистам, информацию легко перепутать: да, были аутисты; да, как бы били актера в рамках роли кулаком в живот. И очень просто связать эти события и написать, что били аутистов. Нужно смотреть контекст.
Но я в своем уме и приятной памяти еще раз хочу сказать, что никакого насилия на моих глазах не было.
