«Тренер»: Дали мяч
Капитану российской сборной Юрию Столешникову 34, возраст Христа позади, а последний шанс поехать на чемпионат мира доблестно упущен: споткнувшись во время пенальти, форвард сначала бесхитростно отправляет мяч в руки вратарю, затем получает красную карточку и годовую дисквалификацию за толчок судьи. После такого фортеля его выпирают из «Спартака» — кому нужен футболист, который «за двадцать миллионов в месяц по мячу не попадает»? Спустя два года, потраченные на любительский регби, судьба решает над ним сжалиться: Столешникова зовут в южный городок тренировать местный «Метеор».
Есть правило, применимое и к промахам футбольных форвардов: один раз — случайность, два — совпадение, три — уже тенденция. В этом году тенденция — спортивное кино. Сначала было «Движение вверх», которое занималось откровенным майнингом патриотизма — историческая победа и подновленный к нынешним скрепам советский миф. Затем «Лед», который должен был разогреть россиян перед зимней Олимпиадой, куда Россия как государство не попала — вышла проекция мечты о победах, которые не сбудутся из-за произвола спортивных чиновников.
«Тренер» — третий, и формальный повод найти легче легкого: домашний чемпионат мира, который мы точно не пропустим, хотя футболистов, которые «за двадцать миллионов по мячу мажут», у нас хватает. Но в куда большей степени «Тренер» не кино к дате, а личный проект Данилы Козловского, сценарный и режиссерский дебют (в беседе режиссера с «Сеансом» выяснилось, что отчасти и операторский). По-спортивному суеверный выбор: Козловского-актера мы узнали после футбольного «Гарпастума», Козловского-режиссера — по «Тренеру». Кроме того, спортивные истории по умолчанию зрелищны, и скелет драматургический в них есть — бери да наращивай мускулатуру.
Первый вызов — в самом виде спорта: снять стометровую поляну с двадцатью пятью героями (лайнсмены тоже в счет, уж больно кинематографично машут флажками) надо уметь. Футбольные эпизоды «Тренера» поставлены тщательно: монтажные стыки не разрушают непрерывность действия, актеры не разбегаются между дублями, держат позицию. Прямо хоть зови Столешникова в сборную. Пас, подкат или удар по воротам — для любого игрового действия в «Тренере» выбран выигрышный ракурс. Картинка в матчах дарит то ощущение сопричастности, которое достигается во время телетрансляций, и дополняется умело выхваченными планами «с поля», где всегда грамотно выставлен фон, а глубина мизансцены диктуется нуждами правдоподобия.
Скрупулезность видна и в выборе игровых площадок: Козловский выносит действие на лучшие стадионы страны, трибуны живые и ревут, никаких вмонтированных чужеродных кадров и рисованных мячей. Звук в этих эпизодах — отдельный успех. В сценах «мирной жизни» вышло, напротив, по накатанному: реплики тонут, а сценарий воспроизводит схемы из книг по драматургическому мастерству и фильмов-референсов (с привкусом местного колорита). Нужно вспомнить о фанатах, показать закаляющую волю тренировку, вытащить на свет какую-то понятную проблему с неприятным чиновником. Есть и шутки для своих, но полный тезка оператора Федора Лясса на воротах «Спартака» — это все-таки не так смешно, как похороны Энтони Дода Мантла у Триера. В этом читается спешка: мальчишка должен скорее доделать домашку, чтобы бежать во двор погонять мяч. Мальчишеский задор — это чудесно, но вопросы по драматургической части он порой только умножает. Неужели Столешникова и впрямь настолько волнует тот смазанный пенальти? Это какой-то вымерший вид футболиста. Недаром из профессиональных игроков в небольшой роли здесь появляется Дмитрий Сычев — нападающий, которому когда-то на чемпионате мира в 2002 году тоже, кажется, было не все равно. А как так выходит, что президент «Метеора» в исполнении Ирины Горбачевой — все понимающая о себе дочь местного мэра — в решающий момент все-таки спасает команду оригинальным применением административных навыков? Режиссер и сценарист Козловский этими вопросами не задается вполне искренне: таково авторское видение. Невзирая на жесткие жанровые рамки, его авторский голос слышен отовсюду, он диктует, как правильно играть, болеть и даже комментировать. Именно поэтому комментатор финального матча, описывая ситуацию на поле, поминает фамилии двадцатилетней давности — «это точка Дель Пьеро». В интервью автор продолжает ряд. Его любимцы: Мальдини, Виалли, Креспо, большой итальянский стиль рубежа 1990-2000-х. Сам Столешников-тренер щеголяет у бровки в костюме-тройке. Его ориентиры не Олег Романцев или Юрий Семин, а Антонио Конте и Карло Анчелотти — эти и правда щеголяют в тройках.
Завершить рассказ о фильме следовало бы каким-нибудь прагматичным советом вроде — «не достали билетов на чемпионат мира, сходите на фильм». Но «Тренер» обойдется и без этого актуального контекста: несмотря на свои шероховатости, он не сделан подо что-то. В лучшие моменты фильм напоминает острый дворовый матч двух мальчишеских сборных — так вдохновенно выдумано, что даже зрители могут увидеть ворота и гол в «девятку» там, где лежат камни-штанги.
