Апрельское предисловие Александра Янова
Заезжий пророк в бывшем своем отечестве зябко кутается в шарф. Курит длинные сигареты с малым количеством никотина. Достает из кейса пластиковый альбомчик с семейными фотографиями. Подробно объясняет: это жена, это дочь, это внуки…
СЕАНС – 5
Известный историк, политолог, профессор — Александр Янов.
Живет в США, приехал в Москву по приглашению российского правительства, в Ленинграде проездом на один день.
Идет проливной дождь. Холодный рафик с обшарпанными сиденьями быстро мчит по Невскому. («Видите — четыре укрощенных коня на Аничковом мосту? Сравните с Медным всадником — взметнувшийся конь. Россия испугалась самой себя. От Сенатской к Аничковому мосту — это путь от бесстрашия к страху»). Разговор происходит в апреле. Август наступает — соответственно через четыре месяца.
Идет проливной дождь. Двери и окна распахнуты настежь — на площадь.
Александр Янов:
…Бросьте, все мы едем в одном поезде. Кто в мягком вагоне, кто в жестком на третьей полке — это не имеет значения. Если поезд пойдет под откос, спастись не удастся никому. Об этом забывать нельзя.
Вот вы говорите: мы не хотим жить с этими мыслями. Это сложно, конечно. Легче всего сказать самому себе: не буду думать о грядущем, буду просто жить… Не получится, нет. По одиночке никому не спастись. Ваш журнал… «Сеанс»? Кино, культурный контекст — очень хорошо. Ваше поколение не выбирает политику. Но, боюсь, политика выбирает вас. И вы едете в том же поезде, сколько бы вы ни убеждали себя, что одиноки, отдельны, маргинальны, свободны и плевать хотели на все…
Ну, хорошо, я утрирую. Сколько вам лет? 25 и 30? Я совсем не знаю вашего поколения, мне трудно судить. Я благодарен вам, что вы так хорошо прочитали мои книги и мои статьи, что вы их так хорошо помните. Но ведь я писал их не только с просветительской целью, но и для того, чтобы как-то помочь, предупредить, помочь как-то действовать, что-то делать. Это не важно, что вы не ощущаете реального влияния на ход событий. Пусть вы почти ни в чем не властны, но вы властны хотя бы в малости. Хотя бы в своих поступках.
Ваше поколение не выбирает политику. Но, боюсь, политика выбирает вас.
О’кей, с этим вы согласны. Но я имею в виду не только экзистенциальный аспект, который вы уж наверняка имеете в виду. Я имею в виду и конкретные вещи, связанные с политикой. Вы упрекаете меня, что я не хочу отвлечься от политики и все разговоры, все вопросы свожу к этому. Что я разговариваю цитатами из своих книг, статей и докладов. Я приехал сюда для того, чтобы конкретно помочь, чтобы осуществить конкретный проект, связанный с экономической помощью России со стороны Запада. Я сталкиваюсь с тем, что никто ничего не хочет делать, никто не выполняет деловых обязательств — все только рассуждают и выясняют свои отношения с политикой, вместо того, чтобы делать ее, или хотя бы иметь некие трезвые суждения, помогающие в реальных делах. Я был вчера на встрече со «Свободным словом» — Боже, о чем говорят эти люди! Один предлагает создавать чуть ли не коммуны, запасаться продуктами, покидать города… Мне очень интересно, как он собирается спасаться с одними продуктами? Ему же придется прихватить с собой ружья и пулеметы. Иначе другие коммуны пожелают у него эти продукты, отнять. И сам не понимает, что призывает к гражданской войне. Другой рассуждает о том, что начался многовековой процесс и необходимо мыслить глобально. Глобально… Когда поезд идет под откос… Осталось совсем немного. Через три-четыре месяца все может кончиться.
Любой цивилизованный человек открытого общества не может не иметь политических убеждений.
…Вы как будто не хотите иметь политических убеждений. Я не знаю, может быть, это такой полемический ход для разговора с политологом. Но если это так — не утруждайте себя иллюзиями. Уже сам факт нашего разговора сегодня свидетельствует о наличии политических убеждений. Любой цивилизованный человек открытого общества не может не иметь политических убеждений. Вы против убийств, насилия, права на вторжение в чужую жизнь, в чужой карман, в чужую душу — это уже политические убеждения.
На площади
…У вас уже была Литва. Захват телебашни. Сегодня телебашня, а завтра что? Парламент. Правительство. И военная диктатура. Если это вовремя не остановить. Останавливать нужно на ходу. Конечно, в Литве ничего еще не закончилось, но переворот не состоялся. И если к решениям правительства и к санкциям западных государств вы не имеете отношения, то к гигантским демонстрациям в Москве или Ленинграде — безусловно. Люди вышли на площадь. Площадь — это единственная ваша политика сейчас, единственная возможность, если вы не занимаетесь этим профессионально. Вы можете выйти на площадь.
