Долгая дорога к себе — «Остров Бергмана» Мии Хансен-Лёв
В прокат вышел «Остров Бергмана» Мии Хансен-Лёв о двух кинематографистах (их сыграли Тим Рот и Вики Крипс), приехавших на остров Форё в поисках вдохновения, но нашедших кое-что иное. О фильме рассказывает Валерия Кудрявцева.
Тони (Тим Рот) и Крис (Вики Крипс) прибывают на остров Форё, известный тем, что там жил и творил Ингмар Бергман. Они — режиссеры, ищущие вдохновения для своих сценариев. У Тони работа движется легко, а Крис страдает, каждая строчка дается с трудом. Чтобы отвлечься, она уезжает на пустынный пляж с симпатичным студентом, выключает тикающие часы, бродит по красивому дому (в котором, помимо прочего, снимали «Сцены из супружеской жизни»). Кроме писательского ступора, на нее давят и успехи мужа (скорее, кажущиеся), и авторитет фигуры Бергмана, творчеством и фигурой которого она восхищается.
Помимо великого шведа в «Острове Бергмана» проглядывают тени и других реальных людей. Это во многом автобиографическое кино. Постановщица Миа Хансен-Лёв была в долгих отношениях с Оливье Ассаясом, и совместные творческие командировки (хоть и не на остров Форё) были для них обычным делом. Отрывки из фильма Тони, как признается сама Хансен-Лёв, сняты в духе ранних работ Ассаяса, это заметно. Но если идти исключительно путем, который параллелен реальности, далеко не уйдешь. «Остров Бергмана», как и другие — так же во многом автобиографические — картины Хансен-Лёв, устроен причудливей, чем кажется на первый взгляд.
Форё — мистическое пространство, но не из «Часа волка», а скорее из ранней идиллической мелодрамы «Женщины ждут»
Конфликт составляют не только отношения фикции и реальности, но также любви и искусства. Между Тони и Крис, кажется, совсем нет страсти. Их отношения определяет не эрос, а скорее «сторге» (любовь, присущая отношениям родителей и детей). Тони явно скучает, идею сценария жены выслушивает вполуха, но именно его поддержка и принятие помогают Крис закончить работу. Ее отношения с мужем могли бы превратиться в битву за право творческого выражения, примерно как в «Осенней сонате», но персонажи Мии Хансен-Лёв не выворачивают друг перед другом душу. Пик агрессии — пылкое обсуждение, какой фильм посмотреть вечером в личном кинотеатре режиссера. Выбор падет на «Шепоты и крики» — в итоге оба останутся недовольны. После просмотра Крис задается вопросом, как можно было снимать подобные фильмы, живя в таком прекрасном месте, как Форё.
Работа Мии Хансен-Лёв напоминает о методе самого Бергмана, строителя грандиозного мифа, который был не просто произведением автора, а частью его самого.
Но место диктует свои правила. Знакомые образы не отпускают. Вот Крис примеряет очки, точь-в-точь как на Биби Андерссон в «Персоне», после чего стоит на берегу моря в темном купальнике, как в том же фильме. Когда закатное солнце просвечивает сквозь сосны, вспоминается жуткая отчаянная «Страсть». Форё — мистическое пространство, но не из «Часа волка», а скорее из ранней идиллической мелодрамы «Женщины ждут», рассказывающей о многообразии отношений между возлюбленными.
Форё — зеркало, где отражаются истинные человеческие желания. У Бергмана для Форё — трагедия «Сквозь темное стекло», у Крис — мелодрама «Белое платье». Ее постановка — это фильм в фильме, и он тоже автобиографический. В нем главную героиню играет Миа Васиковска. Девушка приезжает на Форё на свадьбу подруги. Пока люди вокруг спорят о Бергмане, она поглощена переживаниями после встречи с бывшим возлюбленным. Этот фильм в фильме — ключик к любимой теме Хансен-Лёв, раз от раза снимающей о необходимости принять одиночество для своего же счастья.
Когда Крис спрашивает мужа, не рассказываем ли мы всю жизнь одну и ту же историю, он отвечает ей: «Да, но с разных точек зрения». И работа Мии Хансен-Лёв напоминает о методе самого Бергмана, строителя грандиозного мифа, который был не просто произведением автора, а частью его самого. Кино становится формой бытия, особым пространством, объединяющим людей, отстраненных и непохожих друг на друга, но вместе ищущих новые пути для рассказа историй: Бергмана — с его многочисленными почитателями, а Тони — с Крис.
Читайте также
-
Мы идем в тишине — «Падение империи» Алекса Гарленда
-
Под тенью умерших в саду — «Белое пластиковое небо» Баноцки и Сабо
-
«Я — капитан» Маттео Гарроне — Песни радости и счастья
-
Кто есть Америка? — «Нежный восток» Шона Прайса Уильямса
-
Это норма — «Герой наших снов» Кристоффера Боргли
-
Анти-Франкенштейн, который смеется — «Бедные-несчастные» Йоргоса Лантимоса