Гению места
Настоящая привязанность вырастает сразу и вопреки. Она не знает логики, но к провинившимся беспощадна как римский судия. Она неопрятна и брезглива, безжалостна и сентиментальна, капризна и жертвенна. Она может быть скандалисткой и склочницей, застольным запевалой и боевым товарищем, гордячкой и недотрогой.
СЕАНС – 41/42
Быть привязанным к журналу «Сеанс» — значит пройти испытание свободой. Под строгой сенью его черно-белых флагов можно вести себя на удивление разнузданно и примерно, одновременно плевать на пол и пользоваться десертными вилочками, можно уходить по-английски, а возвращаться с русским размахом: но все это не гарантирует того, что он отвечает вам взаимностью. Потому что «Сеанс» — это метр честности перед самим собой.
Он может выглядеть по-разному: вразвалку сидеть на диване под портретом «Крестного отца», храпеть или всплакнуть о судьбе интеллигенции за официальным ужином, быть дипломатом в понедельник и пофигистом — во вторник, полнокровным здоровяком и девиантным чудаком, барски беспорядочным в связях и по-детски требовательным в любви. Набирать вес на пирах и жестоко худеть за работой. Разумеется, он буржуазен; разумеется, он нищий радикал.
Вот что самое главное — в «Сеансе» нужно получать удовольствие.
Повседневная жизнь «Сеанса» на киностудии «Ленфильм» проходит в декорациях тлена. Павильоны пустуют, в них гуляют сквозняки и сплетни о перманентном распаде. Со стен сыплется штукатурка, в коридорах предсмертно и жалко мигают электрические лампы — освещая черно-белые лица гигантов прошлого — Гамлета, держащего в руках пыльный череп.
Повседневная жизнь «Сеанса» все еще проходит в декорациях дисциплины: на входе с классицистическим треугольным фронтоном вас встречает охранник, требующий предъявить пропуск. Институциональный дух утратил парадность и перешел в какие-то скромные, обыденные формы: бумажку написать, в столовую успеть. На фоне былого величия под сурдинку копошится непритязательная дворовая жизнь: лают собаки, зеленеют кустики, попивают кофе сериальные старлетки.
Только кажется, что любить обворожительных людей легко.
«Сеанс» находится в одном из самых буржуазных районов города — на Петроградской стороне, в окружении особняков в стиле модерн и дорогих магазинов, в логове нового бидермайера, но и на краю метафизических просторов: с Невы дует ветер, между кронами деревьев мерещится шпиль Петропавловского собора, а из окон редакции открывается вид на планетарий. Кажется, что «Сеансу», который обитает на «Ленфильме», близок и завоевательно — оборонительный пафос крепости, твердыни и острова, и открытое небо — как посыл в бесконечное. Между этими двумя векторами он живет, трудится, думает, рискует и получает от жизни удовольствие.
Вот что самое главное — в «Сеансе» нужно получать удовольствие. Как и в любви, по определению несчастной. Оно разлито здесь во всем — в лицах маргиналов и кинокритиков «старой редакции», питерских художников и безумцев — бледных, с провалами под глазами, сделавших принцип удовольствия и любовного наслаждения кредо своей жизни и литературной деятельности; в текстах с хлесткими заголовками, в мысли, которая стремится быть исчерпывающе искренней и декоративной: опасное стремление. «Сеанс» берет от жизни многое, но и расплачиваться готов всем организмом, разумом и душой. Этот растратчик, обильно выбрасывающий фейерверк смыслов, не боится обанкротиться. Этот дальновидный стратег всегда сомневается, но не боится ошибиться.
Когда тебе 20 лет, любить по-настоящему трудно. Такого человека — тем более. Только кажется, что любить обворожительных людей легко. Мало ли, что может стоять за блестящей внешностью — дурной характер, скрытая травма, наконец, усталость от жизни. Сталкиваясь с чужой биографией, намного более интересной и насыщенной, чем твоя собственная, немудрено стушеваться и запаниковать. Как узнать и понять свое место? Как расшифровать шлейф исторических смыслов и жизненных коллизий, которые были до тебя? Надо ли все знать или лучше прийти и щедро отдать себя в жертву? — genius loci, знающему, что «Сеанс» — это лучший «ты».
Когда чужим московским утром отшумит юбилей, а черно-белый джентльмен «Сеанс» выйдет в помятом фраке из питейного заведения, когда отзвучат все остроумные и красивые слова, снова останется только работа и вера. Без компромиссов.
18-ое мая 2010-го года.
