Марат Магамбетов
Марат Магамбетов

Люди как братья, пантеры как кошки


Эскиз Светланы Филипповой

1. НАТУРА. СКЛОН ГОРЫ. УТРО.

Склон горы, вдоль которого идет неширокая каменистая дорога. Ниже по склону, за деревьями, шумит горная река.

Выше, над дорогой, на большом валуне сидят два пацана лет тринадцати. Это Баха (высокий, нескладный, сутулый) и его приятель Бока (маленький, вертлявый, с большими ушами).

Далеко на дороге показался прохожий. Баха и Бока внимательно за ним наблюдают. Прохожий наконец оказывается прямо под ними.

Бока: Эй, ты! Куда идешь?!

Прохожий, задрав голову, ищет их взглядом, находит.

Прохожий: Сопляк, ты с кем это так разговариваешь, а?

Бока: С тобой, придурок! Я спрашиваю, ты куда идешь?

Прохожий: Ну, щас я залезу, уши оторву!

Мужик топчется на месте, но лезть не спешит.

Баха: А бегать умеешь?

Прохожий (растерянно): Ну, умею, а что?

Баха: Ну, тогда беги!

И оба толкают ногами булыжники вниз по склону. Камни летят, цепляя другие камни, превращаясь в лавину.

Мужик, матерясь, срывается с места и убегает. Пацаны хохочут.

2. НАТУРА. СКЛОН ГОРЫ У ДОРОГИ

Спрятав велосипеды в кустах, Баха и Бока лезут вверх — там, метрах в тридцати над землей, над самой дорогой, торчит скала, исписанная теми, кто смог туда добраться: «Здесь был…», «ДМБ…», «Витек из…»

3. НАТУРА. НА СКАЛЕ.

Бока достает из рюкзака баллончик с краской и моток веревки.

Бока: Ну что, как договаривались? Не боишься?

Баха:Кто? Я? Давай веревку.

Баха обвязывает себя веревкой вокруг пояса, берет краску и вразвалочку идет к краю скалы. Бока садится на землю и наматывает другой конец веревки на руку. У края скалы Баха ложится на живот и ползет вперед.

Бока: Эй, ты что делаешь? Зачем вниз головой?

Баха: А мне так удобнее. Я зато ногами цепляться буду.

Над краем скалы торчат только ноги Бахи, которыми ему, в общем-то, и зацепиться не за что. Бока натягивает веревку.

Баха: Бока, отпусти чуть-чуть! Ниже!

Бока, упираясь ногами в землю, отматывает веревку. Баха опускается ниже, его ноги уже болтаются в воздухе.

Бока отпускает еще, и его начинает тащить по земле к краю.

Баха: Бока, ты че! Держи!

Бока упирается ногой в торчащий из земли камень. Баха зависает. Встряхивает баллончик и пишет на скале. С ужасом смотрит вниз: земля там усыпана острыми обломками.

Торопливо дописывает.

Баха: Бока, тяни!

Бока изо всех сил тащит веревку. Нога его срывается с камня, и его снова тащит к краю.

А-аааа!- кричит Баха.

А-аааа! — кричит Бока.

Бока, вопя и поднимая пыль, скользит к краю. Баха, зажмурившись и вопя, опускается все ниже и ниже. Вдруг он упирается головой в землю. Одновременно Бока останавливается на самом краю. Длины веревки как раз хватило на высоту скалы.

Бока: Баха, я держу тебя!

Баха: (вися вниз головой, сдавленным голосом) Отпусти, Бока!

Баха: Нет, ни за что!

Баха: Отпусти, дурак, я уже на земле!

Бока сматывает с руки веревку и бросает вниз. Баха падает.

4. НАТУРА. СКЛОН ГОРЫ У ДОРОГИ.

Бока спускается вниз.

Бока: Баха, брат, ты как? Я чуть не умер за тебя!

Баха, с лицом в мелких брызгах краски, стоит и задумчиво смотрит наверх. Бока смотрит туда же. На скале написано БАХА БОК, но вверх ногами.

Бока: Ну, ты и дурак! Ты что сделал? А мне вообще букву недописал! Ты че, Баха, гонишь? Ты что сделал?!

Баха: (глядя вверх, уныло) Я чтото не подумал…Бока, давай перепишем.

Бока: Перепишем! Да пошел ты!

Бока вскакивает на велосипед и, остервенело давя на педали, едет по склону к асфальтовой дороге. Чуть не сталкивается с человеком, стоящим там в ожидании автобуса. Им оказывается тот самый мужик, который убегал от камнепада.

Мужик сразу узнает его и хватает за ухо, пригибает к земле.

Мужик (радостно): А-а, сопляк! Я же говорил, уши поотрываю! Я же говорил!

Бока: Ой, дяденька, пустите, это не я! Меня там не было! Больно!

Мужик продолжает радостно крутить Бокино ухо. К дороге съезжает Баха. Увидев происходящее, подлетает к мужику и направляет ему в лицо баллон с краской.

Баха: Пусти, пусти! Щас покрашу! А ну, пусти!

Мужик, оторопев, отпускает Боку. Пацаны вскакивают на велосипеды и несутся вниз. Мужик какое-то время бежит за ними, что-то крича.

Бока: Баха, молоток! Здорово ты его!

Баха: Надо было его покрасить! Прикинь, какой бы он стал белый!

Хохоча и крича, они катятся вниз, туда, где синеет в дымке город.

Орут: «Помоги, помоги, я солдат твоей любви!»

[…]

10. ИНТЕРЬЕР. В ДОМЕ БАХИ.

Баха, два его младших брата сидят за столом, обедают. Тут же сидит бабка (казашка семидесяти лет. Одета по-аульному — мягкие сапоги, длинная юбка, безрукавка, платок на голове).

Бабка: (с сильным казахским акцентом) Баке, сними фуражку (Баха не реагирует). Я кому говорю — сними фуражку!

Баха нехотя снимает бейсболку

Баха: Это бейсболка, а не фуражка.

Бабка: Не спорь со мной! (обращаясь к одному из младших) Маке, грызи косточку, почему не ешь мясо?

Маке: Не хочу.

Бабка: Почему не хочу? Ешь мясо, ешь. (Обращаясь ко второму из младших) Нурик, бери хлеб, бери, с хлебом ешь, без хлеба нельзя. (Снова к Бахе) Что ты так руки расставил, другим мешаешь! Убери руки со стола!

Баха: А как я тогда есть буду?

Бабка: Совсем запутал меня! Фуражку убери! (К Нурику). Корки тоже ешь! Ишь, почему корки не ешь? Корки вкусные. (К Маке) Не копайся, все ешь.

Баха тем временем, сквозь непрекращающуюся речь, прислушивается к голосу из радиоприемника на кухне: «…несмотря на всю его одаренность, жизнь казалась мальчику серой и скучной. И вот однажды он отправился побродить. Уоллес совсем забыл, как ему удалось улизнуть из дома и по каким улицам Восточного Кенсингтона он проходил. Все это безнадежно стерлось у него из памяти. Но белая стена и зеленая дверь вставали перед ним совершенно отчетливо…»

Баха замирает, неестественно изогнувшись, прислушиваясь к голосу.

Бабка: Эй, что ты сидишь?

Баха: Не хочу больше.

Баха вскакивает, берет тарелку, быстро идет на кухню

Голос: «Внезапно его охватило необъяснимое волнение. Боясь, как бы на него снова не напали колебания, он решительно побежал, протянув руку, толкнул зеленую дверь, вошел в нее, и она захлопнулась за ним. Таким образом, в один миг он очутился в саду, и видение этого сада потом преследовало его всю жизнь».

Баха стоит у приемника, смотрит в окно, видит, как по двору идет Салтанат (18 лет, невысокая, коренастая, круглолицая), родственница отчима, которая недавно приехала из аула. Она входит в дом, неся в руках тазик с яблоками. Проходит мимо Бахи. Ласково говорит:

Салтанат: Баха, хочешь яблоко?

Баха отрицательно мотает головой.

Голос: «…В самом воздухе было что-то пьянящее, что давало ощущение легкости, довольства и счастья. Все кругом блистало чистыми, чудесными, нежно светящимися красками. Очутившись в саду, испытываешь острую радость, какая бывает у человека только в редкие минуты, когда он молод, весел и счастлив в этом мире. Там все было прекрасно…»

Салтанат возится у стола, моет яблоки, негромко напевает какую-то песню.

Бабка за обеденным столом продолжает воспитывать младших. Баха почти прижимается ухом к приемнику.

Голос: «Одна из пантер не без любопытства поглядела на меня и направилась ко мне: подошла, ласково потерлась своим мягким круглым ухом о мою протянутую вперед ручонку и замурлыкала. Говорю тебе, то был зачарованный сад. Я это знаю… А его размеры? О, он далеко простирался во все стороны, и казалось, ему нет конца.»

Звук подъехавшего мотоцикла, хлопает калитка. Громко стуча сапогами, в дом входит Рахим, отчим Бахи (милиционер, жилистый, нервный, с жесткими чертами лица). Несет в руке тяжелый сверток. Ни с кем не здороваясь, бросает сверток на стул.

Рахим: Салтанат, мясо поруби, сложи в холодильник.

Ополаскивает руки под краном, проходит в комнату.

Голос: «И когда на дорожке появилась высокая прекрасная девушка, с улыбкой пошла ко мне навстречу и сказала:

„Вот и ты!“ — потом подняла меня, расцеловала, опустила на землю и повела за руку,- это не вызвало во мне ни малейшего удивления, но лишь чудесное сознание, что иначе и не могло быть, напоминая о чем-то счастливом, что странным образом выпало из памяти».

Рахим у стола. Бабка, привстав, пододвигает ему стул.

Бабка: Устал? Садись, отдохни.

Рахим: (обращаясь к детям) Ну, как дела? Вкусно? Что такие серьезные? Бабушка строгая, да?

Дети молча жуют.

Салтанат вытаскивает из ящика стола топор, берет сверток и идет во двор.

11. НАТУРА. ДВОР ДОМА БАХИ.

Во дворе, в глубине, у сарая, стоит плаха. Салтанат разворачивает мясо, начинает рубить. В широкой щели в заборе появляется рыжая собачья морда. Собака (Рада) молча наблюдает за девушкой. Салтанат, продолжая рубить, косится на собаку.

Салтанат: Ты кто? Раньше я тебя здесь не видела. Новенькая?

Собака внимательно смотрит на нее.

Салтанат: Есть хочешь? Подожди, закончу, кусочек останется, я тебе дам.

12. ИНТЕРЬЕР. ДОМ БАХИ. КУХНЯ.

Баха по-прежнему торчит у приемника и внимательно слушает.

Голос: «Мне запомнились милые черты ее нежного, доброго лица с тонко очерченным подбородком. Тихим, задушевным голосом она задавала мне вопросы и рассказывала что-то, без сомнения, очень приятное, но что именно, я начисто забыл…»

Рахим входит на кухню, вдруг громко, не оборачиваясь, кричит бабке:

Рахим: А где Айша?

Баха от неожиданности вздрагивает.

Бабка: На базар пошла. За луком.

Рахим замечает Баху

Рахим: Что стоишь? Иди помоги Салтанат. Давай.

Баха медленно идет к выходу, останавливается в дверях, медленно, прислушиваясь, надевает кепку. Выходит из дома.

Эскиз Светланы Филипповой

13. НАТУРА. ДВОР ДОМА БАХИ.

Салтанат продолжает разговаривать с собакой

Салтанат: Я тоже не здешняя. Не нравится мне тут. Домой хочу. Но нужно учиться, вот будут каникулы, домой поеду.

14. НАТУРА. ДВОР У КРЫЛЬЦА.

Баха выходит во двор и останавливается под окном кухни, так, чтобы не видел Рахим.

Голос: «Там я заметил много людей — некоторых я помню очень ясно, других смутно, но все они были прекрасны и ласковы. И каким-то непостижимым образом я сразу почувствовал, что я им дорог и они рады меня видеть. Их движения, прикосновения рук, приветливый, сияющий любовью взгляд — все наполняло меня неизъяснимым восторгом. Вот так-то…»

Рахим в раскрытое окно видит Салтанат, которая разговаривает с собакой. Рахим недовольно ворчит. Уходит в глубь дома.

Баха выскальзывает в калитку, тихо прикрывает ее за собой.

15. НАТУРА. СТЕНА ВОЗЛЕ КАСКАДОВ. ДЕНЬ.

Вдоль белой каменной стены идет Баха, иногда оглядывается, задумчиво водит рукой по известке. На белой стене есть зеленая дверь. Из-за стены свисают листья яблонь.

Пыльной кроссовкой Баха пинает перед собой старый ободранный мяч. Белая стена высокая и крепкая.

[…]

28. ИНТЕРЬЕР. КВАРТИРА САШИ. ДЕНЬ.

В комнате, кроме стола, уже появились другие вещи: диван, стулья, небольшой стол у окна, за которым сидит мать и строчит на швейной машинке. Саша лежит под столом, перед ним шахматная доска. Он играет сам с собой. Мать сидит у окна за швейной машинкой.

Мать: Саша, ну что ты все дома, поди поиграй во дворе.

Саша: Один не хочу. С тобой хочу.

Мать: Мне работать нужно.

Саша: Один не пойду.

Из смежной комнаты появляется Жанка, присаживается перед Сашей на корточки.

Жанка: Все валяешься! Пойдем во двор.

Саша: С тобой не пойду. Ты плохая.

Жанка: Сам ты плохой! Смотри, какой жирный стал!

Мать: (укоризненно) Жанна!

Саша: Не стал.

Жанка: Еще как стал! Лежишь-лежишь, толстеешь! Вон какие щеки.

Мать: Перестань!

Жанка: Опять в шахматы играешь! А я тебе бомбежку устрою!

Она елозит руками по доске, фигурки разлетаются. Саша яростно вцепляется в Жанкины ноги.

Саша: Убью!

Мать бросается их разнимать. Жанка отбегает в сторону, дразнит.

Жанка: Жирняк, жирняк!

Саша бежит за ней. Жанка забегает на кухню, закрывает дверь. Саша с ревом толкается в дверь.

Саша: Убью! Папе скажу, он тебя убьет!

Жанка: (из-за двери) Это тебя папа убьет! Он меня любит, а тебя нет!

Мать: Жанка, перестань!

Саша ревет и колотит в дверь. Звонит телефон. Мать снимает трубку.

Мать: Алло…Коля? Ты где? Замолчите оба! Коля, все нормально? Почему ты не приехал? Мы же тебя ждем. Ты ведь обещал в воскресенье, мы ждали…. я понимаю, но мы ждали тебя… Ты скоро приедешь? Почему? Нельзя раньше?

Приоткрывается дверь кухни, появляется лицо Жанки.

Жанка: Это папа?

[…]

38. ИНТЕРЬЕР. БОЛЬНИЧНАЯ ПАЛАТА. ДЕНЬ.

В палату заходит Тимур. В руках у него пакет.

Тимур: Здравствуй, мам.

Мама Тимура: (худощавая, с грустным умным лицом, с челкой, в больших очках, лет 45) Опять пришел. Ведь я же просила не приходить.

Тимур: Как ты?

Мама Тимура: Нормально. Ты как? Совсем худой стал. Деньги кончились, да? Позвони отцу, пусть даст тебе денег. И не стесняйся.

Тимур: У меня все есть, не беспокойся.

Мама Тимура: Откуда?

Тимур: Я заработал.

Мама Тимура: Как?

Тимур: Переводами.

Мама Тимура: Какими переводами?

Тимур: Я стихи перевожу, с таджикского. По подстрочнику. Для журнала «Литературный путь».

Он вытаскивает из пакета кефир, яблоки, минеральную воду.

Мама Тимура: (глядя в окно, тихо) Все напрасно.

Тимур смотрит в окно — там, над городом, небо быстро темнеет. Горы сверху до середины уже скрыты сизой пеленой.

41. ИНТЕРЬЕР. КВАРТИРА САШИ. СОЛНЕЧНЫЙ ДЕНЬ.

Саша лежит под столом и негромко по слогам читает.

Саша: «Контргамбит — разновидность дебюта, в которой осуществляется встречная жертва материала для противодействия планам противника. Например, контргамбит Фалькбеера в королевском гамбите». Мама, а что такое дебют?

Мать молча продолжает строчить на машинке

Саша: Мам, что такое дебют?

Мать: Дебют — значит начало.

Саша несколько секунд думает.

Саша: А что такое «встречная жертва материала»?

Мать: Саша, я не знаю. Я не умею играть в шахматы.

Саша: А почему ты не умеешь? Папа ведь умеет.

Мать: (не переставая работать) Ну, папа умеет, а я нет. Так получилось.

Саша: А почему так получилось?

Мать: Не научилась в свое время.

Саша: А почему?

Мать: Саша, помолчи, пожалуйста, хоть пять минут.

Саша: Ладно.

Саша про себя, шевеля губами, прочитывает несколько слов.

Переворачивается на спину, смотрит на мать.

Саша: Мам, а пять минут уже прошло?

Мать: Нет.

Саша снова поворачивается на живот, перелистывает несколько страниц в поисках картинок.

Саша: А сейчас прошло?

Мать: Нет, еще не прошло.

Саша: А когда пройдет?

Мать: Через пять минут.

Саша вылезает из-под стола, особым образом кладет «Словарь шахматных терминов», прищурившись, смотрит, поправляет. На столе также лежат еще несколько книг, карандаши, солдатики. Все предметы расположены в порядке, известном только Саше. Он обходит стол вокруг, приглядываясь и поправляя вещи.

Саша: Можно на голове постоять?

Мать: Нет, ты уже сегодня стоял.

Саша: Ну, чуть-чуть.

Мать: Иди лучше поиграй во дворе.

Саша: Не хочу во дворе, хочу на голове стоять.

Мать: Ну, ладно, только молча.

Саша залезает на диван и встает на голову, опираясь ногами о стену.

Теперь мать сидит на потолке, а горы за окном растут сверху.

Эскиз Светланы Филипповой

45. НАТУРА. ДВОР ДОМА БАХИ. ВЕЧЕР.

Баха, ведя свой велосипед, тихо входит во двор. Ставит велосипед под раскрытым освещенным окном, откуда доносится возбужденный голос Рахима (отчима).

Рахим: …ничего не делает, никакой помощи от него нет! Тут бьешься, бьешься, а он, по крайней мере, оболтус! Вот где он сейчас? Не знаешь?! Может быть, он бандит, а?! Сейчас грабит кого-то! Или наркоман, анашу курит с дружками! Дружки такие же!

Баха достает из-под ступеньки крыльца мятую пачку сигарет, закуривает, садится, слушает.

В окне: по комнате, размахивая руками, ходит Рахим в милицейской рубахе. В глубине комнаты мать Бахи молча возится у стола. Рахим подхватывает на руки младшего сводного брата Бахи, ставит его перед собой на подоконник.

Рахим тычет сына пальцем в живот, тот неожиданно бьет его кулачком по руке; Рахим смеется.

Рахим: (довольно) Сильный какой!

Рахим снова тычет его пальцем, мальчик бьет его в глаз.

Рахим: (скривившись от боли) Оох, это…ты… иди, поиграй… (мгновенно сменив тон, в сторону жены) Нечего сказать, да? Вот, и ему ты ничего не говоришь! Это почему здесь валяется? Сколько раз говорил, а он бросает где попало!

Рахим выбрасывает в окно мяч. Мяч стукается о забор.

Баха, затянувшись в последний раз, плюет на сигарету и бросает ее в стоящий на крыльце милицейский сапог Рахима.

Берет мяч и уходит.

дата первой публикации

Читайте также

Сообщить об опечатке

Текст, который будет отправлен нашим редакторам:

Отправить