Ксения Рождественская
Ксения Рождественская

Реальность кусается


Лариса Садилова — режиссер с принципиально женской оптикой, однако ее
фильмы ассоциируются не с жестким
фарсом Киры Муратовой или воинствующим феминизмом какой-нибудь Катрин Брейя. Легче всего найти соответствие фильмам Садиловой в современной жанровой литературе: «Ничего личного» — это что-то вроде «женского детектива». Но интеллектуальнее Дарьи
Донцовой, мрачнее Александры Марининой и умнее многих прочих «женских
прозаиков». Это жестокий женский романс без полагающегося обычно в беллетристике хеппи-энда, отсутствие которого создает ощущение, будто здесь,
как и в предыдущих фильмах режиссера,
всё по-настоящему, «как в жизни».

Однако суровый реализм и женская
оптика — понятия не то чтобы несовместимые, но подчас отменяющие друг
друга. В кино Садиловой всё совсем не
«как в жизни», а как в утрированной
«женской жизни». Представьте себе начитавшуюся женских журналов девушку
не первой молодости: она понимает,
что живет в совсем другом мире, но как-то приспосабливает к реальности журнальные законы.

Героини Садиловой — не размышляющие, стихийные женские существа, иногда даже опасные своей стихийностью, нелогичностью и непонятностью. Живущие
в их мире мужчины существуют на правах мебели, — кто-то же должен этих
женщин оплодотворять, приносить им
цветы, подставлять плечо и, если все
правильно подстроить, давать деньги.
В «Ничего личного» у Садиловой впервые появляется более-менее полноценный герой-мужчина. Но кто он? Всего
лишь соглядатай, надсмотрщик над камерами, фиксирующими женскую жизнь.

Зачастую сильной стороной режиссерского видения Садиловой называют
ее внимание к бытовым деталям (вспомним хотя бы ее первый фильм «С днем
рождения!», практически целиком выдержанный в документальной стилистике). Предельное, если не чрезмерное, внимание к подробностям быта,
однако не мешает (а может, и помогает)
Садиловой противопоставлять в своем
кино мир реальный миру выдуманному.
Так, в сказке о птицефабрике и одиночестве «С любовью, Лиля» главная героиня стремится к своей придуманной
любви, существуя в женском коллективе птицефабрики. А в бытовом хорроре
«Требуется няня» внимание к детали
сочетается с нелогичным, похожим на
страшилку сюжетом о няне, шантажирующей хозяев. В новорусском-новорусском городе, на новорусской-новорусской улице жили новые-новые русские. И к ним пришла няня: а ну отдай
мои тридцать тыщ долларов! Сюжетные
недочеты легко объясняются, если
воспринимать фильм, скажем, как кошмарный фантазм матери малолетнего
ребенка: вот я пойду работать, найму
для ребенка няню, придет чужая тетка,
совратит мужа, влюбит в себя ребенка
и заберет все наши деньги. Но при чем
здесь реализм? Это же, скорее, экранизация женских страхов.

«Ничего личного» — такая же игра
воображения, только уже посвященная
не жизни нянь, а жизни мужчин. Герой,
пожилой детектив, по долгу службы
подглядывает за героиней — переживающей кризис в личной жизни истеричной особой. Та рыдает, ругается по
телефону с мамой и распродает вещи,
оставшиеся от покойной тети. Ничего
особенного. Детектив не понимает, зачем нужна слежка, однако честно пишет
отчеты. Потом выясняется, что заказчик
перепутал квартиры и следить надо было за соседкой истерички. Но поздно:
сыщик втянулся; продолжая подглядывать, он знакомится с объектом наблюдения, приглашает ее на свидание, что-то врет жене.

Садилова объясняет, что пыталась
показать, как сложно жить мужчинам.
Но показала она в очередной раз, как
скучны и однообразны женщины. Героиня Зои Кайдановской очень убедительно убивается из-за того, что с предыдущим мужчиной не сложилось. Однако
сам фильм, в сущности, о том, как сильно ей хочется найти какого-нибудь положительного во всех смыслах мужчину,
который заинтересуется ею, пока она
так вот будет сидеть на диване и оплакивать свою неудавшуюся жизнь. Этот
эфемерный, не существующий в реальности «положительный мужчина» и становится главным героем фильма.

Придуманный человек на придуманной «мужской» работе. Валерий Баринов пытается сделать своего героя хоть
чуть-чуть более реальным, чем этого
требует сценарий, но задача не то что
трудная — почти невыполнимая. Диалоги из женских романов, долгие сериальные взгляды, — здесь явно плохо себе
представляют, как мужчины выглядят, о
чем они разговаривают, встречаясь за
обедом, и, главное, что с ними делать
после того, как затащишь в постель.
Жить долго и счастливо и умереть в
один день? Это понятно. А конкретнее?

Занятно, но явно бессмысленно сравнивать «Ничего личного» с другими историями о подсматривающих или подслушивающих. Перед нами не «Жизнь
других» и не «Скрытое». Это рассказ не
о том, кто подсматривает, а о том, как
женщина хочет быть увиденной и надеется, что она не одна, даже когда в квартире больше никого нет. Рядом с ней
всегда ее воображаемый мужчина-
пусть не очень красивый и не очень молодой: ведь молодые и красивые бывают только по телевизору и в книжках, а
она-то хочет жить реальной жизнью. Но,
несмотря на всю свою приближенность
к реальности, этот выдуманный человек
реальным не становится.

дата первой публикации

Читайте также

Сообщить об опечатке

Текст, который будет отправлен нашим редакторам:

Отправить