Мой сводный брат Франкенштейн
Коллективный подвиг воздержания. Сценарист, как мог, старался унять фонтан и чисто прописать сквозное метафорическое, притчевое. В финале замялся, но пусть в него бросит камень тот, кто знает выход — по жизни. Режиссер решился поставить лошадь впереди телеги: сначала средства, необходимые и достаточные для решения задачи, и уж потом любимые европейские модели. Елена Яковлева сдержала бурный поток живинок-теплинок. Ярмольник, кажется, забыл о том, что он Ярмольник, а также продюсер картины: скинул маску, открыл растерянное лицо, без «отдельных номеров», насквозь сработал свою лучшую на сегодня роль. Все будто враз повзрослели. Вели себя, как хороший врач у постели тяжелобольного — сосредоточенно, серьезно, деловито и благородно. Немного напутали с Франкенштейном. Это имя не чудовища, а его создателя. Но по сути, кто такой Франкенштейн, определили точно: это мы. Мы все.
Читайте также
-
Просто Бонхёффер
-
Что-то не так с мамой — «Умри, моя любовь» Линн Рэмси
-
Сыграй еще раз, Вуди
-
Сквозь тела, теории и связный нарратив. Рождение киночувственности — «Опыт киноглаза» Дарины Поликарповой
-
Хроники русской неоднозначности — «Хроники русской революции» Андрея Кончаловского
-
Достоевский в моем дворе — Сентиментальное путешествие Бакура Бакурадзе