Мой сводный брат Франкенштейн
Коллективный подвиг воздержания. Сценарист, как мог, старался унять фонтан и чисто прописать сквозное метафорическое, притчевое. В финале замялся, но пусть в него бросит камень тот, кто знает выход — по жизни. Режиссер решился поставить лошадь впереди телеги: сначала средства, необходимые и достаточные для решения задачи, и уж потом любимые европейские модели. Елена Яковлева сдержала бурный поток живинок-теплинок. Ярмольник, кажется, забыл о том, что он Ярмольник, а также продюсер картины: скинул маску, открыл растерянное лицо, без «отдельных номеров», насквозь сработал свою лучшую на сегодня роль. Все будто враз повзрослели. Вели себя, как хороший врач у постели тяжелобольного — сосредоточенно, серьезно, деловито и благородно. Немного напутали с Франкенштейном. Это имя не чудовища, а его создателя. Но по сути, кто такой Франкенштейн, определили точно: это мы. Мы все.
Читайте также
-
Школа: «Нос, или Заговор не таких» Андрея Хржановского — Раёк Райка в Райке, Райком — и о Райке
-
Амит Дутта в «Гараже» — «Послание к человеку» в Москве
-
Трепещущая пустота — Заметки о стробоскопическом кино
-
Между блогингом и буллингом — Саша Кармаева о фильме «Хуже всех»
-
Школа: «Теснота» Кантемира Балагова — Области тесноты
-
Зачем смотреть на ножку — «Анора» Шона Бейкера