Виктор Трегубович
Виктор Трегубович

Хозрасчет должен попасть в цель


Виктор Иванович Трегубович, художественный руководитель творческого объединения «Ладога», кровно заинтересован в хозрасчете как режиссер, как руководитель и просто как человек. Почему?

 

— Я режиссер средний, я режиссер не самый талантливый. Говорю так, не дожидаясь, пока высокоуважаемая критика сделает это глубокомысленное открытие. Средний и не самый талантливый. В то же время, я профессионал, знающий ремесло и несущий ответственность — не только за свой собственный конкретный результат, но и за положение дел в целом. Поэтому руководство объединения и эксперимент с хозрасчетом — для меня не просто служба и не просто служебный эксперимент.

У нас 240 миллионов потенциальных зрителей. Средняя стоимость картины от 500 до 700 тысяч рублей. И в этих условиях мы зачастую не можем окупить затраты! И в этих условиях у нас десятки миллионов дефицита! Стыдно, что кинематограф в такой огромной стране не может сам себя содержать. Давайте попробуем разобраться в причинах и обратимся к элементарной арифметике.

В Советском Союзе выпускается 150 фильмов в год. Из них около 20 картин себя окупают и дают прибыль. Они сделаны с расчетом на рынок, хотя и необязательно в «рыночной» эстетике. Среди них есть и откровенно коммерческие, и талантливо коммерческие, и просто талантливые — суть в том, что зритель на них пошел и зрителю они пришлись по вкусу.

Примерно десять картин — это авангард или так называемое элитарное кино. Не вкладываю в это понятие никакого негативного смысла. Есть авангард и… авангард. Тот авангард, который есть искусство, а не пустой выпендреж, это разведка новых возможностей киноязыка. Это явление необходимое и чрезвычайно плодотворное в нашем кинематографе.

К упомянутым тридцати добавим еще два десятка социальных, проблемных произведений. Они не претендуют на то, чтобы войти в вечность, и не срывают кассу, но по крайней мере говорят о сегодняшнем дне, вносят свой вклад в осмысление наших социальных проблем.

А еще сотня фильмов не нужна никому.

Фотография Ю. Трунилова

100 фильмов, две трети нашей кинопродукции, не нужны никому. Ни критикам, ни зрителям, ни уму, ни сердцу, ни, простите меня, карману.

Как несъедобные консервы, образующие пирамиды на пустых прилавках, как невостребованные горы уродливой одежды и обуви. Никчемная, никчемушная и чрезвычайно дорогостоящая продукция — факт ее существования просто взывает к хозрасчету.

Мы говорим о свободе творчества. Но творческая свобода немыслима без свободы экономической. Кто заказывает музыку, тот и платит деньги. Для того чтобы эту экономическую свободу обрести, необходимо нарабатывать собственный независимый капитал, который позволил бы жить без дотаций. Необходимо сейчас трезво пересмотреть все сложившиеся стереотипы — скорее психологического, нежели практического свойства. Сейчас уже и так понятно, что не бедность способствовала созданию высокого искусства, а высокое искусство создавалось в этой несчастной стране вопреки бедности. Мы сейчас бедными быть не имеем права, только богатство даст нам свободу, терпимость, широту взглядов и широту удовлетворения самых различных вкусов аудитории. Одни, как черт ладана, боятся слова «коммерция», другие шарахаются и чураются понятия «элитарность». Критики и режиссеры заняты бесконечным выяснением отношений по этому поводу, но ведь и у того, и у другого направления в кинематографе есть свой зритель. И поклонника зрелищного, жанрового кино калачом не заманишь на авангард, а у любителя авангарда никакая коммерция не повлияет на систему сложившихся пристрастий.

Повторюсь: и тех, и других фильмов ничтожно мало. Настоящей коммерции не хватает на то, чтобы насытить рынок хоть в сотой степени необходимости. Экспериментальные, авторские фильмы не дают дохода, но и дефицит создают не они! Для этого их слишком малое количество. И пока между С. Говорухиным и А. Плаховым идет война не на жизнь, а на смерть, а мы с интересом следим, что же победит на бумаге — «коммерция» или «авторское кино», — в жизни, не на бумаге, тихо торжествует та самая сотня балластных картин, ни к тому, ни к другому не имеющих никакого отношения. Жестокая перестрелка, снайперские попадания — по тем явлениям в кино, которым должно существовать и развиваться. Это стрельба мимо цели, ибо тем временем тихой сапой входит в производственные планы студии серая безликая масса, затем закупается прокатом и проходит десятым экраном — она-то как раз и составляет наш дефицит, наш убыток.

Наше объединение первым перешло на хозрасчет, отказалось от дотации государства. Мы решили жить по принципу русской поговорки: «Как потопаешь, так и полопаешь». Другое дело, что нельзя забывать о конечной цели: деньги можно зарабатывать и в кооперативах, а мы все же хотим делать настоящее кино. Ориентация нашего объединения (это частный случай) — остросоциальное кино. Возможны и другие ориентиры, но мы исходим из своих личных пристрастий и убеждены, что найдем в стране то количество серьезных зрителей, которое не только поможет нам окупить затраты, но и даст возможность безбедно существовать нашему объединению.

дата первой публикации

Читайте также

Сообщить об опечатке

Текст, который будет отправлен нашим редакторам:

Отправить