Маяковский и кино

Владимир Маяковский искренне любил кино, и оставил в нем свой след. «Чапаев» собрал большую страницу о сближениях поэта с кинематографом: о сценарных и актерских опытах Маяковского вспоминают Давид Бурлюк, Лиля Брик, Дзига Вертов, Сергей Эйзенштейн и многие другие.

Виктор Шкловский и Владимир Маяковский. 1923. Фото Осипа Брика

Он играл в вещи, которая называлась «Учительница рабочих», был хулиганом, исправлялся, любил, умирал под крестом.

Он играл без грима и не очень нравился Антику.

Когда хозяин спорил с Маяковским, тот хладнокровно отвечал: — Вы знаете, я могу в крайнем случае писать стихи.

Он веселился, как мальчик, он веселился свадебным индейцем...

<...>

Кино Маяковский любил хроникальное, но организованно-хроникальное, и сюжетное.

С сюжетом ему было трудно, он лирический поэт, и у него лирический сюжет, он сам герой своих вещей.

Его тема — поэт, идущий через горы времени.

В кино он любил самую специфику кино.

Он не собирался играть с киноаппаратом. Но театр, как и слово, дает художнику какие-то ограничения, и, переходя в новое искусство, надо стараться освободиться от ограничений, а не тащить их с собой.

Лев Толстой любил в кино превращения и не хотел ставить в кино «Анну Каренину».

Кино нравилось Маяковскому и тем, что киноработу не надо переводить. Он любил американскую ленту.

«Потому, что заграничная фильма нашла и использует специальные, из самого киноискусства вытекающие, не заменимые ничем средства выразительности (поезд в “Нашем гостеприимстве”, превращение Чаплина в курицу в “Золотой горячке”, тень проходящего поезда в “Парижанке” и т. п.)».

Из статьи Виктора Шкловского «Маяковский в кино»

 

● ● ●

 

Владимир Маяковский после возвращения из Америки. Лев Гринкруг — третий справа в верхнем ряду. 1925

Перед самой съемкой режиссер коротко объяснял, что надо делать, где встать, как двигаться, какое принять выражение лица. Тут-то и начинались споры с Маяковским, который всегда предлагал внести какие-нибудь изменения, какие-нибудь новшества, нарушающие установленные шаблоны. Но когда начиналась съемка, Маяковский становился дисциплинированным, заботясь только о выразительности своей актерской игры.

<...>

Маяковский работал с большим увлечением и интересом. В течение всей работы он относился к ней с большой серьезностью, всегда был точен, пунктуален и, как и во всей своей деятельности, очень строг к себе и к другим. Во время одной из съемок он опалил себе глаза, но это ни на минуту не остановило работу. Он всегда сам торопил всех, никогда не уставал, трудоспособность его была удивительна. И этим он заражал всех участников съемок.

Это не мешало ему быть всегда веселым, во время съемок он много острил, шутил. Тогда можно было себе это позволить — кино-то ведь было немое!

Лев Гринкруг о Маяковском в кино

 

● ● ●

 

«Не для денег родившийся». Реж. Никандр Туркин. 1918

— Я никогда не оставался без денег, — а однажды весело расхвастался Маяковский. — Вот, посмотрите, как я одевался. — Он вынул фатоватую фотографию, где стоял он, украшенный цилиндром. — Я никогда никому не завидовал. Но мне хотелось бы сниматься для экрана.

И он со вкусом расписал с эстрады все удовольствия такого занятия.

— Хорошо бы сделаться этаким Мозжухиным.

Возглас Маяковского был услышан хозяевами кинофирмы «Нептун».

Сергей Спасский о съемках фильма «Не для денег родившийся»

 

● ● ●

 

Лиля Брик и Александра Хохлова

Владимир Владимирович очень любил Эйзенштейна, глубоко уважал и почитал его. «Броненосец “Потемкин”» была одна из любимых картин Маяковского. Маяковский вообще очень увлекался кинематографом, но больше всего любил хроникальные картины. Из своих сценариев ценил«Как поживаете?» и хотел, чтобы его поставил Кулешов, поэтому хлопотал о возможности съемок в Госкино, но так и не добился результатов.

Мы не знаем, как бы у нас получилась эта картина, — сценарий был необычайным по форме, требовал особого решения полумультипликационного, трюкового. Наша мечта о постановке этой вещи так и не сбылась.

Александра Хохлова и Лев Кулешов о поэте

 

● ● ●

 

Андрей Шемшурин, Давид Бурлюк и Владимир Маяковский. 1914

В. Маяковский определил кинематограф того времени в такой молнийно-остроумной незабываемой фразе: «А, кинематограф? Ну, да, знаю. Вход пятнадцать или сорок копеек, сначала темно, а потом дрыгающие люди под вальс бегают».

<...>

Многие выступали в париках. Володя «гримироваться» не давался — слегка подводился и только. Хотел быть таким величественно прекрасным, каким был в действительности. В цилиндре, в высоких воротничках, а «английских брюках», с тростью в руках. В фильме Маяковский Протестует против буржуазного, слащавого искусства своего времени. Он уходит из классического балета, наступая на ноги восторженной буржуазии.

<...>

На экране итогов наших с Володей кинотрудов я не видел никогда, кроме просмотра некоторых кадров. Она шла в кино русских городов, охваченных уже гражданской войной.

Из воспоминаний Давида Бурлюка

 

● ● ●

 

«Барышня и хулиган». Реж. Владимир Маяковский, Евгений Славинский. 1918

Мне пришлось держать в руках пленку одного фильма с участием поэта — «Барышня и хулиган». «Сентиментальная заказная ерунда» — так определял сам Маяковский этот фильм. Владимир Маяковский снят в этом фильме 1918 года крупным планом, почти без грима, и это единственное очень схожее кинематографическое изображение поэта тех лет. Мне хотелось один кадр использовать в своем фильме «Великий путь», но руководство Совкино не разрешило. Получилось, что они больше моего пеклись о том, чтобы не нарушить документальность фильма, показывая Маяковского в роли. А по правде говоря, им не хотелось, чтобы в фильме к десятилетию Великого Октября был помещен кинопортрет Маяковского, которого они не понимали и боялись.

Эсфирь Шуб о фильме «Барышня и хулиган»

 

● ● ●

Когда Маяковский так горячо отнесся и к сценарию, и к своей роли в нем, мы решили снимать всей нашей компанией — Осип Максимович, Кирсановы, Асеев, Крученых, я... Оформлять тоже должен был кто-то из друзей-художников, не помню кто. Поставить помогут Игорь Терентьев и Кулешов. Денег за работу брать не будем. Попросим у Совкино на месяц павильон, и если фильм получится интересный и выйдет на экраны, тогда нам и деньги заплатят. И Володя, и я толкались во все двери. Предложение было непривычное — неизвестно, в какую графу его занести. Павильона нам не дали. Как я жалею об этом! Как было бы сейчас интересно увидеть Маяковского и его товарищей — молодых, всех вместе!

Лиля Брик об участии в кинозамыслах Маяковского

 

● ● ●

Началось с того, что ВУФКУ сообщило Маяковскому: — сценарии никуда не годятся и кроме того запрещены Главреперткомом.

Маяковский ответил недоуменным письмом: «Совершенно неприемлема и изумительна простая ссылка на «запрещение» Главреперткома. Когда? Почему? Как? Мне кажется, что такая мотивировка но отношению к советскому писателю недопустима и едва ли она могла иметь место без указания на причины и без возможностей изменений по линии реперткомовских указаний.

Думаю, что у каждого непредубежденного человека вызовет удивление запрещение по идеологическим соображениям (очевидно) сценария писателя, литератора, ведущего 11 лет большую литературно-публицистическую работу без единого вымаранного нашими органами слова.

Осип Брик о сценарной работе Маяковского

 

● ● ●

Маяковский по-особому видел мир. Мы говорили, что он видит мир по-Кино-Глазовски. Видит так, как обычно не видит глаз. Он видел, как с запада падает красный снег сочными хлопьями человеческого мяса. Видел грустью глаза лошадиные («Лошадь не надо. Лошадь, слушайте — чего вы думаете, что вы их плоше. Деточка. Все мы немножко лошади. Каждый из нас по-своему лошадь»). Видел «израненный вечер» и маму «белую, белую, как на гробе глазет». И скрипку, которая «издергалась, упрашивая, и вдруг разревелась так по-детски». И гниющий вагон, «где на 40 человек четыре ноги». Видел «идущего в горы времени, которого не видит никто».

<...>

У Маяковского я научился не халтурить «в грамм — добыча, в год труды» и был поэтому очень обрадован предложением поэта устроить «полнометражный творческий разговор». Но разговор не состоялся. Маяковский не пришел ни до полуночи, ни после. Он неожиданно уехал из Ленинграда в Москву, откуда вскоре пришла страшная весть о его смерти. Смерть Маяковского была для меня большим ударом. Я любил его по-настоящему. Мне было трудно дышать от боли.

Фрагмент выступления Дзиги Вертова на вечере памяти поэта

 

● ● ●

Еще во время съемок «Нового Вавилона» мы предложили Маяковскому сочинить для нас сценарий, где новые жизненные отношения конфликтовали бы с бытом, навыками прошлого. Владимир Владимирович согласился. Из наших фильмов он почему-то одобрительно отзывался о «Братишке»; думаю, что значение имели не достоинства картины, а пристрастие ЛЕФа ко всему утилитарному, машинному. Зато «Новый Вавилон» Маяковский заранее ругал уже за то, что фильм был игровым.

— Вы хотите убедить меня, — говорил он, расхаживая по номеру Европейской гостиницы, — что Арнольд, которого я вчера обыграл на бильярде, парижский коммунар.

Григорий Козинцев о сценарии «Позабудь про камин»

 

● ● ●

 

«Маяковский смеется». Реж. Сергей Юткевич, Анатолий Каранович. 1975

По существу, Маяковский первым начал применять в кино те принципы «коллажа» и «фотомонтажа», которые были ему дороги в практике его соратника Александра Родченко. Вообще же свойственное ему пластическое мышление кадрами появилось уже и в «Окнах РОСТА», а затем в трансформированном виде сказалось в обширном применении им в его сценариях мультипликации. В этом он, это особенно интересно отметить, оказался солидарен с знаменитым высказыванием Чаплина: «Мультипликация является единственным подлинным искусством в настоящее время, потому что в ней художник абсолютно свободен в своей фантазии и может делать в картине все, что угодно».

<...>

Ответ на вопрос, как окрестить это киновидение Маяковского, у меня лишь один: «Киноколлаж».

<...>

Сергей Юткевич о киновидении Маяковского

 

● ● ●

 

Москва. 1924

Но в тот же почти вечер мне из Москвы приносят письмо от Максима Штрауха. По основным вопросам мы смотрим с Маяковскимодинаково; Штраух пишет, что В. В. смотрел мой деревенский фильм «Старое и новое», посвященный тоже быкам, но... племенным. Смотрел с громадным увлечением и считает его лучшим из виденных им фильмов. Собирался даже слать за океан телеграмму... Телеграмма не пришла: Маяковского не стало.

Из записей Сергея Эйзенштейна

 

● ● ●

 

Всеволод Мейерхольд, Владимир Маяковский и Николай Эрдман

Когда мне пришлось думать над построением фильма «Отцы и дети» (по роману Тургенева), то он, узнав об этом, сделал мне заявку на роль Базарова. Я, конечно, не мог допустить его играть эту роль, потому что Маяковский как тип слишком Маяковский, чтобы кто-нибудь поверил, что он Базаров. Это обстоятельство меня заставило, к сожалению, отвести его кандидатуру как исполнителя главной роли в моей картине. Ну, как можно согласиться с тем, что он — Базаров, когда он — насквозь Маяковский?

Из статьи Всеволода Мейерхольда

Сообщить об опечатке

Текст, который будет отправлен нашим редакторам: