Сериал

Отменно длинный, длинный фильм


Бригада. Реж. Алексей Сидоров, 2002

Думается, о предтечах современного сериала — «вертикального» и «горизонтального», мелодраматического, криминального и костюмно-исторического, основанного на классике отечественной литературы и на оригинальном сюжете — особо рассуждать не нужно. Эти предтечи у всех на памяти. Знаменитые советские многосерийные фильмы (тогда слово «сериал» было не в ходу) снимались давно, успешно и в самых разных жанрах. Нескончаемый «Цыган» и «Семнадцать мгновений весны», «Адъютант его превосходительства» и «Угрюм-река», «Вечный зов» и «Три мушкетера», «Михайло Ломоносов» и «Место встречи изменить нельзя», «Тени исчезают в полдень» и «Шерлок Холмс», «Хождение по мукам», бесчисленные «Гардемарины» и т. д. по вечерам опустошали улицы городов и сел, приковывая почтеннейшую публику к экранам телевизоров и в одночасье превращая в звезд вчера еще практически неизвестных Юрия Соломина и Георгия Епифанцева, Нину Русланову и Леонида Броневого, Владимира Конкина и Станислава Садальского, Андрея Харитонова и Ирину Алферову, Михаила Боярского, Сергея Жигунова, Татьяну Лютаеву.

Собственно, снимать сериалы и не переставали, и разница с нынешним временем была лишь в том, что в ту пору сериал вовсе не был доминирующим продуктом кинопроизводства, а, напротив, считался чем-то вроде «второстепенного промысла для второстепенных режиссеров».
Само собой, иногда в сериальном производстве засвечивались Михаил Швейцер со своими «Маленькими трагедиями» или «Мертвыми душами» или Татьяна Лиознова, вдруг решившая взяться за сериал по Юлиану Семенову. Но, в основном, будем честны, на всех студиях страны работа над телефильмами была для режиссера делом нестатусным, финансировалась и оплачивалась хуже, чем фильмы для кинотеатров, а съемочный график был значительно жестче. И каждый «сериальщик» в глубине души мечтал о времени, когда его, с учетом популярности телефильма, «переведут в кино». Евгений Татарский, создатель знаменитых «Принца Флоризеля» и «Золотой мины» (которую вечно ставили в сетку в пасхальную ночь, дабы отвлечь народ от религиозного дурмана), жаловался автору этих строк: «Народ меня любит и уважает, а начальство — нет. Я для них — вечный режиссер телеобъединения!».

Пытаться фиксировать момент смены советского сериального производства на постсоветское по хронологическому принципу (т. е. с момента упразднения Советского Союза) было бы нелепо. Ну, хотя бы потому, что в самом начале 90-х ситуация внутри себя оставалась в точности такой, как и прежде: кино — и немного многосериек. И даже когда в одночасье вдруг стало рушиться кинопроизводство, а мастера кино в массовом порядке остались без работы, мысль о том, что спасение надо искать «в телевизоре», посещала лишь немногих.

В 1992-м, на волне оглушительного зрительского успеха латиноамериканского «мыла» и чудесным образом появившейся на канале РТР «Санта-Барбары», продюсеры Леонид Поляков и Александр Потемкин и режиссер Юрий Беленький начинают снимать первое отечественное «мыло» «Горячев и другие». Большой отряд сценаристов пишет историю по классической мыльной схеме, но, снятый буквально на медные гроши, «Горячев» оказывается неконкурентоспособен, и перешибить народный интерес к привычному уже мексиканскому мылу с Вероникой Кастро, Натальей Орейро, Викторией Руффо или Лусией Мендес ему не под силу.
Сейчас все это звучит достаточно смешно: имена знойных красавиц стерлись из памяти давным-давно, и, чтобы их воспроизвести, приходится залезать в справочники… Но я, работавшая на «Русском видео» — в компании, которая не только привезла в Россию и озвучила «Санта-Барбару», но и устраивала визиты в Москву и Санкт-Петербург звезд этого сериала — даже представить себе не могла всю степень зрительского сумасшествия, когда, сопровождая на телесъемку актеров Лэйна Двиса и Эя Мартинеса, а затем и Наталию Орейро, сама вместе с ними была чуть не растерзана немыслимой толпой поклонников обоего пола, жаждущих дотронуться до своих кумиров. Ни один из всенародно любимых советских актеров, не вызывал такого бешеного ажиотажа…

Впрочем, при всем при том именно «Горячев» стал точкой отсчета производства отечественного «мыла».

Следующий опыт оказался успешнее.

И прежде всего, потому, что помимо качественной литературной основы — романа Крестовского «Петербургские трущобы» — сериал делался весьма серьезной группой профессионалов. Тех мастеров старой советской школы — сценарной, режиссерской, актерской, — которые после крушения производства оказались не у дел и сами для себя «придумали» эту работу: взяв авантюрно-приключенческий роман «второго эшелона», которого никто не читал и к изменению сюжета которого никто не стал цепляться; найдя деньги (небольшие), не израсходованные ТО «Экран»; людей, которые согласились работать почти бесплатно (или просто бесплатно). Работали «семейным подрядом»: сценарную группу возглавил классик советского кино Анатолий Гребнев (вместе с дочерью Еленой Греминой и ее мужем), запоминающуюся музыку написали вдвоем Андрей Петров с дочерью, спродюсировали сериал режиссеры Вадим Зобин, Леонид Пчелкин и Марк Орлов, начав с пилотных серий, и дальше, на волне зрительского успеха, выпускавшие следующие серии практически «с колес».

4-серийный пилот был показан на РТР, но после успешного показа пилота сериал был перехвачен ОРТ, подключившимся к его производству.

60 часовых серий с мастерски закрученной интригой и ярко выписанными характерами, разыгранные превосходными актерами, хорошо костюмированные — если и не победили сериальный импорт, то уж точно ему не проиграли. Именно «Петербургские тайны» показали, что отечественное сериальное производство может быть не просто рентабельным, но и вполне коммерчески успешным. Настолько, что сразу же по следам «Петербургских тайн» в 1996 году продюсер Сергей Жигунов выпускает на телеэкран один за другим авантюрные романы Дюма-отца — «Королева Марко» и «Графиня де Монсоро».

Отечественная телепродукция начинает основательно теснить покупную.

Петербургские тайны. 1994

Тем не менее, говорить о поточном производстве отечественных сериалов не приходилось: сетка успешно заполнялась импортом, причем качество закупаемого контента неуклонно повышалось. Достаточно сказать, что на телеэкраны именно в ту пору были выпущены американские сериалы «Даллас», «Скорая помощь», «Закон и порядок». Количество зарубежных сериалов к концу 90-х доходило до пятидесяти наименований в год. Телезритель был уже плотно «подсажен» на ежевечернее смотрение, кинофильм с той поры стал весьма редким гостем на телеэкране. И всё же сериалы отечественного производства постепенно начали отвоевывать собственную нишу. Пока — не праймтаймовую.

У сериала романной формы имелись и свои подводные камни сугубо производственного характера: длительность производства, невозможность посерийного выпуска на телеэкран, многофигурные сюжеты, в которых были задействованы театральные актеры.

Куда удобнее в производстве были так называемые «вертикальные» сериалы — истории, сюжет которых — как правило, криминальный, — укладывался в одну-две серии, объединенные достаточно локальной группой несменяемых персонажей.

Должна развеять устойчивое заблуждение, будто первым успешным сериалом такого рода стали знаменитые «Улицы разбитых фонарей». На самом деле первым популярным криминальным сериалом вертикальной структуры стал фильм Вадима Дербенева «На углу у Патриарших», начальный сезон которого вышел в эфир в сезон 1994/95 годов.

Вообще, возникновением милицейских (а чуть позже — военных, «спецназовских») сериалов с сюжетом, замкнутым на одну или две серии, но с устойчивой группой переходящих персонажей, мы были обязаны не столько всемирной моде на такие сериалы, сколько отчетливой криминализации окружающей жизни. Так или иначе, кино про «честного мента» отвечало социальной потребности. Плюс такая форма была еще и значительно менее затратной: пара кабинетов, улица, двор, квартира — вот и все съемочные объекты. Помимо группы центральных героев, стремительно «дорожающих» по мере роста популярности исполнителей, в остальных ролях снимались актеры «бюджетного сегмента» (зачастую нисколько не хуже, а то и лучше центральной группы). Словом, приятное удачно совмещалось с полезным. Сериал «На углу у Патриарших», дважды показанный по РТР, вслед за тем был многократно перепродан на каналы помельче, тем самым подтвердив коммерческую состоятельность «вертикалок». Именно в этот момент в Санкт-Петербурге, с его традиционно высокой культурой кинопроизводства и традиционно низкими, по сравнению с Москвой, производственными затратами, продюсер Александр Капица запускает «дешевое кино для поддержания штанов» (по его собственному выражению). За псевдонимом Владимира Бортко, снявшего первые серии, — Ян Худокормов — скрывалось и отношение профессионала к такого рода кинопродукции, и причины, по которым он за эту работу взялся. Но в бесконечном списке авторов сценария этих новелл из жизни убойного отдела питерского РУВД значились суперзвезды сценарного цеха погибающего Ленфильма — Андрей Кивинов, Игорь Агеев, Владимир Вардунас. В еще более длинном перечне постановщиков— весь цвет ленфильмовской режиссуры: Александр Рогожкин, Виктор Бутурлин, Евгений Татарский, Владимир Бортко, Искандер Хамраев, Дмитрий Светозаров, Виталий Аксенов, Вячеслав Сорокин (плюс подросшие сыновья некоторых из них, плюс опытные вторые режиссеры, перешедшие на «Ментах» в статус первых).

Ироничный стиль повествования — тоже фирменная питерская черта — предопределил кастинг: в группе центральных героев сериала нет ничего героического, каждый из персонажей по-своему смешон внешне, у каждого есть своя «маленькая-большая слабость», которой охотно пользуются и над которой с удовольствием смеются сослуживцы, но которая совершенно не мешает им работать эффективно, толково, хоть и не без погрешностей (а у кого их нет). Вместо идеального красавца-мента с Патриарших и его импозантных начальников-генералов, в задрипанном РУВД командует добрый, но заполошный «Мухомор»; долговязый носатый «Казанова» клеится ко всему, что движется; вечно готовы выпить красавчик Ларин и увалень Дукалис… Они работают «на земле», не сидят по кабинетам, рискуют жизнью и валяют дурака, ругаются с женами из-за маленькой зарплаты и раскрывают преступления. И при этом «одноразовых» персонажей детективных сюжетов блестяще играют звезды петербургских театров — тоже «яны худокормовы», которым «Менты» помогают продержаться до получки.

Несколько отснятых серий предложены РТР, но канал их купить отказывается, формально придравшись к низкому качеству звукозаписи, а в действительности — из-за неготовности к такому вот образу «нормальных героев». (Спустя какое-то время уже и эти ребята будут признаны слишком «вегетарианскими», и им на смену с заоблачными рейтингами придет не слишком щепетильный и законопослушный мент Глухарь).

Улицы разбитых фонарей. 1998—2015

«Улицы разбитых фонарей» выходят на только что открывшемся ТНТ (и сразу делают неизвестному каналу имя, экономя ему деньги на дорогостоящую раскрутку), а вслед за тем поступают в продажу на видео.

Первая компания центральных исполнителей — отнюдь не дебютанты, опытные талантливые актеры, в том числе и снимавшиеся в серьезных фильмах у больших режиссеров, но не добившиеся известности — Юрий Кузнецов, Александр Половцев, Анастасия Мельникова, Алексей Нилов, Сергей Селин, Александр Лыков, Михаил Трухин; буквально через месяц после начала показа переходят в ранг суперзвезд и вип-персон.

Сериал выдержит 15 сезонов, несколько смен центральных персонажей, будет многократно перевыкуплен (после ТНТ — показы на 17 телеканалах, начиная с Первого) и несколько раз ребрендирован в «богатые» сериалы («Убойная сила», «Опера», «Литейный, 4»). На «Ментах» в Санкт-Петербурге вырастет и успеет заматереть новая актерская генерация и несколько ныне известных молодых режиссеров.

А неутомимый Александр Капица тем временем в 1999 запустит новый суперхит — «Агент национальной безопасности» — с тем же сценарно-режиссерским пулом, но с новыми персонажами — агентами ФСБ Лехой Николаевым (Михаил Пореченков) и Андрюхой Красновым (Андрей Краско), а так же их кураторами — полковниками в исполнении Андрея Толубеева и Вадима Яковлева. «Агент» выдержит 5 сезонов, сделает стремительную карьеру Пореченкову и прославит Андрея Краско, имевшего репутацию неудачника и собиравшегося завязывать с профессией. Наши доморощенные агенты без нолей будут ровно такими же балбесами, как и их предшественники-менты, а сановные начальники — добрыми и мудрыми отцами-командирами в штатском. В начале двухтысячных это уже бросалось в глаза.

Сериалы Александра Капицы создали тенденцию, необычную для нашего тогдашнего ТВ: устойчивый спрос на отечественную телепродукцию. В Санкт-Петербурге на студии Панорама продюсер Ада Ставиская запустила одну за другой две разновекторные сериальные линейки с женщинами в качестве главных героинь — горизонтальную «Охоту на Золушку» про русскую Никита, и вертикальную, о буднях прокуратуры, «Тайны следствия», которые стали таким же рекордсменом долгожительства, как и «Менты» (новые сезоны «Тайн следствия» снимаются по сей день — 15 лет подряд). Исполнительница роли прокурорши Маши Швецовой, красавица Анна Ковальчук, сделается, возможно, самым раскрученным женским лицом сегодняшнего ТВ.

Москва ответила Питеру в своем фирменном стиле — ударив гламуром по бездорожью.

Пожалуй, именно этот новый проект окончательно забил гвоздь в крышку гроба импортного контента на телеканалах. Во всяком случае, с этого момента на ведущих каналах страны зарубежных сериалов становится очень немного.

Продюсеры Валерий Тодоровский и Владилен Арсеньев запустили один из самых успешных сериальных проектов конца 1990-х — «Каменскую». Сериал в своем роде программный, не без оснований претендовавший на эталон жанра, залакированный до блеска, с прямо-таки гастрономическим соблюдением пропорций — гламура, стиля и иронии. Идеальная героиня Елены Яковлевой (которую не портят маленькие слабости), идеальные отношения на работе, идеальные отношения дома, идеальные методики раскрытия преступлений, идеальные костюмы и прически. Эпиграфом к сериалу можно было бы смело поставить фразу: «учитесь, дети!».

«Дети» учиться не хотели. За этим состязанием столичных и петербургских продюсерских компаний наблюдать было интересно: на каждый новый формат давался адекватный ответ. Так, практически одновременно с «Каменской» Александр Капица выпускает «Черного ворона», а продюсер Леонид Маркин — «Бандитский Петербург». Кстати, вероятнее всего, шумный успех «Бандитского Петербурга» был связан с тем, что львиную долю пространства в нем занимали не люди из правоохранительных структур, а «теневики» (проще говоря — бандиты); их главарь, умный и жестокий Антибиотик в исполнении Льва Борисова, стал одним из самых популярных персонажей сериала.

Бригада. Реж. Алексей Сидоров, 2002

Надо отметить, что современный криминальный сериал на протяжении всех 2000-х практически не претерпевает серьезных концептуальных изменений, и единственным исключением из этого правила становится «Глухарь», где «честного мента», «криминалиста-интеллектуала» или «идеального прокурора» внезапно сменяет обаятельный «незаконопослушный мент». Думается, именно противоречивые отношения с законом, а вовсе не стандартный набор прекрасных личных качеств, сделали героя «Глухаря» всеобщим любимцем.

А вот что касается ретро-сериалов — то именно на этой почве в двухтысячные годы и произошли все самые значительные подвижки. Началось все с «Бригады». Одновременно с появлением «Каменской» мощный продюсерский пул — Александр Акопов, Валерий Тодоровский, Александр Иншаков — приступает к работе над бандитской сагой, сериалом, который впоследствии станет культовым, сделав судьбу практически всем участникам проекта. Если до сих пор взгляд в начало 1990-х происходил с точки зрения милиции и прокуратуры, то в «Бригаде» в центре повествования оказалась их «клиентура», романтизированная до полной невозможности — со своим кодексом чести, с дружбой до гроба и прочим набором черт, которые непременно должны были вызвать сочувственный отклик аудитории. Что, собственно, и произошло.

В сущности, если присмотреться к «Бригаде» внимательно, то там не удастся обнаружить ни яркого сценарного хода, ни особо выдающейся режиссуры, ни даже (хоть убейте!) особо выразительных актерских работ. Все эти компоненты можно охарактеризовать одним словом: «чистописание», не более того. Но именно «робингудовская» тональность, общественную востребованность которой чутко ощутила продюсерская группа, принесла сериалу беспрецедентную популярность.

Громадный успех «Бригады» удалось превзойти лишь 5 лет спустя. Фильм Сергея Урсуляка «Ликвидация» отличался от «Бригады» во всех компонентах. Отменно качественная сценарная основа с массой неожиданных поворотов криминальной фабулы, не затасканный ретро-сюжет; ярко стилизованная режиссура, внимательная к бытовым деталям и подробностям, умело и талантливо воспроизводящая фактуру времени и места; вереница бенефисных актерских работ. А главное — центральное противостояние героев, проведенное Владимиром Машковым и Михаилом Пореченковым не только с профессиональным шиком, но еще и с тем внутренним нервом, от которого нас современный кинематограф уже давно отучил.

После «Ликвидации» какое-то время начинает казаться, что мы действительно пошли по американскому (и, в целом, по западному) пути, когда для кинотеатрального показа остаются блокбастеры, высокие технологии и жесткий артхаус, а все остальное плавно перемещается в телевизор. Этот путь подразумевает резкий рывок качества телепродукции: по-настоящему хорошие, не на коленке сделанные сценарии, высокий уровень художественной мотивации, рост профессионального качества во всех параметрах — от качества изображения до качества актерской игры.

Этой уверенности способствовала и внезапно вспыхнувшая мода на экранизации литературной классики, запущенная Валерием Тодоровским, возглавлявшим продюсерскую компанию «Рекун», и Владимиром Бортко. Англичане давно уже поставили телеверсии своей классической литературы на поток, и для британского кинопроизводства сериалы BBC были не просто спасением. Эти экранизации дали возможность сохранить блестящие наработки, культуру производства исторического фильма — когда красный цвет на экране не леденцовый, а от зеленого не возникают мысли про яд, когда костюм и интерьеры, прически и поведенческие модели, сама классическая манера речи сохраняется от коррозии.

На этом пути отечественное «сериалостроение» добилось нескольких серьезных побед — хотя и не имевших столь высокого рейтинга, как «Идиот». Сериал Глеба Панфилова «В круге первом» и работа Сергея Урсуляка «Жизнь и судьба» стали, без сомнения, новым прорывом в сериальной экранизации. В ряду удач — «Доктор Живаго» Александра Прошкина и «В лесах и на горах» по Мельникову-Печерскому.

Ликвидация. Реж. Сергей Урсуляк, 2007

Впрочем, у нас и тут свой особый путь.

И если на какие-то смешные и спорные вещи в экранизациях можно было закрыть глаза ради того, хотя бы, что они позволили вспомнить о художественной культуре — о которой применительно к сериалу давно уже забыли, то, скажем, «Мастер и Маргарита» Владимира Бортко, «Белая гвардия» Сергея Снежкина и «Тихий Дон» Сергея Урсуляка не просто вызвали шквал споров (оно бы, может, и неплохо), но, к сожалению, вернули сериальную экранизацию классики на исходную позицию — к приблизительности, необязательности, а подчас и просто опереточности, когда трагичные моменты в жизни страны подаются либо в жанре мыльной мелодрамы, либо в стиле «Свадьбы в Малиновке».

Телероманы в стиле ретро, костюмно-исторические сериалы и байопики постепенно становятся доминирующей продукцией на отечественном ТВ.
У нас нет сейчас возможности разбирать их по отдельности, хотя на этом пути возникали и серьезные удачи, и провалы. Тут рядом окажутся снятые в разное время и совершенно не похожие друг на друга картины, в одних из которых — тщательно проработанные фактуры и высокий уровень постановочной культуры, в других — приблизительность и «псевдеж». Сути происходящего это, однако, не меняло: самым популярным трендом на телеэкране надолго становится ностальгия по ушедшим временам — выраженная в самых различных форматах и жанрах. «Дневник убийцы» и «Пятый ангел», «По имени барон» и «Штрафбат», «Красная капелла» и «Курсанты», «Империя под ударом» и «Гибель империи», «Умножающий печаль» и «Достоевский», «Апостол» и «Диверсант», «Котовский» и «Исаев», «Однажды в Ростове» и «Мосгаз», «Дело гастронома № 1» и «Крик совы», «С чего начинается Родина» и «Ленинград 46», «Григорий Р», «Екатерина».

Особое место здесь в последнее время занимают байопики из всем памятного прошлого. Героями малого экрана стали государственные деятели, эстрадные дивы, кинематографические кумиры: Брежнев и Галина Брежнева, Фурцева, Валентина Серова, Ванга, Анна Герман, Эдита Пьеха, Алла Пугачева, Людмила Зыкина, Валентина Толкунова, Любовь Орлова, Григорий Александров, Людмила Гурченко. Телекомпании паразитируют на этих судьбах не из благотворительности и не из любви к искусству, чувствуя общественную ностальгию по недавним временам, но, сказать по правде, особых творческих удач на этом пути нет. А позору — много. Недаром один умный человек откомментировал это так: «Какое счастье, что жив Щедрин! Не то бы точно сняли сериал о Плисецкой с Волочковой в главной роли!»

В середине двухтысячных ведущие телеканалы разделяют между собой зрительскую аудиторию. В результате этого негласного договора НТВ начинает позиционировать себя как «канал для мужчин 40+», «Россия» — как канал для женщин 40+; под эту аудиторию начинает подгоняться и сериальный контент на каждом из каналов. В этом смысле Первый канал всегда выступал как «возмутитель спокойствия», время от времени работающий на перехват «чужой» аудитории, поскольку мог позволить себе считать всю аудиторию страны — своей.

Одним из бесспорных приоритетов «России» становятся мелодраматическая сага и «телемувик». «Главными по сагам» становятся ветераны сериального движения Валерий Усков и Владимир Краснопольский: они производят их на свет пачками, чаще всего получая высокие, а то и самые высокие рейтинги. Жанр «телемувика» — мини-сериала — до появления «Наследниц» Эльёра Ишмухамедова особой популярностью не пользовался, и показаний к тому, чтобы история дележа наследства между семьями богатого и знаменитого покойника стала основой для культового фильма, не было ровно никаких. Но режиссер-романтик старой советской школы сразил всех кастингом: аудиторию внезапно всколыхнул клубок застарелых бабьих проблем и отношений, разыгранный Лидией Смирновой, Ларисой Гузеевой, Ириной Скобцевой и Марианной Вертинской. И — понеслось. Спустя какое-то время мини-сериал на тему «женщина в беде» становится едва ли не базовым продуктом, чем-то вроде фирменного знака телеканала «Россия» под названием «фильм выходного дня». Другое дело, что качество этого продукта неуклонно снижалось и на сегодняшний день дошло до «белых мышей», когда схема стала повторяться без изменений из фильма в фильм: героиня — заведомая «терпила» — непременно будет выпутываться из этой своей беды при помощи кого-то богатого, но хорошего. Девиз «каждой золушке по прекрасному принцу на белом коне» вызывал бы смех (если не оторопь), кабы не одно существенное обстоятельство: эти субботне-воскресные слезливые дамские мелодрамы держат устойчивый зрительский рейтинг несмотря ни на что, и, похоже, давно уже стали чем-то вроде психотерапии для достаточно обширного зрительского массива.

Примерно так же было и с мистическим сериалом. После «Черного ворона» мистические сериалы стали изредка появляться — без особого, впрочем, успеха. И поначалу чаще проходили под стандартной рубрикой «женских» мелодрам с элементами криминальной интриги или «мужских», остросюжетных, с элементами мелодрамы.

Приметнее всего на этой ниве были ретро-романы «Мессинг», «Хиромант», «Чудотворец», но в стилевые принципы каналов они ничего нового не внесли. До тех пор, пока на ТВ-3 не появился молодежный проект «Пятая стража». Именно этот сериал сделал маргинальный, в общем-то, канал популярным у молодежи.

Канал НТВ с некоторых пор в этой сериальной гонке сдает позиции, не умея найти для себя обновления контента и много лет кряду делающий ставку на давно разработанные и начавшие приедаться модели боевиков на криминальные сюжеты.

Вообще, в том самом «разделе» аудитории между каналами до поры до времени никак не учитывались молодые зрители. Для каналов они достаточно долго оставались принципиальным «антизрителем сериалов». Перелом случился на «Моей прекрасной няне», когда канал СТС обнаружил, что именно зритель до 30 лет стал основным потребителем этого ситкома, и что этот зритель намного активнее аудитории 40+, хотя бы потому, что сам выступает в качестве «рекламного агента», рекрутируя сверстников к телеэкрану.

Школа. Реж. Валерия Гай Германика, 2010

Справедливости ради стоит сказать, что молодую аудиторию пытались привлечь и прежде. Первый опыт создания молодежного сериала успехом не увенчался. Сериал Бориса Дурова «Тайный знак», выстроенный по схемам и моделям «взрослого» сериала, только с заменой центральных героев на подростков, внимания не привлек. Понадобилось переформатирование нескольких второстепенных каналов (причем, основательное, не «косметическое» переформатирование), чтобы там появились по-настоящему успешные молодежные форматы — «Универ», «Интерны», «Физрук».

Было, правда, одно исключение: Первый канал, как всегда вырывающийся вперед если не уровнем продукции (тут не всё и не всегда было однозначно), то уж креативностью — точно, выпустил скандальный сериал «Школа», снятый Валерией Гай Германикой. «Школа» расколола аудиторию пополам — на страстных адептов и гневных отрицателей. И в том и в другом случае мотив был фактически одним и тем же — только с разным знаком: «это такая правда!» — «это такая ложь!». Задним числом, не вступая в этот спор, могу отметить, что всякий раз, когда мне удавалось пристать «с ножом к горлу» к подростку, доказывающему, что «это — такая правда!», тот нехотя признавался, что, конечно, у него в школе совсем не так, но вот в соседних только так и никак иначе, и все об этом знают. В сущности, Германика сделала вещь, которая давно уже распространена в западной (да и не только — в индийской, кстати, тоже) телекультуре: она смоделировала реальность, имеющую все признаки правды, но не имеющую отношения к «реальной реальности». А дальше — кто в воображении, а кто и в действительности — стали подгонять собственный быт под эту модель.

Внезапно настоящие подростки стали подражать телевизионным — и в стиле, и в поведенческих моделях, и в речевых характеристиках. Пожалуй, сериал «Школа» совершил то, что удавалось лишь старым фильмам — голливудским и советским: он предложил модель для подражания (безотносительно оценок «хорошо» и «плохо»). Даже легендарная «Бригада», не могла похвалиться подобным конструированием зрительского сознания. Впрочем, вторая телевизионная работа режиссера «Краткий курс счастливой жизни» уже не имела такого скандального и оглушительного успеха.

Причина проста: и «Бригада» и «Краткий курс» предлагали модель, для подражания которой требовались определенные условия, «Школа» же не требовала у целевой аудитории старших подростков и студентов ничего — кроме доброй воли, конечно.

Именно в поисках дальнейшего контакта с этой аудиторией, а также для тех, кто позиционирует себя как интеллектуала и похваляется принципиальным несмотрением телевизора, Первый канал запускает один за другим проекты нестандартные, с режиссерами, известными своим пристрастием к артхаусному кино — «Синдром дракона» (реж. Николай Хомерики) и «Метод» (реж. Юрий Быков). Думается, оба проекта оказались именно для этой аудитории недостаточно артхаусными, а для обычной — чрезмерно артхаусными, и потому большого успеха не имели ни у тех, ни у других. Но задачу минимум оба сериала выполнили.

Как и «Измены» Вадима Перельмана и «Озабоченные» Бориса Хлебникова на ТНТ — динамично развивающемся канале, который умеет «считать зрителя», и который, судя по всему, твердо вознамерился подтянуть к себе образованную аудиторию, традиционно предпочитавшую кино телевизору, а западные сериалы — отечественным. Они усадили к телеэкранам тех, кто прежде этого делать не хотел, кто по памяти навскидку мог бы назвать «Идиота», «Ликвидацию» или «Бригаду, да и то лишь потому, что реклама проектов была из ряда вон.

У отечественного сериала за двадцать лет бурного развития было несколько серьезных прорывов, и все они так или иначе были связаны с именами ведущих продюсеров — Александра Капицы и Владилена Арсеньева, Валерия Тодоровского и Рубена Дишдишяна, Игоря Толстунова и Александра Роднянского. И, разумеется, Константина Эрнста.

Именно их идеями, а нередко и их профессиональным упрямством российское сериальное производство, восстав из небытия, в которое провалилось в конце 1980-х, за 20 лет превратилось не только в мощную индустрию, но и в индустрию постоянно развивающуюся.

Да, разумеется, ее путь строится по давно привычному у нас маршруту «два шага вперед — один шаг назад». И эталонные (или близкие к эталонным) образцы при многократном тиражировании постепенно превращаются в пародии на самих себя.

Но всякий раз, когда кажется, что болото начинает засасывать, и то, что вчера еще было ново и неожиданно, сегодня уже почти полностью подернулось зеленой ряской, непременно возникает кто-то с идеей, кажущейся многим абсурдной, подчас на грани сумасшествия.

А зритель, оказывается, только ее и ждал.

Подозреваю, что идея создания телесериалов «Оттепель» и «Уходящая натура» тоже кому-то казалась абсурдной. Снимать нынче «кино о кино», да еще из той эпохи, которую старшее поколение отлично помнит и готово ловить за руку всякого, совершившего хоть малейший просчет — для этого нужна смелость. Ну, или весомая личная заинтересованность.

Штука в том, что за эти сериалы взялись достаточно молодые, не косные люди, имеющие ту самую личную заинтересованность и непосредственную личную связь с эпохой, о которой решили рассказать.

Кино, о котором рассказал свою историю Тодоровский, было эпохой его отца, еще недавно — оператора, который вот-вот перейдет в режиссуру, вот-вот переедет в Москву. А пока он — приезжающий в командировку персонаж фильма, чудесный оператор «Петя из Одессы». А Дмитрий Иосифов, режиссер-постановщик «Уходящей натуры», аккурат в ту пору, о которой повествует фильм, снимался в любимом всеми телефильме «Приключения Буратино» в главной роли.

Они оба воспроизводят — подробно и с любовью —не ушедшую реальность, а свою детскую память об этой реальности, во многом гротескную, нередко смешную, часто ужасную. Но ту, которую любят — и это ключевое слово.
Вот эта согретость обоих фильмов авторской любовью заставляет каждого смотрящего стараться. Стараться верить, стараться понимать, стараться не злиться на ошибки в деталях и просчеты в драматургии.

Во время показа обеих картин по телевизору почти не было желающих ругаться.

И было очень много желающих смотреть.

В сущности, во время этих двух показов многие нечаянно обнаружили, что жизнь, отчасти, тоже немного похожа на сериал.

Это как посмотреть.


Читайте также

Сообщить об опечатке

Текст, который будет отправлен нашим редакторам: