Она не была одна
Одна известная актриса, которой Лиознова подарила прекрасную роль в фильме «Карнавал», однажды в сердцах сказала:
Тогда я робко ответил: всё так, только, если бы ни лиозновская жёсткость и даже жестокость, не было бы великих фильмов, которые десятилетиями смотрела вся страна. А был бы рядовой сериал про разведчика, в котором главную роль
Вообще у многих актёров округлялись глаза, когда они слышали от меня: «Завтра буду у Татьяны Михайловны, хотите — передам от вас привет». Приветы, конечно, передавали. Но общаться не спешили. Помню, как через несколько месяцев после нашего разговора, неожиданно позвонил Леонид Куравлёв: «До сих пор себя корю, что не пошёл к ней в больницу. Но, Славка, пойми, я боюсь её до сих пор!»
Актёры не были её близкими друзьями. А уж тем более актрисы. Даже гениальному Вячеслову Тихонову, сыгравшему Штирлица, в обычной жизни отводилась роль второго плана. Зато «в главных ролях» — Станислав Ростоцкий, директор Киностудии имени Горького Григорий Бритиков, Иосиф Кобзон, Роберт Рождественский. Мужская компания. Разговор на равных. Именно эти люди приехали к Лиозновой, когда уже в почтенном возрасте умерла её мама — Ида Израильевна:
Лиознова, разумеется, никогда не была «синим чулком». Наоборот — природу мужчины и женщины чувствовала феноменально. Помню её рассказ, как до встречи с Дорониной (она жила тогда в Ленинграде и была известна прежде всего театралам) искала актрису на роль Нюры в фильме «Три тополя на Плющихе». Первым посылом к картине, как известно, была уже написанная и широко звучащая песня Александры Пахмутовой «Нежность». Лиознова рассказывала: «На крайний случай я бы записала Нонку Мордюкову с этой песней на магнитофон и взяла бы ту актрису, которая бы лучше всего эту песню спела „под Нонну“». «А почему вы не думали взять саму Мордюкову?» — наивно спросил я. «Ты что, — ответила Татьяна Михайловна, — подумай сам, разве под неё мужика найдёшь?».
А ведь «мужиком» был обожаемый ею (и ещё миллионами женщин) Олег Ефремов. Или — уже в других ситуациях — Сергей Герасимов, которого Лиознова до старости про себя ревновала к законной супруге Тамаре Макаровой.
Мужская компания. Мужской разговор. Какие тут могли быть «семейные ценности»? А если уж и случался роман с «товарищем по работе», то этот человек скорее терял в её глазах, чем приобретал. Ей трудно было соответствовать. Творческий и человеческий максимализм был у Лиозновой в крови.
