«Сеансу» отвечают — «Ближний круг»
СЕАНС – 9
Даниил Дондурей
Рецепты изготовления мелодрамы из «варварской русской жизни», предназначенной для девственного американского зрителя, не годятся здесь. Надо полагать, Кончаловский это прекрасно понимает. Но в его фильме слишком много от нехитрого дайджеста нравов сталинской эпохи, чтобы он приобрел художественное измерение. И в то же время недостает откровенности в переборе стереотипов, чтобы это можно было выдать за соцарт.
Денис Горелов
Если бы этот фильм снимал не Кончаловский, его бы никто не заметил: сталинская тема вычерпана до донышка. Но поскольку его снял именно Кончаловский, то скажу: не мог щадить он нашего бесславья. Образ козлика-иванушки, сотворенный к тому же чужим актером, очень неточен и потому приблизителен.
Александр Тимофеевский
О Кончаловском говорить грустно по той причине, что он поставил «Асю Клячину» и одним этим великим фильмом вошел в историю русского кино. Его «Ближний круг» — это легко просчитываемая голливудская лажа на сталинскую тему. Кинематографические «Дети Арбата», снятые к тому же пять лет спустя после того, как эта книга была здесь высмеяна.
Андрей Плахов
Кончаловскому никак не удается соблюсти баланс между эмоциональностью и изяществом стиля. Прежние его фильмы были грубовато сработаны, но казались живыми. «Ближний круг», напротив, вылизан и вычищен, однако напоминает образцовую детскую или музей мадам Тюссо.
Александр Трошин
«Ближний круг» ни в чем не обманул моих ожиданий: я шел на заведомо чужую картину и ее увидел, Увидел классную и бесконечно далекую от меня западную историю. Только немного мешали знакомые физиономии наших актеров, создавая незапланированный пародийный эффект. В целом же для меня здесь нет серьезно¬го повода для полемики.
Виктор Матизен
Кончаловский снял блистательную мелодраму о мятущейся душе маленького человека. На первый взгляд, мелодраму от него меньше всего можно было ожидать. Но мне кажется, что «Ближний круг» обозначил очень важную тенденцию: авторский кинематограф освобождается от комплекса самовыражения и обращается к классическим жанровым формам, расширяя тем самым собственную аудиторию.
Наталья Ртищева
Кончаловский все знает про маленького человека, у которого еще с прошлого века отнимают шинель. Он сделал фильм для него — того, кто жил в коммуналке, видел портрет Вождя в небе над Москвой, говорил шепотом даже дома и боялся ночного звонка.
Лев Карахан
Кончаловский наловчился делать настоящее американское кино — до него в России никто этого не умел. Но использование трагедии сталинизма кажется чрезмерной жертвой для доказательства и без того очевидного факта.
Майя Туровская
Фильм понравился мне больше, чем многим критикам. Понравился, главным образом, благодаря трем актерам — исполнителям ролей Ивана, Насти и Берии. К моему ужасу оказалось, что все трое — актеры иностранные. Они лучше всех играют в фильме о России. Самое неинтересное в «Ближнем круге» — Сталин и его кремлевское окружение. Не знаю, что имел в виду Кончаловский, приглашая Збруева на роль Сталина. То есть я догадываюсь про куклу, манекен и тому подобное — но мне это скучно. Мне даже интереснее был Геловани. Он хотя бы похож.
Андрей Шемякин
Благодаря своему богатому американскому опыту Кончаловский сумел доказать, что голливудское и бывшее советское кино нуждаются друг в друге, но никогда не смогут друг с другом конкурировать. Кроме того, режиссер ставит точку в давнем споре с Андреем Тарковским о личности и народе. Недаром роль Ирины Купченко кажется цитатой не столько из раннего Кончаловского, сколько из «Зеркала». От этого спора остается вопрос вождя: «Ты всем доволен, Ваня?»
