Рустам Хамдамов на «Чапаеве»
Рустам Хамдамов
«Его интересует не столько изначальный смысл заимствованных фрагментов, сколько оставленный из них орнамент, которым он может опутать своего зрителя, загипнотизировать и отправить в высшие слои атмосферы. Поле культуры предстает для него величественными руинами, из которых он берет по кирпичику, чтобы построить свой причудливый палаццо. Палаццо роскошный и замысловатый — непременно барочный», — Алексей Артамонов рассуждает о кинематографе Хамдамова, апеллируя к Вальтеру Беньямину и Сьюзен Зонтаг.
Любовь Аркус пишет о драматичной истории создания и исчезновения «Анны Карамазофф»:
«Для Хамдамова, по определению, не приспособленного к реальности (позади 16 лет “ямы”!), все чрезвычайно тяжело и подчас непереносимо: и необходимость вступать с людьми в реальные, не придуманные отношения, и попадать к ним в зависимость, и неумение это стерпеть, и неспособность преодолеть разрыв между желаемым и действительным в замысле и материальном воплощении, и абсолютное непонимание денежных проблем…».
«Анна Карамазофф». 1991
Александр Якобидзе-Гитман, рассматривая то, что осталось от «Анны Карамазофф», пишет о Бауэре, советском постмодерне и важности дат:
«Однако при всех многочисленных сюжетных эллипсах и крайне высокой степени недосказанности (вплоть до отсутствия имени у главной героини!) в фильме четко обозначено время действия, вплоть до даты — 23 сентября 1949 года, и единственное, что о себе внятно рассказывает героиня, — это то, что она 14 лет сидела в лагере».
«Его живопись составляет нескончаемую киноленту, а кинолента членится на кадры живописи. Секреты композиций всегда во внутренней метафоре, а не сюжете — действии. Метафора его картины создает все напряжение и подчеркивает парадокс и остроту стиля или как любит повторять Хамдамов определение Эйзенштейна, парадокс “Аттракциона”. И это отдельное поле исследования, а также объяснение того почему срезки, оставшиеся от фильма воспринимаются законченным целым произведением», — Паола Волкова проводит параллели между живописью Хамдамова и его кинематографом.
Со съемок «Анны Карамазофф»
Сохранившиеся фрагменты черновиков и рабочих фонограмм «Нечаянных радостей» — незавершенного и утраченного фильма Хамдамова, снимавшегося в период с 1972-го по 1974-й:
«Вера Николаевна пришла домой поздно.
Все сидели и ждали ее, как заговорщики.
Обрадовались, что пришла все-таки скоро.
Разочаровались, что ничего точно не знает.
Она их всё успокаивала и сказала, что решится всё, по-видимому, завтра бой, и быть им там нужно обязательно с утра.
Втроем они несли ковер, потом везли, потом опять несли».
После отстранения Хамдамова от работы над «Нечаянными радостями», постановку доверили Никите Михалкову. В результате получился фильм «Раба любви». Непростую ситуацию в красках обрисовывает Сергей Соловьев:
«Прошли неделя, две, месяц, три… Найти Хамдамова было невозможно. Через много лет я пытался выспросить у Рустама, что тогда случилось. Он объяснил, что после скандала действительно хотел писать сценарий, но потом понял, что если он его все-таки напишет, то ни Сизов, ни кто другой попросту ничего ни про какие инфицированные ковры не поймет (“я и сам пока с трудом понимаю”) и картину все равно придушат. После чего Рустам улетел к себе домой в Узбекистан, оттуда еще куда-то, а половина отснятой картины так и повисла в воздухе».
«Нечаянные радости», 1972
Работа над «Вокальными параллелями» началась еще в середине девяностых. Тогда о Ренате Литвиновой, исполнившей главную роль, знали совсем немногие. Спустя девять лет, к моменту выхода картины она стала дивой российского кино. О фильме рассказывает Ольга Шервуд:
«“Концерт” ведет — понятно, что вовсе не объявляет номера, — Рената Литвинова. Она же и автор текста; в журнале “Киносценарии” (1997. № 6) опубликована новелла Литвиновой “Две, кому-то нужные” — основа диалогов фильма “Вокальные параллели”. Рената в картине озвучена по-казахски, да еще и мужским голосом — так фильм введен в научно-популярный ряд. То есть добавлена еще одна мера условности, еще одна степень горчайшей иронии».
Следующая работа режиссера — «Бриллианты. Воровство» вышла в 2010-м году и создавалась при поддержке мастерской «Сеанс», также снявшей фильм о фильме (за камерой — Николай Хомерики). Мы опубликовали эти кадры впервые.
«Бриллианты. Воровство», 2010
Сценарий «Бриллиантов», любезно предоставленный нам самим автором:
«В центре декорации высокая скала, и из пещеры сверху выходит танцовщица и делает несколько па: раз-два-три-четыре. За ней — следующая повторяет эти самые движения. Они спускаются, за ними появляется третья, четвертая и так, пока не спустятся все сорок балерин — привидений. Балет придумал Мариус Петипа. Все сорок танцовщиц повторяют эти однообразные движения, и на укрупнении однажды мы угадываем в танцовщице среди сорока других — нашу девушку… ВОРОВКУ… на лбу ВОРОВКИ блестит БРОШКА».
Мастер-класс Рустама Усмановича о важности чтения Томаса Манна, просмотре классических фильмов и сомнениях в современности. Также он признается, что смотрит «Дом-2»:
«Я всегда смотрю “Дом 2”, не потому, что он мне нравится, а потому, что я уже ненавижу искусство… Я смотрю “Дом 2”, чтобы знать правду жизни.
Они там говорят на тридцати словах, это весь их язык. Жестокие, несчастные… Хочется иногда даже смс послать: “Убейте их”».
«Мешок без дна», 2017
«Рустам Хамдамов договаривает то, что еще только будет записано на озвучании. Голос растворяется, слова мягко тонут во мраке. Его новый фильм — рассказ, который не хочет завершаться: матрешка-расёмон с грибами-гимнастами в темном бору, бабой-ягой Аллой Демидовой, человеком в медвежьей шкуре и парчовым сиянием смерти, которая вечно ходит кругами, примеряясь то к одному, то к другому», — Василий Степанов рассказывает о просмотренной им черновой монтажной сборке «Мешка без дна» — последнего на данный момент фильма Рустама Хамдамова. А вот уже на сайте «Сеанса» Алексей Артамонов разбирает финальную версию фильма, которую показывали в кинотеатрах.
