Мечты под контролем
— В чём для вас принципиальное отличие кино от анимации?
— Я предпочитаю анимацию, потому что она исходит напрямую из моего сознания и позволяет точно воспроизводить фантазии, легко переносить мир воображения на плёнку в чистом, беспримесном виде. Это такая непосредственная репрезентация идей. А в игровом фильме нужно следить за работой актёров, контролировать пространство кадра, погоду, шум — там столько сложностей! С живыми актёрами сложно проделывать некоторые вещи: строить замысловатые движения камерой, делать компьютерную графику; кроме того, это очень дорого.
В анимации я, как бог, контролирую всё: погоду, фон, растения, птиц, людей… И мне нравится этот сверхконтроль. Для меня это самая искренняя и самая полная форма искусства. Она соединяет всё в себе живопись, музыку, звук, действие, движение, танец.
— Вы никогда не пробовали снимать живых актёров? Может, стоит рискнуть?
— Я уже пробовал трижды, и каждый раз это был чудовищный провал. Я не мог контролировать ни погоду, ни декорации, ни действия актёров, ни их волосы, в конце концов, — всё выглядело неправильно. Теперь я занимаюсь только анимацией.
Билл Плимптон (Фотография Владимира Шаповалова)
— Искусство анимации существует в самых разных формах (комиксах, видеоклипах) и в самых разных функциях — вплоть до воссоздания документальных кадров.
— Да, анимация работает в самых разных медиа, это очень весело и даёт большой простор для творчества. Сейчас, например, я делаю анимационную вставку в фильм Джона Лигизамо [John Leguizamo], небольшой отрывок,
— А вам нравятся фильмы по комиксам? «Хранители», например?
— Обожаю такое кино! Все фильмы про Бэтмена! Думаю, это очень круто. Знаете, в Америке на комиксы долгое время смотрели свысока, считали их детским развлечением, а сегодня Голливуд открыл их для себя как неиссякаемый источник сюжетов и персонажей. Я счастлив, что до зрителей голливудского кино постепенно доходит, что комикс — это увлекательнейшая штука. Я и сам раньше рисовал комиксы, сначала стрипы, а потом целые книги, и очень счастлив, что Голливуд
— А в России такой традиции нет.
— Правда?!
— Да и на анимацию часто смотрят несерьёзно, как на такую детскую сказочку.
— В Америке с анимацией дела обстоят также. Но комиксы! Неужели у вас нет комиксов?! Хотя бы немножко?
— Ну, совсем немножко.
— А как же газеты? В
— Нет, только карикатуры, чаще всего без сториборда.
— Ужас. Надо будет просмотреть ваши газеты.
Как целоваться (1989)
— К вопросу об ограниченном восприятии анимации как искусства для детей: ваши фильмы совсем не детские, в них сложно не заметить обилия секса и насилия.
— Да! У меня даже есть цикл микрометражных зарисовок с таким названием.
— Как связан секс и смех? Мне кажется, эта связь
— Я начинал в семидесятых как иллюстратор и карикатурист мужских журналов, таких, как Playboy, Men’s Health, и многие мои рисунки основаны, на идеях, которые я придумал тогда. Например, фильм «Как целоваться», это был комикс для журнала Rolling Stone. Анимация идеальна для эротических историй и ситуаций, для эротического юмора, потому что там нет никаких ограничений: можно дать волю фантазии — как угодно увеличивать, растягивать и сжимать тела.
Я думаю, это всё шоры [показывает руками]… Знаете, что это такое?
— Ну да, шоры для лошадок… А есть ли
— На меня в детстве очень повлиял Чарльз Адамс
Корова, которая хотела стать гамбургером (2010)
— Каковы для вас отношения между популярной и высокой культурой? Вот вы, например, в одном фильме цитируете Пикассо и Геринга, а потом показываете совокупление двух птичек…
— Я не занимаюсь высоким интеллектуальным искусством, мне оно кажется скучным. Предпочитаю сумасшедшие, дурацкие комедии.
— Как вы связаны с независимыми нью-йоркскими кинематографистами
— Я долгое время работал иллюстратором в глянце, и только в восьмидесятые смог заниматься тем, о чём мечтал. В то время кино начало постепенно становиться независимым от больших студий. Джим Джармуш, Спайк Ли, Сюзан Зайдельман стали снимать кино за пределами Голливуда, на свои скромные средства. Это было освобождение, осознание того, что можно
Другим важным событием стал второй золотой век анимации, он начался около
— Здорово. Вы называете
— Немного позже — около
— Вы говорите, что в анимационном искусстве прошло время больших студий. Как вы думаете, это происходило параллельно со схожими процессами в музыке и кино?
— Да, мне так кажется, но есть одно «но». Хорошие фильмы были и в пятидесятые, и в шестидесятые, и особенно в семидесятые, а вот мультипликация, кроме, может быть, «Жёлтой подводной лодки», была в те годы мертва: не было ни одной студии, которая серьёзно бы ею занималась. Конечно, не следует забывать про Советский союз, который внёс свой вклад в историю анимации, замечательные советские мультфильмы, в основном короткометражные. Хотя нет, был один — «Снежная королева», пятидесятые или шестидесятые годы, я забыл год выпуска.
Мотивчик (1992)
— У вас вот есть и полнометражные фильмы, и короткометражные и даже микрометражные двадцатисекундные скетчи, романтические комедии, нуары, анекдоты. Пересекаются ли кино- и анимационные жанры?
— Ну да, каждый жанр, который есть в кино, можно найти и в анимации, фильм «Идиоты и ангелы» мне хотелось бы считать нуаром, во время работы я вдохновлялся самыми мрачными голливудским детективами. Мой колорист и продюсер Бильяна Лабович из Сербии. Она выросла в восточноевропейской повествовательной традиции, холодной, тёмной и серьёзной, и в фильме это видно. Мне он кажется очень «восточноевропейским».
— В вашем фильме много странной музыки. Нигде не могла найти название этого религиозного гимна на русском языке…
— Я нашёл его в интернете.
— В саундтреке есть громкие имена, такие как Том Уэйтс, это, должно быть, дорого для независимого кинематографиста?
— Том Уэйтс повёл себя как славный парень. Я слушал его песни, пока делал рисунки, и подумал, что было бы круто заполучить эту музыку в фильм. Я не был знаком с ним лично, но знал Джима Джармуша, так что я позвонил Джиму, и сказал: вот тебе черновой монтаж, если он тебе понравится, покажи его, пожалуйста, Тому Уэйтсу. Джим согласился, и через месяц я получил имейл от жены Тома, которая сказала, что ему очень понравился фильм, и я могу вставить в него любую песню Тома за очень умеренную сумму. Не могу назвать её, но поверьте, она была очень маленькой!
— Здорово.
— А Pink Martini, это группа из Орегона, как и я, и, о случай, мой брат Питер Плимтон играет в ней. Том Лодердейл, лидер группы, играл в одном из моих фильмов в начале девяностых, мы друзья, в этом случае музыка тоже досталась мне очень дёшево.
— Ришель Гарниез и Ларри Кэмпбелл тоже ваши друзья?
— Ларри Кэмпбелл работал со мной в девяностых, когда я снимал «Мотивчик» [The Tune]. С тех пор он стал звездой, играет с Эмили Харрис и Бобом Диланом. В этот раз я заполучил его только на час, пришлось заплатить ему кучу денег, потому что он очень классный, и стоит этого. А Ришель Гарниез, подруга Хэнка Боулза, который писал для меня музыку. Я послушал её альбом во время работы над эскизами и попросил несколько песен — и она сказала «да».
Идиоты и ангелы (2008)
— Скажите, а почему вам так нравятся птицы?
— Птицы появились,
Птицы часто появляются у меня в юмористических эпизодах, наверное, потому, что мне просто нравится полёт и самому хотелось бы летать! [машет руками словно крыльями]
— А вы вообще много кино смотрите?
— Стараюсь, но больше
— Есть ли
— Когда я был моложе, то страстно интересовался живописью, просто не вылезал из музеев и галерей, но теперь я занят производством фильмов. Если говорить о влияниях… это, наверное, Гойя. В моих карандашных набросках заметно влияние его почерка. Затем Уолт Дисней, Чарльз Адамс, про которого я уже говорил, замечательный французский карикатурист и мультипликатор Ролан Топор. Рисуя «Корову, которая хотела стать гамбургером» я думал о Василии Кандинском.
— Ого.
— Когда я делал эскизы, мне нужен был цвет, и я пошёл на выставку Кандинского в музей Гуггенхайма — там были его ранние иллюстрации к детским книгам. Он использовал много чёрных и белых пятен, а между ними клал яркие сочные цвета, которые просто взрывались благодаря чёрному и белому. Это было так красиво. Если вы посмотрите «Корову…», то увидите множество чёрных и белых пятен, которые создают странный визуальный эффект.
— Спасибо вам.
Твоё лицо (1987)
— Подождите, есть ещё одна история, которую я хочу вам рассказать. Когда мне было четырнадцать… Может, вы видели это на моем сайте?
— Что именно?
— Историю про Дисней и миллион долларов.
— Нет.
— Когда мне было четырнадцать или пятнадцать лет, я искал работу и послал несколько рисунков в «Дисней». Они ответили: «Спасибо, вы очень талантливы, но слишком молоды». В
Иногда я жалею об этом. Но думаю, что
Сейчас я независимый мультипликатор, сам делаю свои фильмы, сам финансирую их, и они оказываются успешными. Конечно, не такими успешными, как фильмы «Пиксар», но я
— А вам нравятся пиксаровские фильмы?
— Нравятся. И пискаровские, и диснеевские и дримворковские. «Как обучить дракона» — прекрасный фильм, но я бы никогда не сделал такой. Он слишком компьютерный. Их фильмы не выглядят как
— Знаете, иногда говорят, что независимый режиссёр никогда бы не справился с голливудским масштабом.
— Да.
— Что бы вы сделали с миллионом долларов?
— Ну, я рассмотрел бы предложение «Пиксар», если бы они пришли ко мне и сказали: «Будьте режиссёром нашего нового фильма». Это была бы возможность показать свой фильм в кинотеатрах по всему миру — со мной такого никогда не было, я бы охотно попробовал.
А вы знакомы с
Билл Плимптон (Фотография Евгения Сергиенко)
