Оттуда: «Вендетта по-корсикански»
Франция, 1976. Les grands moyens. Реж. Хьюберт Корнфилд. Прокат в СССР — 1978.
Ясным ниццеанским полднем пятеро братьев Консегюд расстреливают из засады семью полицейского инспектора, подстрелившего при задержании их отца. Вздымая столб брызг, валится в дачный бассейн тело обидчика, реют развешанные распашонки над трупом жены, роняет крикетный шар дедушка. В живых, схоронившись под корягой, остаются бабка да внучки. Теперь дело чести вредной корсиканской старушки с подругами — срубить родовое древо Консегюдов под самый корешок. «Хорошими делами прославиться нельзя», — пела в оны годы старуха по кличке Шапокляк — и ведь как была права.
Конечно, первая приходящая на ум аналогия — «Мышьяк и старое кружево» Фрэнка Капры. Добрый сказочник в разгар войны так устал от своих святочных историй, ангелов-хранителей и пенни с небес, что снял дикую комедию про старушек-отравительниц с кошелкой стрихнина. Впрочем, французскому характеру в не меньшей степени свойственно спихивать морально спорные задачи на энтузиастических бабуль и дедков — достаточно вспомнить «Ворона» Клузо, «Убийственное лето» Жапризо и «Трио из Бельвилля» с их ведьмачеством и ворожбой для победы в Тур-де-Франс.
Бешеные бабки с мужскими именами тетя Базилия, тетя Антония и тетя Барберина запасаются антикварными гранатами, пистолетами, кувалдами и цианидами и выходят на большую дорогу кровной мести, облегченной тем, что брат снохи возглавляет местную полицию, и молва списывает гробы с музыкой на его счет. А он, даром что с Корсики, — ассимилянт, рогоносец и вафля. Подробности измен мадам комиссарши со всем полицейским управлением ясно показывают, на чьей стороне авторские симпатии: на юге неотомстившему мужчине отказывают в мужчинстве. Он еще и ужин жене готовит, лох.
Зато произносит коронное: «Когда вы втроем разгуливаете по улицам — никому в городе не хочется носить фамилию Консегюд». Старушечий трибунал по очереди вычеркивает с открытки ненавистные имена — за четверть века до плясок Черной Мамбы. В КПЗ у шлюх быстро становятся паханами: чай, не за слюнявый карман чалимся, а за тройную мокруху. Фразу «Стой, глушитель забыла» советские школьники помнят до седых мудей.
Фильм и сегодня смотрится чудненько — пусть и снят неизвестным режиссером на неизвестной студии с неизвестными артистами. Бережливый «Совэкспортфильм» умел извлекать из помоек жемчужные зерна и давать им гремящие названия вроде шхуны «Барракуда» (в оригинале фильм звался всего-то «Большие возможности»).
Браво, перечницы. Никому не дадут забыть, что фраза «Бабушка, а почему у тебя такие большие зубы?» в оригинале тоже звучит по-французски.
