Берегитесь синефила — «Меня зовут Альфред Хичкок» Марка Казинса
С 21 сентября по 8 октября проходит Beat Weekend, где среди прочего покажут «Меня зовут Альфред Хичкок» Марка Казинса. О новой работе документалиста-синефила рассказывает Никита Лопатин.
Многие проекты Марка Казинса впечатляют своим размахом. Его пока еще двухактный проект «История кино» — чистый пример синефильского гигантизма. Первая пятнадцатисерийная документальная поэма вышла в 2011 году с подзаголовком «Одиссея». Действительно, это настоящий марафон по эпохам, в котором Казинс проявляет феноменальную выносливость. И подразумевает, конечно, что зритель будет ему под стать. Режиссер погружает нас в тонны отрывков из фильмов, берет интервью у легенд, показывает собственные забавные и порой, откровенно говоря, неуклюжие кинозарисовки в значимых для истории локациях. Вторая же часть, «История кино: Новое поколение» (2021), с гораздо более скромным хронометражем, концентрируется на современном кино. Тоже иногда спотыкается о сомнительные формальные решения, но все так же смело бросается на необъятное — разные жанры, стили, континенты.
Киноманство Марка Казинса особого рода. Скорее рассудочное, нежели страстное. Схожее по духу скорее не с Квентином Тарантино, а с Мартином Скорсезе. Между синефильством этих двух мастеров, как и между их фильмами, обнаруживаются пересечения1. Но разница тоже заметна. Квентин снимается в документалке про озплотейшн (австралийское эксплуатационное кино)2. Мартин записывает вступительное слово для дебютного фильма Апичатпонга Веерасетакуна, переизданного для Criterion Collection3. И Марк скорее потянется к тайскому «Неопознанному полуденному объекту» (2000), чем к австралийскому «Кабану-секачу» (1984). В синефильских работах Казинса чувствуется тяга к редким шедеврам, экзотическим находкам, их воскрешению и, конечно, к поиску взаимосвязей. Он прежде всего киноэссеист. Но что получается, если Казинс сбавляет ход и вместо межгалактических кинопутешествий подольше принимается изучать только одну планету? Такие случаи в его фильмографии бывали. И самое свежее из подобных исследований — фильм «Меня зовут Альфред Хичкок».
1 В 1995 году Скорсезе и сам выпустил трехчастный фильм-учебник «История американского кино».
2 Фильм «Не совсем Голливуд: Потрясающая, нераскрытая история австралийского эксплуатационного кино», снятый Марком Хартли в 2008 году.
3 Диск под номером 875 в каталоге Criterion.
Для 124-летнего режиссера Хич в отличнейшей форме, легенда не стареет
Неожиданно, с первых же секунд фильма, планета начинает разговаривать с нами. Хичкок жив? Или его оживили, призвали, сгенерировали? Голос за кадром звучит и живет. Хич заметно осовременился, иногда позволяет себе слова из нашего мира: «пять джи», «осознанность», «зеркальные нейроны», намеренно двусмысленно использует выражение «get high». Игра, начавшаяся с титра «автор сценария, голос за кадром: Альфред Хичкок», интригует. В духе «Ф как фальшивка» (1973 ) Орсона Уэллса, другого любимого режиссера Казинса. Но это, к сожалению, только подмигивание, не более. Хоть и говорит с нами полупризрак, идея Казинса прозрачна. Что Хич думает о собственных фильмах и их продолжающейся жизни? Что в них находит важного для себя? Расскажет он об этом довольно последовательно.
Фильм расчерчен на главы, оригинальные идеи понятны: для 124-летнего режиссера Хич в отличнейшей форме, легенда не стареет. Свои работы он разбирает под множеством углов. Например, через мотив бегства, который связывает десятки фильмов. Как в калейдоскоп, мы видим переливы побегов, погонь, избеганий, прощаний. Хич признается, что и сам убегал — хотя бы от традиционных методов съемок кино и построения сюжета. Он сторонился кинематографических банальностей и лишней серьезности. Поэтому в начале «Человека, который слишком много знал» (1934) к убийству нас подводит шутка с ниткой, в «Леди исчезает» (1938) драка монтируется с наблюдающими за ней тремя крольчатами, а в «Убийстве!» (1930) ковер под ногами героя пружинит словно матрас4.
Хичкок, конечно, всегда играл. Со зрителем, временем, жанром, материей фильма. Любил и умел делать это. Побег от кого-то всегда приводит к столкновению и новой игре желаний. И дело не только в сюжете, говорит Хич. Сам темп фильма образует головокружительный бег от очарования к разочарованию. Триумф безупречных молодых убийц из «Веревки» (1948) обязательно споткнется о переломный момент. И тень сомнения ляжет на лицо университетского преподавателя безжалостных детишек. Но прежде в самой структуре фильме образуется перелом. Долгий кадр длиной в полчаса без жалости разрежут, чтобы показать молчаливого профессора, начинающего что-то подозревать.
4 Стоит также отметить, что из-за восклицательного знака в названии «Убийство!» сегодня встает в один ряд с комедийными фильмами «Аэроплан!» (1980) и «Марс атакует!» (1996). Помянем те времена, когда в восклицательных знаках было что-то веселое.
Было бы интересно услышать, что Хич думает о фильмах «Психо-2» или «Птицы-2: Край земли»
Незаметные, интересные детали хичкоковского монтажа в фильме демонстрируются часто. Еще одна склейка из, мягко говоря, менее популярного фильма Хичкока «Венские вальсы» (1934): героиня бежит из глубины кадра прямо на камеру, почти что сталкивается с ней. Музыка здесь наперекор эмоции, но есть и еще одна несостыковка — бег девушки на долю секунды почти незаметно прерван склейкой. Казинс дает это увидеть, покадрово разматывая небольшой эпизод. Фильм Казинса действительно увлекает своими находками — как невидимыми деталями, так и забытыми фильмами. «Психо», «Головокружение», «Птицы» — это хорошо, но давно ли вы пересматривали «Ринг» (1927), «Жену фермера» (1928), «Юнона и Павлин» (1930)? Марк Казинс даст для этого повод. Или все-таки это делает старина Хич? Кто же у руля в этом фильме? Кто говорит: «Меня зовут Альфред Хичкок»?
Однако при просмотре фильма Казинса не удастся отделаться от неудобных, сбивающих настрой подозрений. Хич рассказывает обо всем настойчиво и подробно. Вот только странно, как ему удается обойтись без фирменных хитростей и подшучиваний над зрителем? Демонстративное отсутствие загадок удручает. Жаль, что Лже-Альфред знает про мобильную связь, но не потрудился узнать о метаморфозах собственного наследия. Было бы интересно услышать, что Хич думает о фильмах «Психо-2» (1983) или «Птицы-2: Край земли» (1994). Или об экспериментальном видео-арте Дугласа Гордона, где оригинальный «Психо» растянулся на 24 часа5. Казинс проворачивает трюк, но на полоборота.
С начала и до самого конца фильма тревожит только один вопрос: «Почему этот закадровый текст не мог прочитать сам Казинс?» (Спойлер: за «Хичкока» говорит известный пародист Алистер Макгоуэн.) Проблема даже не в том, что игра в Хичкока приедается быстро, представьте, что вы приходите на встречу с другом, а вместо этого попадаете на лекцию. Здорово, конечно, но предупреждать надо.
5 Тут без сюрпризов — работа Гордона называется 24 Hour Psycho.
