Олаф Мёллер

19 / 11 / 2019

Мика Таанила — Совершенное будущее

Рудименты и артефакты будущих времён — минувших или возможных — вот тот материал, из которого сделаны работы Мики Таанилы. Таанила — продукт нашего межвременья, и потому его произведения с таким трудом поддаются объяснению. Его авторитет в мире искусства и электронной музыки выше, чем в кино, но он остаётся прежде всего кинематографистом.

• 

  Мика Таанила

Фильмы Таанилы — гибриды первого порядка, и поэтому, может быть, для кинокультуры они неудобны: никакой жанр не определяет их вполне. Эти фильмы сочетают документальные и экспериментальные методы с интонацией спекулятивной фантастики, они беспощадно остроумны и по-настоящему странны. Его последняя на сегодняшний день работа [на момент написания статьи — Примеч. ред.] «Оптический звук» — одновременно весьма компактное (хронометраж — шесть минут) и масштабное (снятое в Cinemascope) исследование-документация «Второй симфонии для матричных принтеров» канадской группы [The User], которая состоит из шума этих устаревших устройств. Фильм можно было бы назвать структуралистским экспериментом для техно-хипстеров или материалистским музыкальным клипом. Точно можно сказать одно: в своём роде это шедевр.

Это столкновение с диковинной музыкой, исполненной на вышедшей из употребления технике, заставляет вспомнить название самого известного фильма Таанилы — «Будущее уже не то, что прежде» (2002); он посвящён Эркки Куренниеми, финскому пионеру электронных искусств, композитору, изобретателю, кинематографисту, физику-ядерщику, специалисту по промышленной роботехнике и дизайнеру компьютерной графики. Если долго вглядываться в прошлое, оно обретает формы научной фантастики — это демонстрирует замечательная многоэкранная киноинсталляция Таанилы «Физическое кольцо» (2002), смонтированная из съёмок неизвестного научного эксперимента сороковых, смысл которого давно утрачен. Мы видим только изображение вращающегося кольца, которое перемещено в настоящее (и в прошлое, которое скоро станет будущим) при помощи футуристического электронного саундтрека рубежа тысячелетий. Так проявляется величайшая ирония истории: откликнется то, что аукнется.

Кольцо, которое нерегулярно расширяется и сжимается, в каком-то смысле является эмблемой принципа Таанилы — всё так или иначе возвращается. Он художник повторной обработки, он постоянно переосмысляет изображения и звуки и перемешивает времена. В этом контексте техника found footage вдруг начинает выглядеть наивно-романтичной, ведь она исходит из представления о линейном прогрессе, а не о беспорядочном движении вокруг солнца; проще говоря, создание новых или утерянных контекстов интересует Таанилу больше, чем сам исходный материал, хотя раскапывание новых находок для его творчества является неотъемлемой частью.

Поэтому кажется глубоко неправильным то, что для презентации своих произведений Таанила делит их на фильмы (снятые на 35-миллиметровую плёнку, все они профинансированы Kinotar), музыкальные клипы (в основном для 22-Pistepirkko и Circle) и другие работы: в эту категорию входит всё от его ранних документальных лент до видео для постановок экспериментальной театральной труппы Maus & Orlovski (которой он является участником) и до live-триптиха в 16 мм для трёх проекторов, сделанного по заказу его родного города Хельсинки в 1998 году. На самом деле все эти работы лучше воспринимать как единое целое: например, музыкальный клип становится основой для документального фильма, который ведёт к изданию книги с приложенным DVD, на котором, в свою очередь, можно найти дополнительные материалы, включая несколько «мелочей», то есть вещей, слишком маленьких для того, чтобы считаться отдельными произведениями.

● ● ●

Раз уж речь зашла об этом, рассмотрим случай фильма «Futuro — новая установка на завтра» (1998). Его героем стал дом Futuro — всемирно знаменитое достижение самобытного финского прогрессивного стиля, построенный из пластика дом, похожий на летающую тарелку — хотя разработчики из компании Polykem утверждают, что форма выбрана из соображений терморегуляции, а не дизайна. «Футуро» изначально был разработан в качестве лыжной базы, то есть здания, которое можно быстро прогреть. Короче говоря, физика реагировала на дух времени. В каком-то смысле история Futuro в миниатюре рассказывает всю историю тщеславной эпохи, полной надежд и гордыни, — с середины шестидесятых до середины семидесятых, от беспечного благоденствия пика индустриальной эры и мечтаний о покорении космоса до катастрофы нефтяного кризиса, — после нее идея пластикового дома уже казалась опасным безумством. Фильм «Futuro» вырос из музыкального клипа Needle’s Eye («Игольное ушко»), снятого Таанилой совместно с Марко Хомом на заглавную композицию альбома группы The Cybermen.

Мика Таанила — сны футуриста

Их очаровали архивные фотографии и съёмки, которые пожертвовал Музею финской архитектуры создатель и архитектор «Футуро» Матти Сууронен; они стали изучать историю дома и обнаружили, что для них это исследование превратилось в путешествие к собственному детству. В ходе изысканий нашлись материалы со всего мира и с самыми разными сюжетами: 8-миллиметровая плёнка с синтоистской церемонией в честь первого в Японии Futuro; съёмки помешанного на космосе немецкого поп-художника и владельца Futuro Чарльза Вильпа, который использовал своё «общественное пространство в невесомости» для рекламы Afri Cola; фотосюжет под названием «Богини Галаксии» из легендарного шведского порножурнала Private, где миловидные блондиночки в чёрной коже развлекались в интерьерах Futuro (после того как Playboy объявил его «лучшей холостяцкой берлогой», появление такого сюжета стало вопросом времени…). Ради истории Таанила и Хом сняли на Super-8 новый материал, который в сопоставлении со старыми съёмками выглядит одновременно жутковато и меланхолично. Часть этих съёмок вошла в дополнительные материалы издания «Futuro» на DVD с саундтреком экспериментальной импровизационной группы Ektroverde из Пори. Похожим образом «Будущее уже не то, что раньше» превращает в отличный DVD «Заря DIMI», — туда включён не только фильм Таанилы, но и незаконченные короткометражки Куренниеми — как в первоначальном виде, так и в монтаже Таанилы под музыку Куренниеми; а также забытые сокровища вроде «DIMI-балета» (1971), импровизационного выступления Куренниеми и Риитты Вайнио, снятого для телевидения, но не вышедшего в эфир; и документация концерта, на котором Pan Sonic играют композиции Куренниеми на инструментах, созданных или придуманных им самим (на фоне видео, созданных Таанилой).

● ● ●

Дом будущего, извлечённый из прошлого, — именно к таким парадоксам Таанила стремится всегда; временные пласты и приёмы, которые он использует, выводят друг друга из равновесия, существуя в диалоге. Например, Таанила вносит дополнительный элемент в интервью с энтузиастами «Футуро», поместив их на фоне голого «безвременья» студии и используя разнообразные психоделические 3D-задники в духе шестидесятых ради живописного иронического эффекта. В футбольном фильме «РобоКубок99» взгляд на вещи искривляется при помощи искусственного состаривания изображения (метода, которым часто злоупотребляют): монохром, царапины и тому подобное накладывается на изображение очевидно современных вещей.

Все это меры защиты. Очень просто пренебрежительно отнестись к тем, кто появляется в фильмах Таанилы: все они в той или иной степени не соответствуют генеральной линии исторических приличий, или же представляют провалившиеся идеи и концепции, или же то и другое сразу. Таанила любит своих героев, хотя ему не всегда нравится то, что они делают. Но любит ли он в самом деле «музычку» [muzak — функциональную музыку, создаваемую для профессионального использования в местах продаж, торговых помещениях и т.д. — Примеч. ред.], которой посвящён его первый важный фильм «Спасибо за музыку: Фильм о muzak» (1997)? С другой стороны, может ли он отрицать, что сам имеет отношение к этой форме социальной инженерии? Кто знает, во что может эволюционировать «музычка»? В реальности Таанилы — области парафизической Республики Нескромных Идей — могут происходить самые странные вещи.

Возьмём, к примеру, «РобоКубок99». В 1999 году Италия победила Германию в серии пенальти в футбольном полуфинале — событие маловероятное, но вполне возможное в том мире, где чемпион мира представлял, как ни странно, Иран. Поистине поразительно смотреть на взрослых мужчин, которые истерически кричат во всю глотку, подбадривая медленно гоняющих по площадке мяч роботов, похожих на коробки из-под обуви или собак. Таанила монтирует эти кадры со съёмками Пеле, футбольного бога шестидесятых, и этим сеет зёрна сомнения: ловкость, сообразительность и смекалка бразильца напоминают о том, сколько команде роботов предстоит развиваться и учиться прежде, чем она сможет соревноваться с игроками-людьми (Пеле тем временем исчезает в воспоминаниях). А в это время учёный из России делится мрачными размышлениями о военных перспективах роботехники. Будущее уже здесь — во всеоружии потенциала и мощи.

Перевод: Андрей Карташов