Леос Каракс в поисках Алекса Дюпона
В прокате новый фильм Леоса Каракса, а в книжных магазинах книга о режиссере, написанная Антоном Долиным. Прежде чем идти на фильм и читать книгу, советуем ознакомиться с кратким введением в тему — материал для «Сеанса» подготовил Гия Сичинава.
Карта биографии
Алекс Дюпон родился в пригороде Парижа в 1960 году, а уже в тринадцать начал использовать псевдоним Леос Каракс, сложенный из собственного имени «Алекс» и названия главной американской кинонаграды «Оскар»1 — обручив таким странным образом свою судьбу с кинематографом. Режиссер признавался в интервью, что увлекся кино поздно, но быстро обрел в нем чуть ли не единственный способ общения с миром и, что немаловажно, с женщинами — и то, и другое важные мотивы для творчества.
Как и составивший карту-биографию — «рождение, первый поцелуй, первая встреча с Флоранс…» — герой его полнометражного дебюта Алекс, Каракс в каждый свой фильм превращал в автокомментарий к собственной жизни.
1 По другой версии имя «Оскар» является вторым именем, данным Караксу при рождении
Любовь, разыгрываемая в этих декорациях, неизменно трагична, а любовный напиток смертелен
Трилогия Алекса
Дени Лаван — Сердца призрачный мотор
«Опыт — это путешествие к тому, что по-настоящему хочет испытывать человек» — слова французского писателя, процитированные самим Караксом, служат, как кажется, ключом к его творческому методу — непрерывному диалогу с собой и миром. Влияние этой мысли особенно различимо в первых трех фильмах режиссера, объединенных разными вариациями одного и того же героя — Алекса, воплощенного альтер-эго Каракса, актером Дени Лаваном. В этих трех картинах заметно, как последовательно меняется мироощущение режиссера на фоне занимающего его сверхнарратива, символически обозначенного в названии первой картины цикла — «Парень встречает девушку» (1984).
Каракс как завороженный без конца прокручивает одни и те же мотивы
Здесь Алекс предстает изгоем-одиночкой, бесприютно бродящим по пустынным черно-белым парижским пространствам в поисках Другой — Мирей (ее сыграла тогдашняя девушка Каракса, Мирей Перье). В той судорожной жажде общения, с которой на нее набрасывается прежде хранивший молчание Алекс, чувствуется радость неофита, открывшего для себя новую религию и язык (кино), а в сочетании пессимистического романтического заряда, эстетизированного пространства и по-годаровски вольного персонажа угадывается влияние французского поэтического реализма 1930-х и «новой волны». Позднее этот новый стиль окрестят «необарроко».
Любовь, разыгрываемая в этих декорациях, неизменно трагична, а любовный напиток смертелен. В финале фильма Мирей, прижавшая ножницы к животу, умирает оттого, что пытающийся спасти ее Алекс сжимает ее в объятиях. Продолжается эта линия и во второй части трилогии — «Дурной крови» (1986), которая отличается куда ярче выраженной сюжетной структурой, где элементы криминального фильма уживаются с приметами философской повести. Двое пожилых гангстера Марк и Ганс вынуждены обратиться к юному Алексу за помощью, он должен похитить из лаборатории вакцину от СТВО — болезни, поражающих молодых людей, занимающихся любовью без любви. В процессе Алекс безответно влюбляется в подружку Марка — юную Анну и погибает. Снова в главной роли муза Каракса — на сей раз Жюльетт Бинош — снова смерть в финале, впрочем, звучащая здесь иначе — жертвенно.
Каракс — загадка. Тем большая, чем больше фильмов он снимает.
Каракс как завороженный без конца прокручивает одни и те же мотивы — поиск выхода, страх перед жизнью, невозможность любви, тяга к самоубийству — и символы — огонь, вездесущая вода и, конечно, мосты, один из которых угодил в название третьего фильма.
В «Любовниках с Нового моста» (1991) Алекс показательно преображается в бритого налысо бродягу-фокусника, живущего под старейшим парижским мостом, а Жюльетт Бинош играет на этот раз слепнущую художницу Мишель, покинувшую прежнюю обеспеченную жизнь. Самый поэтичный в цикле фильм заканчивается на удивление мягко. В том странном переплетении маргинальной действительности и кинопоэзии, которое образует стиль Каракса, в «Любовниках» наконец берет верх второе. Ощущение сглаженности классически счастливого финала — к Мишель возвращается зрение, а Алекс выходит из тюрьмы — Каракс нивелирует замечательной отсылкой к «Аталанте» Жана Виго (1934), шедевру поэтического реализма.
В финале Алекс и Мишель падают с того самого Нового моста в реку и забираются на старую баржу, плывущую в Гавр. «Это будет нашей последним путешествием», — сообщает им пожилая пара, управляющая судном и жутко напоминающая Жана и Джульетту из «Аталанты». Иронично, что «Любовники» станут последней остановкой не только для Каракса и Алекса (Дени Лаван вернется к режиссеру в «Токио», но уже совсем в другой роли), но и Каракса и Жюльетт Бинош, с которой он расстанется, спустя годы совместной жизни.
Hic sunt leones…
После рано обретенного успеха — на момент выхода «Парня» Караксу, сразу же получившему номинацию на «Сезар», было только 23 — и зрелостью, скончавшейся в «Любовниках», Каракс достиг той части своей карты-биографии, которую в средневековье обозначали формулой hic sunt leones (лат. «здесь обитают львы»). Впрочем, в интервью он называл этот период короче — адом. Он завершился в 1999 году, через восемь лет после «Любовников», выходом четвертого полнометражного фильма — «Пола Икс». Впрочем, завершился ли?
Замысловатое название, когда-то озадачившее многих зрителей, на самом деле загадки не составляет и всего лишь отсылает к литературному первоисточнику — роману Германа Мелвилла «Пьер, или двусмысленности», или «Pierre ou les Ambiguïtés» по-французски. «Пола» таким образом является только аббревиатурой, а римская Х обозначает номер драфта сценария. Типичное для Каракса «упрощение», вызывающее путаницу и игру смыслов.
В очередной раз и в жизни, и в кино Каракса любовь не спасает, а подталкивает к пропасти.
Главный герой — мелвилловский Пьер в исполнении Гийома Депардье — вполне доволен жизнью. Отцовское наследство хранится в цепких руках властной матери, прекрасная и во всех смыслах положительная Люси вот-вот должна выйти за него замуж, но тут Пьер встречает девушку (опять). На этот раз Изабель, представившуюся его незаконнорожденной сводной сестрой. Она будит в нем неизвестные прежде чувства, вынуждающие его оставить дом и отправиться с ней в путешествие, которое закончится ожидаемо трагично.
Каракс — загадка. Тем большая, чем больше фильмов он снимает. Несмотря на самодостаточность романа Мелвилла, Каракс превращает его в исключительно свое произведение, делая из Пьера «алексозаменителя» и снова танцуя кадриль с излюбленными темами — усталостью, поиском выхода, смертью. В «Поле» Каракс снял свою новую возлюбленную, актрису Екатерину Голубеву, сыгравшую ту самую загадочную и месмерическую Изабель, которая и у Мелвилла, и у Каракса кончает жизнь самоубийством. Действительность трагично скопирует искусство — то же случится с самой Голубевой в 2011 году. В очередной раз и в жизни, и в кино Каракса любовь не спасает, а подталкивает к пропасти.
… и другие
Однако в заповедных уголках сознания Каракса обитают не только львы или драконы, но и существа пострашнее… новым альтер-эго Каракса в киноальманахе «Токио», вышедшем в 2007 году, стал Месье Дерьмо в исполнении Дени Лавана. Кособокий, с бельмом на глазу, жидкими, едва прикрывающими череп волосами и крючковатой бородой Месье, обитающий в канализации, поедающий «зелень» — цветы и деньги, и при случае убивающий людей, служит удивительным доказательством того, что у Каракса есть чувство юмора. Это что-то вроде «макгаффина» — все слышали, но никто не видел. Пусть и ядовитое, как ярко-зеленый костюм, что носит Месье, и болезненное, не анестезированное поэзией, но все же существующее, оно особенно ярко проявляется сцене, где совершивший массовое убийство Дерьмо, с сатанинской иронией и освежающей неполиткорректностью заявляет в зале суда, что попросту ненавидит людей и особенно японцев.
Синефилы действительно главная его аудитория.
Несмотря на чудаковатый образ, Месье, возможно, являет собой самую точную кинокопию режиссера. Он скрытен, мизантропичен, вычурен и загадочен — киноязык Каракса для многих столь же непонятен, сколь и лепет Месье, который способен усвоить лишь избранный адвокат с бельмом на глазу, принадлежащий к тому же народу (что-то вроде синефила).
Каракс вернется к образу Дерьма в своем следующем фильме «Корпорация «Святые моторы» (2012) — самой формалистской своей картине. Режиссер снова подарил главному герою свое имя, назвав его Оскаром. Повествование сшито из восьми минисюжетов, объединенных бизнесменом Оскаром, который путешествует по Парижу в выдохшемся белом лимузине под управлением невозмутимой Эдит Скоб и гримируется то в старушку, собирающую милостыню, то в уже знакомого нам Месье Дерьмо, похищающего Еву Мендес с кладбища Пер-Лашез, то в усталого отца, который забирает дочь с вечеринки, то в старика, репетирующего свою смерть.
Все эти роли проживаемые Оскаром, всякий раз устало возвращающимся в лимузин, служат, как кажется, лишь дымовой завесой — можно увидеть в них аллюзию на историю кино и развитие жанров, отсылки к картинам Кокто, Франжю, Годара и многих других, включая самого Каракса. Синефилы действительно главная его аудитория.
«Аннетт» Лео Каракса — Что пишут критики?
По-настоящему важными кажутся только три сцены. Первая — начальная, в которой сам Каракс выходит из комнаты в зрительный зал, смотрящий вступительные титры к фильму. Вторая — та, в которой исполняемый Оскаром Алекс (!) убивает собственного двойника. Третья — самая пронзительная в фильме: Оскар, еще не успевший впасть в новый образ, встречает свою старую возлюбленную Еву (Кайли Миноуг), которая тоже служит в «Святых моторах». Они поднимаются по лестнице обветшалого универмага «Самаритен» — немого свидетеля «Любовников с Нового моста» — и Ева исполняет песню «Who were we?» полную горечи утраченного времени, которого всегда не хватает, ведь ей предстоит еще одна встреча в новой роли. Оскар возвращается к лимузину, а Ева, допев, сбрасывается с крыши. И еще один важный штрих — в финальных титрах: фотография неземной Катерины Голубевой и надпись кириллицей: «Катя, тебе».
Жан Ренуар сказал, что каждый режиссер снимает всю жизнь один и тот же фильм. В случае Каракса это неизменно интимный фильм о самом себе — человеке, сочетающем неуверенность с нарциссизмом и ненавистью к себе, восторженность от предчувствия любви и красоты со страхом их неизбежной утраты, загадочность и проникновенность. В своей новой картине, «Аннетт», режиссер продолжает попытки примирить Алекса, Оскара, Леоса Каракса, Месье Дерьмо и других между собой, но об этом будут другие тексты.
