Краткое руководство по «Звёздному пути»
История
СЕАНС – 59/60
Земля «Звездного пути» имеет собственную альтернативную историю. Прежде всего это мир, в котором закончились все войны. По крайней мере, на самой планете. А этих войн между временем создания сериала и временем, в котором разворачивается его действие, было немало. Например, в 90-х годах XX века шли так называемые Евгенические войны. В самом названии отражается угроза возникновения неких сверхлюдей, которые попытаются захватить власть на Земле, этот страх — часть культурного кода 1960-х годов (примерно в эти же годы начинает выходить комикс «Люди X»). В альтернативной истории «Звездного пути» тема генетической чистоты и генетического превосходства возникает снова в контексте Третьей мировой войны, которая, судя по всему, шла всю вторую четверть XXI века. В ходе конфликта погибло более шестисот миллионов человек. Одним из главных действующих лиц этой бойни стал некий Полковник, который миллионами уничтожал пострадавших от лучевой болезни людей и прочих генетически несовершенных индивидов. Во что превратилась жизнь на Земле после окончания Третьей мировой, можно представить, посмотрев любой постапокалиптический триллер: отсутствие централизованной инфраструктуры и мелкие, кучные поселения всегда готовых к обороне людей. В такой мир в 2063 году прилетели братья по разуму с планеты Вулкан — и жизнь потихоньку стала налаживаться.
Но как именно выглядит налаженная утопическая жизнь, зависит от конкретного выходившего под маркой Star Trek сериала.
Утопия No 1.
Мир The Original Series
Контекст
В 1963 году был убит Кеннеди, президентство которого обещало открытие новых горизонтов — как в политической, так и в общественной сфере. Иногда вполне буквально: именно Кеннеди поставил цель отправить человека на Луну до конца десятилетия. В том же 1963 году в Вашингтоне прозвучала знаменитая речь Мартина Лютера Кинга «У меня есть мечта».
А в 1964 году новый президент Линдон Джонсон озвучил программу «Великое общество», которая предполагала искоренение бедности и расовой сегрегации. В том же году началось полномасштабное вмешательство США во Вьетнамскую войну, а в СССР Брежнев сменил Хрущева. И под звуки дважды приезжавшей в США группы Beatles бывший военный и гражданский летчик, бывший полицейский, а ныне сценарист Джин Родденберри начерно создал сюжет нового сериала.
Это самая настоящая марксистская утопия.
В 1965-м, после неудачной пилотной серии, поменяв почти весь актерский состав, Родденберри снял новую версию, которая и увидела свет 8 сентября 1966 года. Второй сезон Star Trek: The Original Series лучший из трех — создавался и демонстрировался в контексте и вовсе легендарном: 1967–1968 годы можно назвать поворотными для западной культуры.
Жанр
По жанру TOS — это, разумеется, вестерн. Он и создавался как вестерн. Именно так Родденберри рекламировал его телебоссам. Об этом свидетельствует и закадровый текст, повторяющийся в заставке каждой новой серии: Space. The final frontier… — «Космос. Последний рубеж…».
Жанр вестерна предполагает небольшое количество протагонистов и большое количество спорных действий в «серой» зоне, на «ничьей» территории, где шериф, конечно, представляет закон, но трактует его в соответствии с собственными представлениями о добре и зле. Если нужно, шериф без раздумий будет стрелять.
В экипаже капитана космического корабля «Энтерпрайз» Кирка 430 человек, но видим мы, в основном, шестерых. Остальные — безликие «краснорубашечники», чья миссия — спуститься на очередную планету вместе с кем-то из великолепной шестерки и бесславно погибнуть.
Над Кирком, как над любым шерифом, стоит закон в виде «Первой директивы», которая прямо запрещает любое вмешательство в развитие и внутренние дела других обществ (интересно, что нечто подобное мы можем прочитать и в произведениях Стругацких об утопическом мире Полудня и прогрессорах). Но если очень нужно, Кирк ударит кулаком по подлокотнику капитанского кресла и будет стрелять.
Все люди разные. Все люди прекрасны. Не верь догмам. Откройся новому. Учись доверять.
Утопия
Большинство критиков сходится в том, что Объединенная федерация планет (в TOS) — это своего рода космический аналог ООН, а расы ромулан и клингонов — персонификация врагов западного мира. Но это, конечно же, не так. Для представителей так называемого западного, либерального мира экипаж «Энтерпрайза» слишком мало озабочен поисками путей преуспевания и слишком сильно сконцентрирован на идеологических концепциях. Совершенно очевидно, что если бы Джин Родденберри придумал сериал «Звездный путь» сразу после Второй мировой, то сидеть бы ему на слушаниях Комиссии по расследованию антиамериканской деятельности и отвечать на вопросы сенатора Маккарти. Потому что мир, придуманный им, — это самая настоящая марксистская утопия.
Стоящая за «Энтерпрайзом» Федерация описана крайне туманно, но мы знаем, что в нее входят несколько планет, которые существуют полуавтономно, подчиняются единому правительству и культивируют в своих гражданах идеи свободы, равенства и соблюдения гражданских прав. Граждане Федерации высоко ценят обмен знаниями, новые исследования и открытия, обмен опытом и всевозможные виды мирного сотрудничества. Членство в Федерации строго добровольное, а форма правления — исключительно демократическая.
В этом плане Федерация резко противопоставлена ромуланской и клингонской империям: они, если так можно сказать, построены по национальному признаку, существуют за счет экспансии и эксплуатации ресурсов. И именно поэтому, несмотря на всю свою внушительную мощь, они обречены на поражение.
Поражение это оказывается не военным, а культурным и идеологическим. Ведь Звездный флот был создан не для нападения, а для обороны рубежей, выполнения дипломатических миссий и научно-исследовательской работы. Да, еще не так давно Федерация воевала с ромуланами и клингонами, и в космосе опасно, поэтому на «Энтерпрайзе» эпохи TOS практически нет гражданских, а те, что есть, появляются лишь временно и ненадолго. Но сама планета Земля — безопасное и мирное место, где всем рады и где всем хорошо.
Скотти починит двигатель и выпьет. Доктор Маккой спасет всех, кого только стоит спасать.
Несмотря на наивность сюжетов и постановки TOS, его мораль уже в силу своей утопичности остается актуальной в любую эпоху. Всегда думай. И чувствуй тоже. Не спеши делать выводы. Все люди разные. Все люди прекрасны. Не верь догмам. Откройся новому. Учись доверять. Жадность — это плохо. Ревность — это плохо. Эгоизм — это плохо. Собственничество — это плохо. Агрессия — это плохо. Будь лучше. Не убий. Не укради. Терпи боль. Выполняй долг. Смотри в будущее. Будущее светло.
Капитан Кирк стукнет кулаком по подлокотнику кресла. Мистер Спок в очередной раз покажет нам, что не стоит легко поддаваться эмоциям. Ухура — черная женщина на капитанском мостике в шестидесятых! — временно сядет в капитанское кресло. Чехов в очередной раз пошутит про made in Russia. Сулу посмеется. Скотти починит двигатель и выпьет. Доктор Маккой спасет всех, кого только стоит спасать. А если кто поссорится — то в конце все обязательно помирятся.
Они все разные, но команда одна, и капитан один, и одна Федерация. Глядя на то, как герои TOS отказываются убивать очередное неизвестное науке животное, выбираются из нацистской Германии и убеждают очередной всемогущий разум в том, что человечество достойно жить во Вселенной, начинаешь верить, что когда-нибудь, лет через десять, двадцать — а может быть, через двести — мы обязательно встретимся, и все у нас будет хорошо.
Утопия No 2.
Мир The Next Generation
Контекст
Star Trek: The Next Generation запускался в 1987 году. К тому времени стало понятно, что TOS в синдицированных трансляциях все еще остается крайне популярным и эта популярность со временем никуда не девается. А полнометражные фильмы с командой TOS неизменно собирали в кинотеатрах приличную кассу. Paramount и Родденберри решили перезапустить сериал с другими актерами и немного иной концепцией, в рамках которой, в частности, исключались любые конфликты между главными действующими лицами.
Вторая половина восьмидесятых — это совершенно другой мир. Мир рейганомики и «черного понедельника», мир, в котором люди больше не летают на Луну, зато гораздо больше знают о космосе, мир, в котором есть СПИД, идет Афганская война, трещит железный занавес («Разрушьте эту стену!»), бурлит Ближний восток, активно существует ЛГБТ-движение, а на орбиту только-только выведена космическая станция «Мир».
В новом мире восьмидесятых фокус утопии смещается: от вопросов общественного устройства мы переходим к проблемам личности.
Жанр
TNG — это хорошо и разнообразно придуманный производственный фильм (то, что в американской телетрадиции называется procedural): команда людей, каждый со своими инструкциями и областью ответственности, решает те или иные проблемы, выполняя конкретные задачи и получая понятный результат. Дух фронтира пытались сохранить в первом сезоне, но истории о таинственных сверхразумах и планетах, население которых одето в белые туники, в конце восьмидесятых, очевидно, не слишком интересны.
В TNG по сравнению с предыдущим сериалом действует гораздо больше персонажей, появилось много постоянных второстепенных героев, исчезли безымянные «краснорубашечники», а капитан стал заметно менее мобилен.
Утопия
Вселенная TNG гораздо больше. В команде нового «Энтерпрайза» теперь вызывает вопросы далеко не один только Спок. Педалируются разного рода противоречия: на мостике стоит огромный черный клингон, психологом служит полубетазоид с греческой внешностью и телепатическими способностями, а за штурвалом — андроид. Гендерные проблемы также не остались в стороне: глава службы безопасности на новом корабле — женщина.
Федерация в TNG — не далекий абстрактный идеал, а вполне конкретный и постоянно присутствующий в жизни космических исследователей фактор. И в этой Федерации все далеко не так безоблачно: то в верховное командование флота вселятся межгалактические насекомые, то некий ученый выбьет себе разрешение разобрать андроида на запчасти, не спрашивая его согласия, то окажется, что в академии Звездного флота есть что-то вроде дедовщины.
Живи для себя. Учись. Работай. Люби. Ты ценен. Ты уникален. Каким бы ты ни был. Делись. Участвуй. Не будь букой.
Миссии «Энтерпрайза» меняются: все больше того, что в компьютерных играх называется квестами, все больше бытовых ситуаций и происшествий, все больше технического прогресса, все больше мелочей. Кроме того, у героев насыщенная внутренняя жизнь: все больше конфликтов не с внешними силами или коллегами, а с собой.
Именно в TNG постоянно подчеркивается, что в Федерации не пользуются деньгами, и цель ее граждан — не накопление благ, а постоянное самосовершенствование; как бы в ответ на методы рейганомики в TNG появится новая раса суперкапиталистов (ференги), которые ради финансовой выгоды готовы убивать целые миры.
В новом мире восьмидесятых фокус утопии смещается: от вопросов общественного устройства мы переходим к проблемам личности. С того, как бы сделать лучше других людей, к тому, как стать лучше самим. Показателен в этом плане диалог вулканца Спока и андроида Дейты — двух героев, глазами которых в TOS и TNG мы видим человечество. Спок говорит Дейте, что его логическим способностям, отсутствию эмоций и силе позавидуют многие вулканцы. Дейта отвечает, что, выбрав вулканский образ жизни, Спок отказался от всего, к чему он, Дейта, стремится всю жизнь.
В TNG на месте утопии с общим светлым будущим, идеологией и системой возникает другой, не менее утопический мир, где каждый, независимо от происхождения, интересов и особенностей, обязательно найдет друзей, занятие по душе и таким образом — себя. Репликаторы позволяют ни в чем не нуждаться. Голодек — развлекаться как угодно и завести себе любое хобби (утопия: хоть каким-то подобием порно увлекается только один персонаж!). Живи для себя. Учись. Работай. Люби. Ты ценен. Ты уникален. Каким бы ты ни был. Делись. Участвуй. Не будь букой. Не будь эгоистом. Деньги — не главное. Найди себя. Прими себя. Будь собой. И все будет хорошо. Вечером мы все сыграем в покер. Не на деньги, конечно. На интерес.
Утопия больше не нужна.
Утопия после Родденберри. Мир Deep Space 9
Star Trek: Deep Space 9 стал первым сериалом без Родденберри (1921–1991), и здесь отсутствуют столь любимые им идеологические ограничения. DS9 изобилует мутными персонажами и эпизодами, где катарсис не ведет к очищению, герои здесь часто бывают глупы и неправы, конфликты не находят решения, а война неизбежна. DS9 — по крайней мере первые шесть сезонов — замечательный сериал, но существования чистой утопии мира будущего он не допускает. Есть приключения, интриги, убийства, клингонские песни, интересные проблемы и космические битвы — а утопии нет.
Параллельно запускается Star Trek: Voyager, где все вроде бы как в TOS: и вулканец на мостике, и маленький экипаж, и фронтир из фронтиров — целый неизведанный квадрант галактики… Но темы старые, подход к ним стандартный, сюжеты, в основном, тоже. Даже появление женщины-Борга с точеной фигурой в облегающем костюме предлагает не новый взгляд на человечество и его перспективы, а исключительно картинку, приятную глазу.
То же самое можно сказать и про самый последний сериал Star Trek: Enterprise, где вроде как иногда поднимаются важные вопросы, которые тонут в попытках показать, как же, в конце концов, образовалась Федерация, и связать воедино события двух первых сериалов. Неслучайно лучшая и самая популярная серия ENT — самая последняя, потому что в ней появляются персонажи из TNG.
Очевидно, что проблема не в неспособности продюсеров последних двух сериалов отобрать годные сценарии и не в погоне за длинным долларом. Дело в том, что в какой-то момент все, что было в «Звездном пути» так прекрасно и замечательно, стало выглядеть на экране смешным и банальным. Утопия больше не нужна. С технической точки зрения мы и сами живем в светлом будущем айфонов и гугл-очков. Летающих машин, правда, в ближайшие пару лет не предвидится. Но зачем они? Люди пишут SMS, ставят лайки, постят в инстаграм, покупают онлайн. Строить базы на Луне и разбираться в том, что же все-таки делает человека человеком и каковы наши долгосрочные перспективы на этой планете, мало кому интересно.
