Интервью
Фестивали

«Убрать из друзей» — Скайп отравлен навсегда

Киноэкран полностью занимает огромный десктоп. Мы видим движения мышкой, окна месседжеров, набор сообщений в реальном времени и видео: шестеро старшеклассников общаются в скайпе в годовщину самоубийства их общей подруги. Неожиданно в конференцию добавляется неизвестный участник, иконки «удалить» пропадают, во всплывающих окнах сыплются оскорбления и угрозы. Становится ясно, что никому в этой классической хоррорвской компании не избежать страшной мести с того света: кого-то ударит ножом, кого-то порубит блендером. Но зал скорее реагирует не на кровавые всхлипы подростков, а на знакомые в повседневной жизни механизмы виртуального общения, зазвучавшие совершенно иначе в контексте такой форс-мажорной ситуации, как нападение мстительного онлайн-полтергейста.

Мы видим то, что происходит с человеческой мыслью до оформления в подаваемую вовне речь.

«Убрать из друзей» достигает довольно сильного эффекта вовлечения за счет новизны и одновременно узнаваемости языка: тем, кто посмотрит фильм не на большом экране, а дома, на ноутбуке, начиная с титров, когда логотип Universal покроется глитч-помехами, разделить визуальные факты фильма (ложь) от собственных всплывающих окошек на десктопе (реальность) с ходу будет невозможно, и это настоящая сила миража. Главные герои тут — не гадкие калифорнийские недоросли, а знакомые звуки скайпа, фейсбука и вотсаппа, ставшие столь важной частью нашей коммуникативной системы, что их сложно воспринимать как иллюзию.

«Убрать из друзей». Реж. Леван Габриадзе. 2015

Хотя на этом фоне старая сюжетная схема и традиционно плоские персонажи откровенно раздражают, в «Убрать из друзей» все же есть психологизм — причем, как оказалось, именно ради него проект и был затеян. Знакомые любому юзеру лингвистические перипетии, когда пытаешься сформулировать обращение, пишешь, стираешь и заново пишешь, а мышка дрожит под пальцами и двигается от одной иконки к другой — это своего рода новая попытка перенести в кино средства внутреннего психологизма. Мы видим то, что происходит с человеческой мыслью до оформления в подаваемую вовне речь. Тогда, до нажимания кнопки «отправить», происходят метания совести, сомнения в доверии близким людям, моральный выбор и так далее. Именно это вызывает наибольший зрительский интерес — возможность подглядеть что-то, что в визуальном повествовании обычно скрыто или подано опосредованно (что ни говори, а внутренние монологи за кадром — это надувательство). Другие попытки построить фильм на съемке компьютерного экрана, вроде прошлогодних «Открытых окон» с Сашей Грэй, не доходили до идеи «шэрить» экран и подглядывать через телефон или компьютер за полусознательными реакциями героев, и, возможно, поэтому не собрали кассу, в сорок три раза превышающую бюджет. И только кажется, что формат screen capture был выбран, чтобы взбодрить жанр хоррора. Сами создатели считают, что это жанр хоррора лишь средство начать изучение нового киноязыка.

На мастер-классе, на следующее утро после премьеры, Тимур Бекмамбетов общается с аудиторией по скайпу. В зале легкая истерика из-за каждого звука или помехи — не то что бы кому-то страшно, но что-то изменилось. Леля Смолина, модерирующая встречу с Габриадзе и Бекмамбетовым, озвучивает общую мысль: «Скайп отравлен навсегда».

Скайп с Тимуром Бекмамбетовым.

(до соединения с Бекмамдетовым)

— Как вообще возникла эта идея?

Габриадзе: Легенда гласит, что Тимур как-то разговаривал с продюсером по скайпу, в какой-то момент она «пошерила» ему свой экран и потом забыла об этом. И хотя Тимуру казалось, что она целиком занята разговором с ним, он увидел, что на самом деле она параллельно обсуждала какой-то рецепт с бабушкой, делала еще пятнадцать дел — это очень хорошо иллюстрирует мысль о том, что, общаясь с человеком, мы чего-то не понимаем по его поведению — а вот на экране можно прочитать очень много.

(появляется Бекмамбетов)

— Тимур, вы правда верите, что этот формат окажется живучим?

Бекмамбетов: Это от нас с вами зависит. Я надеюсь, что да. Пока мы проводим большую часть жизни в сети, такое кино будет. Это наша реальность, наши радости, страдания — они связаны с виртуальным миром. К сожалению или счастью — каждый сам решит. Что касается нас как компании, у нас сейчас три проекта в производстве, использующих эту форму. Комедия «Liked» по мотивам Сирано де Бержерака. В России будет фильм, напоминающий «Волшебника в стране Оз» о виртуальной реальности, и еще «80 лет в Интернете» — комедия про то, как старики пользуются Сетью. И еще в проекте два фильма-альманаха из короткометражек разных режиссеров — один англоязычный, один русский. В общем, наша цель — вовлечь как можно больше людей в использование этого киноязыка.

Подсматривая в экран человека, ты подсматриваешь, что он реально думает и чувствует в эту данную секунду.

— Важную роль сыграло то, что все сервисы в фильме реальные. Как вы этого добились?

Бекмамбетов: Мы воспользовались принципом «лучше просить прощения, чем разрешения». И к нашему удивлению, ничего противозаконного в наших действиях не оказалось.

— Вы думали, как потом придется адаптировать фильм для российского проката?

Бекмамбетов: Нет, для нас сначала это была просто лабораторная работа. Собирались выложить на ютьюб — и ладно. Если бы мы думали об этом, мы бы, наверное, параллельно сняли русскую версию. Но поскольку русское кино в России не любят, мы решили этого не делать.

«Убрать из друзей». Реж. Леван Габриадзе. 2015

— Из-за адаптации фильм больше года шел до России?

Габриадзе: Да, перевод занял огромное время. Не только речи, но и текста на экране — а он находится в движении. И нужно было контролировать, что переводить, что оставить на английском, и так с языком каждой страны, где планируется прокат, — это все не быстрая и не легкая работа.

Но очень трудно — даже после успеха в прокате — убедить молодых экспериментировать, а не делать то, чему их научили, и то, что все сто раз видели.

— Как думаете, зрители не будут уставать от того, что большую часть времени в таких фильмах им придется читать текст на экране?

Бекмамбетов: Киноязык, на которым мы говорим, уникален тем, что мы видим не внешнюю сторону жизни, а внутреннюю жизнь человека — это увлекает, не дает скучать. Подсматривая в экран человека, ты подсматриваешь, что он реально думает и чувствует в эту данную секунду. Сейчас Интернет на стадии текстов, так что мы будем работать через тексты — так что сейчас это даже похоже на немое кино.

— Реакция на фильм сильно зависит от возраста зрителей. Людей за тридцать все это не очень интригует…

Бекмамбентов: Это скорее из-за темы, а не из-за языка. Фильм про подростков — да, и подросткам он интереснее. Но смех, который иногда звучит в зале, это смех от узнавания своего компьютерного поведения — и он общий, не возрастной.

«Убрать из друзей». Реж. Леван Габриадзе. 2015

— А как вам самим было работать над фильмом про школьников?

Габриадзе: Саму тему подростковых взаимоотношений и насилия мы изучали через прессу и специальную литературу. Буллинг в Америке это огромная проблема, очень обсуждаемая, поэтому все было на поверхности — и нам нетрудно было погрузиться в нее. А что до создания атмосферы — у нас очень молодой сценарист, вместе с молодыми актерами он подобрали верную речевую манеру, все эти словечки и так далее.

Бекмамбетов: Вообще по идее такой фильм, как «Убрать из друзей», должен был родиться в голове у двадцатипятилетнего, а не у меня. Компьютер — это в первую очередь их жизнь. Но очень трудно — даже после успеха в прокате — убедить молодых экспериментировать, а не делать то, чему их научили, и то, что все сто раз видели.


Читайте также

Сообщить об опечатке

Текст, который будет отправлен нашим редакторам: