Олимпийские виды — «Черный пес» Гуань Ху
В прокат вышел «Черный пес» Гуань Ху — победитель каннской программы «Особый взгляд» и кассовый хит из Китая. О драме про человека и собаку пишет Олеся Новикова.
Отсидев срок за непредумышленное убийство, в родной городок на окраине пустыни Гоби возвращается Лан (Эдди Пэн). За время его отсутствия многие разъехались, побросав дома, а вместе с ними — питомцев. По улицам шастают стаи одичавших собак. На календаре 2008 год, через пару месяцев в Пекине стартует олимпиада. Страну нужно показать миру с наилучшей стороны, так что территорию расчищают от бродяжек. Чтобы заработать, Лан идет в отряд по отлову четвероногих. Пока одни бесцеремонно забивают собак, а другие забирают у хозяев незарегистрированных щенков, Лан охотится за премиальной добычей — изысканно тощим черным псом, за поимку которого обещана круглая сумма и звание почетного гражданина. Им суждено быть вместе: пес кусает Лана — они оказываются на карантине. Если псина не помрет за десять дней, значит бешенства нет, и жить будут оба.
Кто-то близких потерял, кто-то — работу, дом, рассудок
Всматриваясь в союз пса и человека, Гуань Ху обнаруживает между ними много общего: как тощий грейхаунд, Лан нелюдим, увертлив и молчалив, они говорят на одном языке, дублируя жесты и повадки друг друга, совместно адаптируясь к среде. Символическое сотрудничество скрепляет миф: Гуань Ху не зря дает герою прозвище Эрлан в честь божества, сопровождаемого Небесной Собакой. Одни мифы описывают пса как защитника, другие — как злого духа, проглотившего Солнце во время затмения. В древнем Китае верили: чтобы отразить нападение на небесное светило, собак нужно гнать.
Жизнь движется по кругу, свобода иллюзорна
В мире Лана апокалипсис уже наступил. Среди руин, занесенных, словно пеплом, серым песком, живут люди, в которых что-то умерло: кто-то близких потерял, кто-то — работу, дом, рассудок. Боль утраты заглушила настойчиво внушаемое чувство национальной гордости на пороге экономического чуда. Выцветшие на солнце баннеры предстоящей олимпиады кажутся напоминанием не о скором будущем, а о далеком прошлом, несбывшейся утопии. Столица видится другой планетой, сверкающей в сводках теленовостей и радиоэфиров. «Мы будем шагать рука об руку с обнаженной грудью, босиком, в рваных телогрейках». Громкоговорители эхом разносят лозунги по бетонным джунглям эпохи Мао.
«Черного пса» можно пересказать и так: герой-одиночка рассекает по пустыне на железном коне и разбирается с местными авторитетами. Корни вестерна видны тут невооруженным взглядом. При желании можно разглядеть и ростки нуара (конечно, с приставкой «нео»). Но один из самых успешных (см. «Восемь сотен») режиссеров современного Китая, Гуань Ху сворачивает с жанровой колеи, сделавшей из него видного мейнстримного автора, к местному андеграунду 1990-2000-х. Он принадлежит к тому же поколению режиссеров, что и великий Цзя Чжанкэ, своим бытовым сюрреализмом задавший стиль целому направлению. Его появление в «Черном псе» в одной из важных ролей второго плана кажется символичным.
Быть может, это чистилище, где нужно искупить грехи прежде, чем обрести свободу
Гуань Ху обращается к новейшей волне рубежа веков, ныряет в эпоху катаклизмов — экономических, культурных, социальных, — когда мир выглядел большим и жестоким, а человек — маленьким и уязвимым. Европейский авангард здесь встречается с восточным минимализмом, абсурд — с социальным реализмом. Бродячему цирку, попавшему в «Черного пса», кажется, откуда-то из Феллини, не очень удивляешься. По этим улицам бродят все: собаки, люди и даже тигры. Жизнь движется по кругу, свобода иллюзорна.
Город застрял на краю цивилизации вне времени и пространства. Он не готов к обновлению, потому что в новом мире место найдется лишь для тех, кто не утратил главное — человечность. Быть может, это чистилище, где нужно искупить грехи прежде, чем обрести свободу. Неведомые силы обрушат на людей бури, град, землетрясения. И очищение придет с затмением: Черный пес проглотит Солнце, звери выйдут на улицы, люди — в пустыню. Клетки откроются, границы окажутся условными. Так Гуань Ху дает второй шанс «всем, кто вновь отправляется в путь».
Читайте также
-
Зачем смотреть на ножку — «Анора» Шона Бейкера
-
Отборные дети, усталые взрослые — «Каникулы» Анны Кузнецовой
-
Оберманекен будущего — «Господин оформитель» Олега Тепцова
-
Дом с нормальными явлениями — «Невидимый мой» Антона Бильжо
-
Отменяя смерть — «Король Лир» Сергея Потапова
-
В поисках утраченного — «Пепел и доломит» Томы Селивановой