«Эмма» — Портрет и рамка
Новая экранизация последнего романа Джейн Остин «Эмма», которую так хотелось увидеть на большом экране, теперь скрашивает карантин. Фильм получился яркий, смешной и незаурядный — в него уместилась вся библиография британского классика, по сути это экранизация не книги, но писателя. Как это произошло, рассказывает Анна Ковалова.
Обрадовать очередной «Эммой» — легко, удивить — трудно. Но авторам новой экранизации классического романа Джейн Остин удалось — главную мужскую роль они поручили мистеру Дарси, герою «Гордости и предубеждения» — другой знаменитой книги. Этот кастинговый ход конем производит впечатление даже сильнее, чем табуированная в экранизациях Джейн Остин обнаженная натура. Действительно, мистер Найтли в исполнении Джонни Флинна выглядит почти ровесником Эммы, а не наставником, который старше ее на семнадцать лет, — для 1810-х гг. дьявольская разница. Кроме того, Найтли в новой экранизации держит у себя экономку миссис Рейнольдс, которой в помине нет в романе «Эмма», зато в «Гордости и предубеждении» она занимает видное место. Верно служившая семейству Дарси в течение многих лет, она могла покинуть прекрасное поместье Пемберли только ради своего хозяина, неожиданно перебравшегося из одной книги в другую.
Выбор «Эммы» в качестве рамки для целого корпуса романов Джейн Остин закономерен; этот поздний текст более других соответствует ее писательскому методу.
Дальше — больше: незадачливая подруга Эммы (Аня Тейлор-Джой) Гарриет Смит (Миа Гот) вдруг является в виде героини романа «Чувство и чувствительность» Марианны Дэшвуд. Фрэнк Черчилл (Каллум Тернер), спасая Гарриет от цыган, вносит ее в Хартфилд на руках, а мистер Найтли первым делом осматривает щиколотку потерпевшей, и становится ясно, что на этот раз зрителя отсылают к известной сцене романтического знакомства Марианны с Уиллоби. Такое ощущение, что создатели новой «Эммы» намеревались поставить не один роман, а весь «джейн-остиновский» мир.
Человек в белой рубашке
Идея экранизировать писателя, а не отдельные тексты, обсуждалась еще в эпоху немого кино. На русской почве самой известной экранизацией такого типа стала «Шинель» (1926) по сценарию Ю.Н. Тынянова, в которой нашли отражение многие гоголевские тексты. Выбор «Эммы» в качестве рамки для целого корпуса романов Джейн Остин закономерен; этот поздний текст более других соответствует ее писательскому методу: «Три или четыре деревенские семьи — вот над чем надо работать» (Three or four families in a country village is the very thing to work on). Эмма, в отличие от сестер Беннет или Дэшвудов, не бывала ни в Лондоне, ни в Бате, и хронотоп романа сжат вокруг маленького городка Хайбери и нескольких соседних поместий.
Тесную, тщательно простроенную систему текста Джейн Остин перевести на язык кино невозможно, но именно эта сложность и открывает возможности для разнообразных интерпретаций.
Эта идеальная для мира Джейн Остин площадка освещена в фильме Отем де Уайлд в комическом ключе. Примечательно, что этот эффект достигается не столько остроумными диалогами, сколько гэгами, музыкой, неожиданными танцевальными номерами, драматургией реквизита. Фильм строится по принципу комического «монтажа аттракционов», и в него встраивается все: от грациозных па мистера Вудхауза (Билл Найи) до абсурдной музыкальной рамы, которую поклонник Эммы соорудил для портрета Гарриет Смит. Для тех, кто назовет все это пошлостью, контраргументов, пожалуй, не найду: дело вкуса. Но говорить, что экранизаторы в своей интерпретации пошли против текста (то есть, группы текстов), пожалуй, неправильно.
«Аббатство Даунтон»: Дух прошлого Рождества
Романы Джейн Остин кажутся простыми, но в действительности каждый из них образует структуру невероятной сложности. Этого не поняли ее современники — зато высоко оценили критики ХХ века. Так, Вирджиния Вулф писала: «Читая Остин, мы тоже испытываем чувство, будто ее герои стеснены в движениях, хотя, по сравнению с Софоклом, стропы не так затянуты. Интересно, что Джейн Остин, автор скромных бытописательских романов, выбрала сложнейший путь в искусстве: подобно Софоклу, она пишет так, будто знает — один неверный шаг, и все погибло» [пер. Н.И. Рейнгольд]. Однако экранизаторы не только могут, но и должны делать эти неверные шаги: тесную, тщательно простроенную систему текста Джейн Остин перевести на язык кино невозможно, но именно эта сложность и открывает возможности для разнообразных экранных интерпретаций.
Говорят, скоро мы увидим новую, на этот раз мрачную экранизацию «Гордости и предубеждения», написанную театральным режиссером и драматургом Ниной Рейн. Без сомнения, в таком ключе можно было бы подать и «Эмму». Этот роман, оказывается, можно прочесть и как детектив; профессор Лиланд Монк предположил, что все сюжетные линии романа в конечном счете разрешило убийство — тетка Фрэнка Черчилля умерла очень вовремя не просто так.
Торговый дом «Британия»
«Эмма» 2020 года стала комедией, может быть, потому, что это фильм о детях. Инфантилами здесь становятся практически все: даже Джейн Фэйрфакс (Эмбер Андерсон), в романе такая зрелая и рассудительная, выглядит какой-то Бекки Тэчер, которая только играет в настоящую леди. В картине Отем де Уайлд ясно показано, что вся история, почти как в «Анне Карениной», развернулась из-за гувернантки: из дома Вудхаузов исчезает единственный взрослый, мисс Тейлор (Джемма Уилан) превращается в миссис Вестон, и некому больше сдерживать Эмму… В общем, «все смешалось», и неудивительно, что кое-как распутать это «все» может только возвращение взрослого. Сюжет завершается тем, что в Хайбери переезжает мистер Найтли. Он, правда, здесь тоже не особенно мудр и опытен — но ведь никто и не говорит, что порядок установлен надолго.
Убежать с рождественского ужина, испугавшись снега и возможных инфекций, — вполне себе в духе эпохи
Книги Джейн Остин обрели в конце ХХ века массовую популярность именно благодаря экранизациям. Обычно считалось, что они привлекательны прежде всего тем, что изображают жизнь совершенно не похожую на нашу реальность — неспешную, размеренную, спокойную. В «Эмме» 2020 года, напротив, подчеркивается, как много у нас общего с этими большими детьми. Они, как и мы, бесконечно пишут и перечитывают письма, играют в настольные игры, развлекаются шоппингом.
Даже утрированная забота героев о своем самочувствии и простудах сейчас, когда модно не курить и всячески поддерживать здоровый образ жизни, не кажется чем-то экзотическим. Мировой прокат фильма будто неслучайно совпал с коронавирусной лихорадкой: убежать с рождественского ужина, испугавшись снега и возможных инфекций, — вполне себе в духе эпохи. Со времен Оскара Уайлда известно, что всякий портрет изображает художника, а не модель. К новой «Эмме» этот парадокс особенно применим, ведь лейтмотивом в ней становится замыкающий сюжет портрет Харриет, с которым рифмуются и картины в Донуэлле, и экран, закрывающий поцелуй Эммы и мистера Найтли.
Что же, наша реальность, отраженная в мире Джейн Остин, бессмысленна и, наверно, вульгарна. А пенять, как известно, нечего.
