Оскар-2023: «Элвис» База Лурмана — Конец невинности
Продолжаем оскаровский марафон (в предыдущем выпуске — фельетон Глеба Колондо о «Всё везде и сразу») разудалым байопиком Элвиса Пресли. Антон Фомочкин размышляет о фильме и его герое.
1997 год. Похожий на гигантского морщинистого пупса импресарио Том Паркер (Том Хэнкс) доживает век в окружении потрепанных временем верных приятелей: облупившихся стеклянных снеговиков, парадных президентских портретов (с автографом) и прочего сувенирного хлама. Однажды, опрокинув с верхней полки коробку рождественских ретро-открыток, делец, всю жизнь предпочитавший обращение «Полковник», распластался на колком ковровом полотне. Впредь, прогуливаться ему суждено было только в чертогах предсмертной фармакологической агонии, утягивая за собой треногу с капельницей — вдоль нескончаемых рядов игровых автоматов. Никаких поблескивающих монет, заостренных семерок и мультяшных вишен, в каждом оконце — лик Элвиса. Джекпот.
В 1955 году Паркер работал с кантри-легендой Хэнком Сноу (Дэвид Уэнэм) и раздумывал оживить шоу-программу номером для молодежи, обычно скучающей на лирических балладах о том, как легко порезаться осколком разбитого сердца. Только заслышав о чудо-пареньке (белом!), чья «негритянская» музыка популярна среди местной ребятни, радиодиджеев и «даже цветных», у Полковника напряглась коммерческая жилка. Сначала растерянное юное дарование по имени Элвис Пресли (Остин Батлер), разогревало «Hank Snow Tour». А затем его звучное имя на афише вытеснило все остальные. Предваряя сольный этап, Паркер на экране разыгрывает ярмарочную мистификацию, загнав Элвиса на колесо обозрения, и спрашивая того — готов ли он взлететь? Сомнений нет, как и «suspicious minds» [один из главных хитов Элвиса, название которого можно перевести как «подозрительные мысли» — примеч. ред.].
Без Паркера и правда не было бы Пресли, как без Джокера — Бэтмена
В груде сезонных поздравительных открыток удается разглядеть лишь одну. Импрессионистского вида елка. Крупные и редкие снежинки. Пузатый снеговик в цилиндре с улыбчивым лицом Паркера-Хэнкса. И Элвис. Каноничный белый концертный комбинезон с люверсами. Декоративный пояс. Рокабилли-кок на голове. Все привычные атрибуты на месте, только лицо слегка смазано. Этот призрачно-размытый портрет и есть агиографическая рок-оперетта «Элвис» База Лурмана. Появление и закат сверхновой. Протяжный гитарный риф там, где духовное встречается с мирским. Крещение в воде, на глади которой рассыпается отражение уличного фейерверка. Образ, разведенный в стилистике поп-арта. Возвышенный китч, побуждающий презрительно морщиться среднестатистических поборников высокого вкуса.
Если твоя суперсила — музыка, что делать, когда ты остаешься вне сцены, в тишине?
В отличии от лукавого торгаша Полковника (он здесь за ненадежного рассказчика), взгляд Лурмана полон преданной любви. Торжественного света софитов, который режиссер направляет на фигуру Короля, достаточно чтобы разогнать морок насмешек, пародий, ежегодных конкурсов обрюзгших двойников, желтушных пересудов помутнений последних лет его жизни. Батлер, если и напоминающий Элвиса, то на правах очень дальнего родственника, воплощает ту самую художественную нечеткость с открытки. У него такие же сальные волосы. Спрятанная в голубых глазах податливость и мягкость фермерского теленка. Доведенная до автоматизма стихийность в голосе. Сопровождающая выступления порывистая хореография. С Батлера, как и с Пресли сходят семь потов (буквально): если певец безответно отдавался зрительному залу, то артист — кинокамере. Лурман начинает с того, что разводит их по разные стороны полиэкрана, а в финале бесшовно монтирует кадры фильма с реальным выступлением Пресли. Слияние свершилось. Звезда родилась.
На протяжении тридцати лет Лурман снимает напыщенные (в хорошем смысле) фильмы про секс. Порнографической откровенности постановщик предпочитает эвфемизмы, потому соитие в каждом из них представлено вариацией мотива запретного плода, который аудитории должно хотеться жадно распробовать. В «Танцах без правил» любой выход на паркет — соитие, разочаровывающее без малейшей искорки чувств, потому главный герой меняет партнерш до тех пор, пока не находит ту, с кем для конкурсного выступления даже не требуется музыка. В «Мулен Руж» — эрос и танатос слились вместе в эстетике Болливуда. «Ромео + Джульетта» пострадали из-за родительского табу на первую влюбленность и близость. «Австралия» была посвящена тому, как сладостно, если ты Николь Кидман, зарыться в объятия целого континента, если он — Хью Джекман. В «Великом Гэтсби» все, от мала до велика вожделели загадочного нувориша (Леонардо ДиКаприо), скрывающего постыдную тайну своего успеха. Наконец, Элвис, ни больше ни меньше, дефлорирует пуританскую Америку. И пока кавалеры остаются на местах, обиженно скрестив руки, их дамы беснуются, окружив сцену.
История Америки по Лурману — история потерь
Когда будущий Король только поселился в «цветном» районе, стон мемфисского блюза, отвлек его и компанию сверстников от беспечного безделья. Подглядывая в щелку захудалого бара, маленький Элвис завороженно смотрел на страстную хореографическую импровизацию пары в сопровождении соло Артура «Биг Бой» Крудапа. Но там, где грех, там и святость. Сеанс вуайеризма прервался посещением госпел-службы в баптистском шатре неподалеку. В состоянии судорожного транса Пресли пропустил через себя и силу проповеди. Если Господь дал нам музыку, чтобы объединять людей, как говорила мать Элвиса, то Лурман сводит толпу в желании (и под этим подписался бы уже сам Король рок-н-ролла). Спустя годы тогда еще совсем неизвестный сутулый парнишка в розовом костюме — нечаянно вводит зрительниц в состояния оргиастического экстаза. На протяжном «W-e-e-e-ell, you may go to college», открывающей «Baby Let’s Play House», камера, словно противясь напору голоса Элвиса, устремляется подальше от сцены, фиксируя заметное волнение в зале. Разинув рты от возбуждения, девушки непроизвольно вскакивают с мест, стонут и вопят, пока Элвис вихляет бедрами и обращается к каждой из них — «I wanna play house with you» [«Я хочу сыграть с тобой в семью»].
Лурман мыслит Пресли супергероем — Капитан Марвел-младший [речь не о персонаже вселенной Marvel, а о герое комиксов DC, позднее получившем имя Шазам — примеч. авт.] и правда был любимцем певца — отсюда и необходимость в полноправном участии антагониста, карикатурного мефистофеля Паркера, обладателя ястребиного профиля и коллекции тростей со зловещими рукоятками (паяцы да слоны). В реальности Элвис даже включил в свой сценический костюм плащ, но носил нечасто, потому что его так и норовили стащить фанатки. Если твоя суперсила — музыка, что делать, когда ты остаешься вне сцены, в тишине? Вместо криптонита — золотая клетка отеля «Интернэшнл». Трагедия Короля — в одиночестве, последствии множества кабальных решений Полковника. Изнурительные концертные графики. Отказ от мировых гастролей. Поощрение мании преследования своего подопечного. Оплата услуг доктора Ника, готового поддержать зависимость Элвиса от обезболивающих и куда более пагубных пилюль. Без Паркера и правда не было бы Пресли, как без Джокера — Бэтмена, или без Лекса Лютора — Супермена. Если что-то и роднит Полковника с ролью того дружелюбного снеговика, то только способность таять на глазах.
Покорить эту высоту можно, но только после смерти
Многие события в фильме перевраны или перетасованы для драматизма, но в комиксах тоже свободно пересобирают античные мифы. Затрагивая почти все вехи эры Пресли, Лурман фокусируется на актах неповиновения певца, когда тот противостоял самому себе, Полковнику или обществу. Прислушивался ли Элвис к другим? Да, но как Икар все равно забылся и, приблизившись к солнцу, обжегся, растопив воск на своих крыльях. Падение неизбежно. История Америки по Лурману — история потерь. Джимми Хендрикс. Джим Моррисон. Мартин Лютер Кинг. Шэрон Тейт. Роберт Кеннеди. Махалия Джексон. Каждая печальная весть терзает Элвиса. Легенды уходят, значит, не вечен и он.
«Наслаждаясь тем, чем не должен», — так Полковник характеризовал причину смятения девушек, во время выступлений Пресли. Так, и «Элвис» Лурмана — выдающийся guilty pleasure, в самом высоком смысле. Король не мог петь, не двигаясь. Режиссер также противится статике, потому что каждый новый день для него — карнавальная вакханалия, что не терпит равнодушия. Полная озорства и артистических жестов, на манер кунг-фу пассов Элвиса. Бедлама в грейслендоском особняке (и около него). Клиповых интермеццо. Разнообразных аттракционов. Трюкачества. И, конечно, музыки. Кантри (родное). Блюз и госпел (приобретенное). Без каждой из этих традиций, рокабилли, а после и рок-н-ролла Пресли просто не было бы. В фильме наследие Короля находит новое звучание в ремиксах, с привкусом металла или хип-хопа, продолжая вечную ассимиляцию мотивов и жанров в американской культуре.
«We’re lost in a cloud with too much rain» [«Мы потерялись в облаке с сильным дождем», — cтрочка из песни «If I can dream», считающейся самой протестной у Пресли — примеч.авт.]. Пресли грезил оказаться на скале вечности, в обители волшебника Шазама из комикса. Полковник считал, что до нее никогда не добраться — и в этом уж точно ошибался. Покорить эту высоту можно, но только после смерти. С 1977 года Элвис остается там, и незримая скала, впервые появившаяся в детских мечтах, со временем стала только надежней из-за памяти и любви, благодаря которым появился этот фильм. На ее вершине мерцает свет. Кажется, то драгоценные камни с пояса Короля. Чем не зеленый огонек для остальных?
