Рок под снегом — «Молодость» Дмитрия Давыдова
Выходит в прокат «Молодость» («Эдэр Саас») Дмитрия Давыдова. Это фильм о непростом возвращении в родные края, где тебя не ждут. О якутском хард-роке и подборе ключей к этой обманчиво простой работе в своем первом тексте для «Сеанса» пишет Илья Воеводин.
Это будет рассказ о чудотворце, который живет в наше время в Якутии и, в отличие от хармсовского чудотворца, чудеса все-таки творит. Только воспринимать их всерьез никто не хочет. Дурак, что с него взять? Еще и в джинсах.
Дмитрий Давыдов снова снял фильм об изгое. Только теперь героя общество не отвергает, а отказывается принять обратно спустя 19 лет отсутствия. Но в обществе ли дело, если человек, потерявший всякие жизненные ориентиры, пытается нащупать их в давно минувшем прошлом. Школьные друзья осели, нашли работу и обзавелись семьями, а своя семья… Нет ее — ни нынешней, ни прошлой. Нет и мобильника, потому что звонить то и некому.
Мир, в который возвращается протагонист, такой же снежный, но теперь снег этот давит на опустевший отчий дом многокилограмовой неказистой глыбой. За окном −56, как говорит нам вступительный титр, и мороз здесь сковал даже камеру, которая лишь изредка позволяет себе медленные движения. Никаких «восьмерок» и смен планов в диалогах, только фиксирующий, будто бы из-за шторы подсматривающий взгляд постороннего. Такой метод съемки мало располагает к созданию живого взаимодействия героев. Отчуждение подчеркивается всевозможными препятствиями между персонажами, которые порой и вовсе оказываются за рамкой кадра.
Но возможен ли тут диалог? Тон повествования задают сцены с участковым, в которых фокус сосредоточен на отражении протагониста в зеркале, а от его собеседника мы видим ноги, руки, торс — что угодно, но не лицо. Зеркала часто (почти всегда) свидетельствуют о тягостной рефлексии, вглядывании в самого себя со стороны, поэтому и диалог здесь только с собой, но другим. Тем, что был здесь много лет назад, танцевал на дискотеке худой, как гвоздь.
Теперь же город проникает в деревню через большую бутылку «Кока-колы»
Об этих невеселых делах Дмитрий Давыдов говорит с той необходимой долей юмора, чтобы зритель не стал вновь называть фильм о глубинке и водке «чернухой». Вот из старого холодильника вылетает муха: она единственная из домашних дождалась возвращения героя. Скоро она станет питомцем, заслужившим любовь и место под одеялом. Когда загорится дом, ее заботливо спасут, будет у нее новый дом под полой куртки, у сердца. Но о мухе нам скажет только жужжание и реакция героев, для зрительских глаз она останется невидима. Может, муха нематериальна и лишь является духом-хранителем забытого места или же просто частью памяти?
Сквозные мотивы фильмов Давыдова в «Молодости» фиксируются в несколько сниженном тоне, хоть и не теряют своей значимости. Первый из них — реклама. По телевизору идет реклама то париков «У Дмитрия», то подснежниковой настойки, вновь «от Дмитрия». Товары массового потребления, бренды и логотипы — элементы цивилизации, противопоставленной традиции. В «Нет бога кроме меня» и «Пугало» они были представлены не частыми, но примечательными кадрами стоек с леденцами «Чупа-чупс». Теперь же город проникает в деревню через большую бутылку «Кока-колы».
Пусть все двери здесь закрыты, заветная дверца магазинчика «Колос» непременно распахнется перед любым неприкаянным скитальцем в ночи
Другой лейтмотив фильмов Давыдова — алкоголь — в «Молодости» уже не выглядит проблемой, а скорее выступает элементом сельского куража. Алкоголь и Якутия и здесь по-прежнему спаяны, процесс ассимиляции приезжего запустится, когда кола смешается с водкой. Пусть протагонист и не сменит кожанку, джинсы и туфли на «нормальную одежду», но после перехода на крепкие напитки его перестанут пугать окрики сельской шпаны.
В этой глуши алкоголь дает людям отвлечься от тягот взрослой жизни, вспомнить «старые добрые». Пусть все двери здесь закрыты, заветная дверца магазинчика «Колос» непременно распахнется перед любым неприкаянным скитальцем в ночи. За ней ждет желанная влага и обворожительная продавщица, безостановочно кружащаяся под музыку группы «Хардыы». Стоит лишь сделать шаг, и музыка заиграет в тебе, унося в танец и напоминая о молодости.
Чтобы лучше понять, откуда пришел главный герой «Молодости» и к чему он так стремится, стоит посмотреть записи выступлений группы «Хардыы» рубежа веков. Таким «веселым вечером» и был выпускной, разделивший побитое «чмо» и потерянную в зазеркалье юность. Может быть, и не было ничего в жизни, кроме той дискотеки под сельский рок. А попытки вернуться — лишь воссоздание образов из музыки, ведь даже про вышеупомянутую муху было спето. Но люди пропадают. Замерзают в снегу, погибают в поножовщине, умирают от инсульта. Стареют, медленно или быстро превращаясь в пропитые развалины.
Лишь молодость отвечает молодости
Стоит рекомендовать смотреть «Молодость» в спайке с доком Ивана Кривогорницына «Ганнибал». Не только для того, чтобы почувствовать на живом еще примере действие катка времени, но и ради примечательной реплики Гани о своем детстве. Кочегарка, появляющаяся у Давыдова в «Нет бога кроме меня» (там работает переехавший в город протагонист) и в «Пугале» (куда героиня приходит напиваться в молчаливой компании кочегара), возникает и в документальном фильме о лидере рок-группы. Все эти упоминания кочегаров не просто пламенный привет балабановскому Якуту, они восходят к почитаемому сахаларами духу огня. Кочегар становится посредником между миром духов и срединным миром людей.
В «Молодости» тоже есть кочегар, фокусник, показывающий чудеса застывшим зрителям. Протагонист же устраивается работать учеником фокусника. Перетаскивая уголь и своевременно подкидывая его в печь, он обретает способность творить чудеса. Правда, чудеса не могут впечатлить укорененных в лед взрослых. Но как камера оттает единственный раз, пройдя полный круг над засыпающим героем и переместившись в память о детских играх, так и чудо разглядят только три девицы, предпочитающие урокам курево и выпивку. Лишь молодость отвечает молодости. Чудотворец так и пропадет, оставив свои чудеса за кадром, но зрителю останутся фильмы «от Дмитрия», тоже своего рода магия.
Читайте также
-
Шепоты и всхлипы — «Мария» Пабло Ларраина
-
Дело было в Пенькове — «Эммануэль» Одри Диван
-
Зачем смотреть на ножку — «Анора» Шона Бейкера
-
Отборные дети, усталые взрослые — «Каникулы» Анны Кузнецовой
-
Оберманекен будущего — «Господин оформитель» Олега Тепцова
-
Дом с нормальными явлениями — «Невидимый мой» Антона Бильжо