Бойся зеленого дракона — «Девушки на балконе» Ноэми Мерлан
Начинаются премьерные показы «Девушек на балконе» Ноэми Мерлан. В московском «Октябре» первый сеанс пройдет уже 20 марта, а в петербургской «Авроре» — 21-го. В широкий прокат фильм выходит в конце месяца. О французской комедии с фарсовыми гэгами, аттракционом общественных повесток и режиссерской самоиронией пишет Глеб Колондо.
Эта история стара как мир как фильм Хичкока «Окно во двор» (1954). Уютный дворик есть? Есть. Экспозиция с самыми разными жителями этого дома? Тоже. Два окна напротив друг друга? Присутствуют. Фотокамера в одном из них? А как же. Преступление, где злодей мужчина, а жертва — женщина? Да. Чемоданы, которые помогут скрыть улики? Снова угадали.
Впрочем, хватит нам перечислять совпадения. Давайте лучше знакомиться с главными героинями. Три товарища (пардон, товарки — да, старомодный, зато словарный феминитив): начинающая писательница Николь, вебкамщица Руби и актриса Элиза, которая только что закончила сниматься в телефильме о Мэрилин Монро и еще не успела избавиться от блондинистого парика.
Разумеется, полное равноправие персонажей — это утопия, поэтому Ноэми Мерлан (к слову, она же играет Элизу) фокусирует наше внимание на Николь. Девушка ведет влюбленное наблюдение за соседом, молодым привлекательным фотографом, по случаю жары разгуливающим по дому в чем мать родила. Но она не знает, под каким предлогом можно пойти с ним знакомиться. Сценаристки (та же Мерлан и Селин Скьямма) приходят на помощь: Элиза, не справившись с управлением, слегка задевает автомобиль соседа. Конфликт превращается в обмен любезностями, и вот подруги уже идут в гости на вечеринку-примирение.
А дальше начинаются ужасы.
Не станем злоупотреблять спойлерами — скажем лишь, что, предаваясь грезам в жанре 18+, Николь вряд ли думала, что совсем скоро в ее руках окажется половой орган объекта страсти. Все бы хорошо, вот только она достает его из-под дивана в плачевном (а в отечественном прокате еще и в заблеренном) состоянии — отдельно от остального туловища.
«Аттракцион» здесь следует понимать в широком смысле
Дальнейшая часть фильма — ядреная смесь из юмора различных оттенков черного и манифестов о недопустимости абьюза и нарушения личных границ. Конечно, тут можно задать вопрос с интонациями высоколобого преподавателя условного ВГИКа: а хорошо ли, когда основные идеи фильма проговариваются в словах, причем неоднократно?
Ну, во-первых, это современное искусство: кто ж запретит. Во-вторых, такие краеугольные лозунги текущей эпохи как «нет — это значит нет» и «мое тело — мое дело» не вредно и повторить, причем максимально разборчиво, чтобы дошло даже до тех, кто в бронепоезде. И в-третьих, сознавая, что ничем не разбавленная нравоучительность вряд ли удержит в кинозале даже самых ярых фем-активисток, режиссерка набивает картину аттракционами.
Разумеется, термин «аттракцион» здесь следует понимать в широком смысле. Это и броские жанровые характеры героинь, которые в своем роде — Атос, Портос и Арамис: каждая на своей волне, но при этом умудряется действовать в команде. И дополнительная, вообще-то говоря, не менее важная проблематика, связанная с изменением климата и как следствие аномально теплой погодой. И целый коллаж разнообразных сюжетных нюансов, которые позволяют собрать урожай не только из умышленных аллюзий, но и субъективных синефильских ассоциаций.
Николь способна видеть призраков — прямо как персонаж Майкла Фокса в «Страшилах» (1996) Питера Джексона. Ее учитель литературного мастерства зудит не хуже героя Владимира Басова из «Я шагаю по Москве» (1963): «Писатель должен глубоко проникать в жизнь, правды характеров нету!» Тьфу на вас, господин мужчина-педагог — какая такая правда характеров, если вашу ученицу преследует целая дивизия потусторонних насильников?
Ну а если честно, сильнее всего «Девушки…» напоминают драму «Глен или Гленда» (1953) великого, без всякой иронии, Эдварда Д. Вуда-младшего. Пока его коллеги-ремесленники клепали однотипные картины о радиоактивных мутантах и пришельцах из космоса, король «плохого кино» создал штучную исповедальную ленту. Столь же сумбурную, сколь обаятельную и неповторимую. За сюрреалистическим сюжетным конструктором, собранным из разномастных запчастей, умудряется не потеряться простая и важная мысль: если взрослый мужчина хочет ходить в женском платье — это его личное дело.
То, что было возможно в «Великом диктаторе», сегодня не прокатит
«Бойся зеленого дракона!», — призывал в «Глене и Гленде» загадочный демиург, сыгранный Белой Лугоши. Вот уже семьдесят с лишним лет поклонники спорят: что бы это значило? Между тем, все очевидно: с чем сравнить агрессивное бессердечие большинства (и неважно, кто это большинство — 87% человечества вообще или белые цисгендерные мужчины в частности), если не с древним злым ящером, которому давно пора получить на орехи от трех богатырей в сверкающих доспехах. Кто эти богатыри — точнее, богатырши применительно к «Девушкам в окне» — вопрос излишний.
Не гнушается Мерлан и подчеркнуто фарсовых гэгов. У ее героини Элизы на нервной почве расшалился кишечник, и теперь в самый неподходящий момент она издает звуки, нередко ассоциируемые с голливудскими комедиями низкого пошиба. С одной стороны, не всякому хватит «бодипозитивности», чтобы стерпеть подобное от фильма, премьера которого прошла в Каннах (ведь это вам, извините, не хухры-мухры!)
Способен ли отдельно взятый фильм изменить мир?
Но, с другой, а как вы хотели? Времена, когда зритель был готов неиронично воспринимать проникновенные монологи, транслирующие основные смыслы произведения, прошли. То, что было возможно в «Великом диктаторе», сегодня не прокатит. Теперь обязательно нужно уравновесить пафос чем-то простым, живым и немного неприличным — наверное, метеоризм в самый раз.
Самоиронии режиссерки, которая буквально уравнивает свое высказывание с пуком, можно позавидовать. Способен ли отдельно взятый фильм изменить мир? Не более, чем отдельно взятый пук. Возможно, если хороших «пуков» будет становиться больше, то и жить нам со временем станет лучше и веселее.
