Чертовы нейросети, инфернальные эти — «Черное зеркало»
На платформах — седьмой сезон главной технологической страшилки и нового пророчества человеку «Черное зеркало». О свежих и истоптанных тропах сериала, бесконтрольную информацию и вглядывание в лица сквозь цифровой монитор пишет София Бикканова. Это ее первый авторский текст для «Сеанса».
Мы все вглядываемся и вглядываемся в свое отражение. И что же узнаем о себе? Или хотя бы о зеркале, в которое смотримся?..
«Черное зеркало» уже четырнадцать лет смотрит не на нас и даже не в эфемерное «будущее», а в истинное «настоящее». Мы видим технологическую страшилку, которая жестоко приукрашивает вред любой инновации. Но наблюдаем мы не собственное «лицо», а фундаментальный порядок вещей в информационной эре: приход в жизнь комфорта не избавляет и не оберегает ее от трагедий.
Под влиянием инноваций в сериале происходит расчеловечивание, как в эпизоде «Заткнись и танцуй»; они проявляют худшее в природе людей, как в серии «Аркангел»; или просто разлагают общество, как в «Пятнадцати миллионов заслуг». Человек в сериале всегда оказывался безоружен перед их воздействием. Теория «подкожной иглы» — согласно которой люди находятся под прямым влиянием потока информации и обязаны на нее реагировать — здесь становится аксиомой, порядком вещей, фундаментом жизни.
«Черное зеркало» — это про бесконтрольный вал информации в целом
Первые сезоны и вправду донельзя бескомпромиссны. Инновации — это чистое зло, и баста. Но если миновать прописные истины четырнадцатилетней давности, то можно обнаружить, что сериал не раз пытался менять вектор. Единственное, от чего он не может позволить себе отказаться — это обличительная интонация: в ходу сатира и гипербола. Правда, и искренности здесь вдоволь — и «новой», и старой. Смотрите, пугайтесь, плачьте, но главное — думайте.
Black Mirror: Будущее настоящее
Пока за технологическим прогрессом наблюдали с надеждой и упоением, хоть и не без тревог, — Чарли Брукер сочинял истории, после которых даже продвинутая молодежь будто бы захотела отложить гаджет в сторону. Но когда паника по поводу искусственного интеллекта все ж таки охватила все «цифровые поколения», «Черное зеркало» внезапно включило в свою страшную проповедь гуманизм. И… отодвинуло технологии на второй план.
С третьего сезона Брукера ругали за наличие хэппи-эндов (где обещанные ужастики-антиутопии?). С шестого — за смещение акцентов и недостаточно пессимистичный взгляд на цифровизацию. В пятом эпизоде шестого сезона случается долгожданный апокалипсис, но, к великому сожалению, его причина — не соцсети, ИИ, ноутбуки и странные ссылки, а всего лишь телевизор.
Потому что «Черное зеркало» — это про бесконтрольный вал информации в целом. Про невозможность отличить адресантов, каналы и сообщения друг от друга. И самый инфернальный путь коммуникации здесь — не интернет, а пузатый ящик, из которого сквозь помехи доносятся пропагандистские и рекламные (кто теперь различит?) речи.
Сериал вдруг пытается променять свой главный козырь на человека
Новый, седьмой сезон допускает и новый взгляд, изредка и неуверенно мелькающий в предыдущих шести сезонах. Происходит постепенный уход от демонизации технологий, которая много лет была неотъемлемой частью «Черного зеркала». В мире сериала предметы всеобщих стенаний и заламывания рук становятся на свое истинное место: инструментов, подспудных механизмов.
Когда макгаффины отошли на второй план, их место заняли человеческие истории, которые прежде служили лишь иллюстрацией влияния инноваций. Культовый сериал о технологиях, переполненный апокалиптическими настроениями, сразу в нескольких сериях вдруг пытается променять свой главный козырь на человека. А вы все еще боитесь нейросетей.
Не нейросеть имитирует мир человека, а человек имитирует «мир нейросетей». До сих пор
Главным в формировании новой эстетической позиции «Черного зеркала» стал эпизод «Отель „Мечта“». Киностудия, процветающая во времена классического кинематографа, погрязла в долгах и не может продать ни одной ленты. Хозяйка студии решает воскресить свой опус магнум и переснять фильм с помощью квартета болтливых зумеров и искусственного интеллекта.
Приглашенная актриса — единственный живой человек в сгенерированном мире; мире, чей сюжет развивается в сценарии 70-летней давности. Героиня влюбляется в актрису из прошлого, созданную нейросетью (даже тест на репликанта не понадобился). В конечном счете, «Отель „Мечта“» — драма про обреченную любовь, сыгранная в декорациях кино его лучшей эпохи. Без ИИ. И в этом главный фокус.
Чтобы показать на экране мир, «созданный нейросетью» и не напугать зрителя эффектом «зловещей долины», режиссеру сериала все равно пришлось построить декорации, пригласить актеров, монтировать, снимать на камеру. Выходит, это не нейросеть имитирует мир человека, а человек имитирует «мир нейросетей». До сих пор.
История несчастной любви ценнее, чем очередное предостережение
Еще один эпизод, указывающий на поворот в сто восемьдесят градусов, — серия «Надгробная речь». Обычный старичок узнает, что недавно умерла некая Кэрол. Он героиню совершенно не помнит, но почему-то соглашается поучаствовать в подготовке надгробной речи. Для этого нужно отсканировать его воспоминания, которые за многие десятилетия из его сознания попросту улетучились. Он даже не сразу опознает в имени, звучащем из телефонной трубки, свою первую (и, возможно, последнюю) любовь.
Чтобы помочь вспомнить хотя бы что-то, герою присылают электронную ассистентку, которая проводит его по громким вечеринкам и старым фотографиям. Теперь герой уверен, что Кэрол его бросила; но нейросеть указывает мужчине на личную сокровенную записку. И вдруг до него доходит, что когда-то все было еще поправимо, и совсем не так безнадежно… Невнимательность, нетерпение, слишком много воли страстям в ущерб подлинным чувствам не давали ему обнаружить примирительные строчки. Старичок вспоминает лицо все еще любимой девушки и плачет.
Конец. И вправду, это все.
А где армагеддон? А где же пагубные воздействия технологий? Нейро-ассистент оказался более успешен в поисковиках, но только и всего. В новой системе координат «Черного зеркала» история несчастной любви ценнее, чем очередное предостережение.
Несмотря на то, что новый взгляд уже виден в седьмом сезоне, часть его серий все же наследует традиционную концепцию. Самыми слабыми из них кажутся «Игрушка» и «Обычные люди». В «Игрушке» — харизматичный герой-гений долго рассказывает о том, как посвятил жизнь обслуживанию игры.
Эту игровую модель (способную постоянно обучаться, развиваться, но и требующей немереной заботы человека) создали тридцать лет назад. Мужчина выращивал цифровой организм, принося в жертву собственныу жизнь, здоровье и карьеру. И как любой фанатик, теперь он готов отдать на откуп игре весь этот неправильный и такой несовершенный человеческий мир. Сюжет, надо признать, получился просроченным: апокалипсис был, одержимый гений был, про порабощение людей технологиями… что и говорить.
В них условны не только люди, но и сами технологии
В «Обычных людях» проблема та же. Чрезмерно навязчивая, оттого опасная, реклама и злостные многоуровневые подписки. Абсурд информационной коммерции снова выкручен на максимум. Весь этот маркетинговый обман уже подвергался критике и даже не так давно — всего сезон назад. Снова этих несчастных «обычных людей» испытывают на прочность давлением обстоятельств и технологий. Увы, аттракцион, в котором проводятся опыты над моралью героя и терпением зрителя тоже был, и тоже не раз.
Обе эти серии можно представить и в любом другом сезоне. Они никак не сообщаются с современным контекстом — не оправдывают и не перевирают, просто закрывают на него глаза. В них условны не только люди, но и сами технологии. Это говорит лишь о том, что старый, казалось бы, проверенный сценарий уже выдохся, он больше не работает.
Новые медиа исследовать все еще нужно. И «Черное зеркало» — не самый плохой для того полигон
«Черное зеркало» на развилке: сериал либо дальше будет строить бесконечный коридор из отражений самого себя; либо все же обретет новый взгляд. Уже сейчас на смену панике и политической сатире постепенно, отдельными эпизодами, приходит вглядывание в лица людей. По-прежнему неидеальных, а порой и более чудовищных, чем их электронные копии. Но все же живых.
Это нельзя назвать любованием, созиданием или моделированием. Скорее, сериал просто пытается возвращать человеку его законное место, продолжает изучать не сами инновации, но их отношения с людьми. Надо сказать, что и в новом сезоне нашли себе место серии, мало чем отличающиеся от предыдущих сезонов. За это на седьмой сезон обрушилось немало критики. Но я бы столько категоричной не была. К сожалению, ни Маклюэна, ни Лассуэлла, ни Лазарсфельда с нами уже нет, а новые медиа исследовать все еще нужно. И «Черное зеркало» — не самый плохой для того полигон.
