Елена Плахова
Елена Плахова

Тени и блики Барселоны


Новая работа Алехандро Гонсалеса Иньярриту называется «Бьютифул» (Biutiful), с запрограммированной ошибкой в английском оригинале. Между тем это первый за десять фильм, снятый режиссёром по-испански (если не считать мексиканского эпизода в «Вавилоне»). Это и возвращение к некоторым принципам его дебюта «Сука-любовь» — и одновременно отказ от других, выработанных в начале карьеры.

«Сука-любовь» — фильм, все события которого разворачивались в Мехико-сити — стал эталоном новой «драматургии пазла», в которой всё со всем связано и все ружья стреляют. Вдохновлённый его успехом, Иньяррриту снял «21 грамм» по той же методе, но уже в Лос-Анджелесе и с американскими звёздами: результат напоминал пересадку живого мексиканского сердца в красивое, но безжизненное голливудское тело. В «Вавилоне», третьей части трилогии Иньярриту и его соавтора Гильермо Арриаги, действие охватывало уже пять стран и три континента, герои говорили на четырёх разных языках. Пространство Иньярриту разрослось до вселенских масштабов.

«Вавилон» искусно выстроен из противоречий. Антиглобализм идеи столкнулся с глобалистской драматургией. Иньярриту делает всё, чтобы реальность выглядела спонтанно и естественно, а она плохо подчиняется «пазловой» структуре, и её всё сильнее приходится придавливать слоем эстетического лака. В результате программный антигламур оборачивается ненавистным гламуром. Это и привело в конце концов к разрыву с Арриагой: каждый пошёл своим путём. Путь Иньярриту привёл его к «Бьютифул».

Кадр из фильма Алехандро Гонсалеса Иньярриту Бьютифул (2010)

В этом фильме два главных героя: мелкий теневой бизнесмен Ушбаль в великолепном исполнении Хавьера Бардема и город Барселона, в котором он живёт и работает и который играет сам себя. Работа эта, конечно, очень странная: герой возится с африканскими и китайскими нелегалами, и толком не поймёшь, то ли он их гнусно эксплуатирует, то ли спасает и патронирует. Скорее всего, и то, и другое одновременно.

Видно, что особенно заработать на этом поприще Ушбалю не удаётся: достаточно посмотреть, в какой дыре он живёт с двумя детьми и приходящей женой, которая спит с его братом и вообще с кем попало. Сам он себе ничего подобного позволить не может, поскольку страдает раком простаты и мочится кровью. Его дни сочтены, но будучи человеком безмерно добрым и душевным, Ушбаль от всего сердца сочувствует тем, кому ещё хуже. Однажды он покупает дешёвые обогреватели для китайских работяг, а наутро их находят угоревшими. В этот момент мрачное состояние героя становится совсем беспросветным. Хотя он давно уже живёт в плотном контакте с загробным миром: общается со своим отцом, рано умершим политэмигрантом, а также с душами почивших преступников — на таланте медиума Ушбаль даже построил дополнительный бизнес.

Кадр из фильма Алехандро Гонсалеса Иньярриту Бьютифул (2010)

Но сколь бы ни был харизматичен Бардем, с самого начала фильма в действие активно вступает второй герой, или героиня — Барселона. Иньярриту явно пригодился опыт, накопленный на съёмках «Суки-любви». Та картина могла возникнуть только в Мехико, городе, который называют «антропологическим экспериментом». Гигантский двадцатимиллионный мегаполис с самым высоким уровнем загрязнённости, жестокости и коррупции, предстал в картине Иньярриту прекрасным и удивительным городом, полным энергии, взрывной мощи и витальности.

«Бьютифул» — тоже антропологический эксперимент, только с другим результатом. То ли Иньярриту постарел, то ли глобальный мир сдвинулся ещё дальше в сторону деградации, но город, совсем недавно воспетый Вуди Алленом как сад любовных утех, предстал со своей мрачной теневой стороны. Это не просто трущобы, или задворки, на которых обитают социальные низы. Это ад на земле, вряд ли достойной лучшей участи ввиду явного несовершенства человеческой породы. Бывают, конечно, прекрасные исключения: одно из них — Хавьер Бардем. Его герой, ангел постиндустриальной цивилизации, уходит в лучший мир на фоне дымящихся труб, явных примет мирового Апокалипсиса.

Что касается реальной Барселоны, то, исходя из собственного опыта, могу утверждать, это бандитский городок: за завтраком в отеле у меня увели сумку, а в тот же день едва не ограбили второй раз прямо напротив Казы Милы. Видела я и чернокожих продавцов фальшивых сумок «Гуччи» и сама от расстройства чуть такую не купила. Однако всё равно на экране я бы не стала представлять Барселону как средоточие мировых скорбей. В картине Иньярриту это производит не трагический, а дешёвый мелодраматический эффект. Если «Вавилон» обозначил кризис глобалистского эпоса, «Бьютифул» — весьма сомнительная попытка создания глобалистской мелодрамы.

дата первой публикации

Читайте также

Сообщить об опечатке

Текст, который будет отправлен нашим редакторам:

Отправить