Режиссёр Венсан Дьётр и его подруга Ева Трюффо сидят в студии и смотрят видеозапись — снятый на бытовую mini-DV камеру вид из окна на станцию метро «Жорес». Эти кадры — единственное, что осталось у Дьётра в память о недавно завершившемся романе. С Симоном он случайно повстречался в ночном клубе, не представляя, что банальный one-night stand может обернуться чем-то большим. В течение года повторялся ритуал: Венсан приходил к своему любовнику по вечерам, они ужинали, занимались любовью, ложились спать. По режиссёрской привычке Дьётр снимал на видео то, что видел из окна — начинающий художник из дома напротив, птицы на канале, ветви деревьев, отражение ночных огней в воде, блики солнца, разбившие лагерь под мостом афганские беженцы, иногда в кадр уверенным шагом заходил голубь.
Симон остался идеальным макгаффином — он не желал попадать в кадр, поэтому ни одного кадра с ним не осталось. Только звуки — бег воды в душевой, политические дебаты по радио, неумелая игра на пианино — Дьётр попросил любимого разучить À Chloris Рейнальдо Ана. Тот никак не мог понять, зачем снимать кино — Симон служил добровольцем, помогая иммигрантам обрести легальный статус. Кино было для него абстрактной материей. Он не давал Дьётру ключ от своей квартиры, не подпускал слишком близко — где-то вдали у него было воспоминание о другой, «нормальной» жизни, которая не сложилась. Дети, религия, брат — территория, на которую режиссёр не мог заходить, таковы были правила игры.
Жорес. Реж. Венсан Дьётр, 2012
Панорамный вид из окна — идеальная мизансцена. В одном кадре — квартиры соседей, проходящее поверху метро, спешащие по делам прохожие, у канала Сен-Мартен — те самые беженцы, помогать которым стало делом жизни Симона. В придуманном Альфредом Хичкоком жанре «оконного кино» выступил в прошлом году Хосе Луис Герин, снявший поэтические «Воспоминания об одном утре». Рассказывая историю переводившего Пруста соседа-самоубийцы, Герин создал собственную географию родного города. Замысел Дьётра более амбициозен — в «Жоресе» частная, предельно интимная, история в любовной судороге сплетается с политикой. Не в кабинетном смысле этого слова, а общечеловеческом — с той политикой, которую жизнь предъявляет нам ежеминутно. «Жорес» — напоминание о законе всеобщей «закрючкованности», утверждение гармонии мира. Афганцы под мостом знали, что им нет места, но продолжали жить, невзирая на унижение — и превратились за год, по наблюдению режиссёра, в неотъемлемую часть Парижа. Сам он знал, что этой невозможной любви не пережить и трёх лет, но не позволял перебоев в чувстве.
Подёрнутое красным и зелёным шумом видеоизображение разбавлено внезапно возникающей анимацией — порхает рисованный голубь, припаркован анимационный автомобиль. Этот наивный приём напоминает об арт-бэкграунде Дьётра. Выходец из окружения журнала La lettre du cinema, он всегда держался в стороне от своих коллег и снимал интимные дневники об отношениях, регулярно пересекая границы между экспериментальным, документальным, постановочным (смотрите статью Антона Костылева «Ловушка для жизни» в «Сеансе» № 49/50, в которой в том числе на примере картины Дьётра разбирается феномен автобиографического кино.) Мультипликационная капель — лишь первая степень сомнения в изображении. Уважая частную жизнь своего возлюбленного, режиссёр подменяет фактуру — композиция Ана фигурировала в их отношениях, но её Симон напевал, а не играл. Включить это в свой фильм Дьётр не мог из-за риска, что его партнёра могут опознать; да и сам Симон меньше всего на свете хотел быть героем непонятного для него кино. (Музыку же, ставшую лейтмотивом, сыграл Бенджамен Эсдраффо — постоянный композитор «новой инцестуальной волны»). Но эта песня должна была прозвучать — поэтому в финале её исполняет сам режиссёр вместе со своей собеседницей, пока по экрану бежит текст очередного официального политического заявления, оправдывающего выдворение приезжих.
Жорес. Реж. Венсан Дьётр, 2012
«Жорес» — документация перформанса, результат шестичасовой импровизации, в ходе которой Ева Трюффо и Венсан Дьётр, подчиняясь предварительной договорённости, смотрят реальное видео и обсуждают подлинные аспекты частной любовной жизни, допуская в разговор немного фантазии. Спонтанные вопросы Трюффо — ходили ли вы вместе в кино? общались ли с париями, ставшими соседями? как часто занимались сексом? — задают повествованию непредсказуемый ритм.
Что же это — документальное кино, современное искусство, чувственная автобиография, поиск утраченного времени? Незачем усложнять. Жан Жене придумал определение ещё шестьдесят лет назад — «песнь любви».
