Трехликий Бен Риверс — «Боганклох» на «Послании к человеку»
Совсем скоро в Петербурге стартует «Послание к человеку». В программе много интересного. Начинаем с больших хитов: 21 октября в международном конкурсе состоится российская премьера «Боганклоха», новой работы тихого британского классика Бена Риверса. Об авторе чистейших хорроров и лукавой документалистики пишет Егор Шеремет. Это его первый текст для «Сеанса».
Мой кинематограф — это эгоистичная практика, направленная на то, чтобы поучаствовать в хороших приключениях и встретить интересных людей.
Бен Риверс
Моим первым знакомством с Беном Риверсом был короткий метр «Дом» (2007). Пыльные коридоры заброшенного дома, летящая по воздуху свеча, дверной проем, обрамляющий вход в черную пустоту — фильм ужасов, низведенный до рудиментов. Окрестив метод Риверса «чистым хоррором» и признав режиссера важнейшим представителем авангардного жанрового кино, я взялся за дебютный полнометражный фильм британского автора — «Два года в море» (2011).
Полуторачасовой документальный фильм об одинокой жизни седовласого отшельника камня на камне не оставил от моего поспешного анализа modus operandi Риверса. Режиссер как будто нарочно отказался от жанровых элементов своих ранних работ, сняв медлительный созерцательный фильм — смотрящий наблюдает за молчаливой жизнью отшельника как вуайерист. «Два года в море» лишен сюжета, экспозиции и других драматических уловок.
Осознав, что Риверс отказался от идеи «чистого кино» в пользу беспристрастного cinema verite, я подошел к просмотру «Небо дрожит, и земля боится, и два глаза не братья друг другу» (2015) уже подготовленным зрителем. И вновь остался в дураках. Вторая сольная полнометражка Риверса оказалась ближе к фильмам Пазолини, чем к этнографическим заметкам Жана Руша. Сплав документалистики, марокканских сказок и рассказа Пола Боулза выбивает почву из под ног преданных поклонников режиссера своим мифопоэтическим настроением и неожиданным экзотическим колоритом.
В микрокосме Риверса нет места монстрам
Смотря фильм за фильмом, я все больше убеждался, что Риверс — режиссер с тремя лицами. В попытке каталогизировать творчество режиссера, я самонадеянно выделил три ипостаси Риверса: Хоррормейкер, Отшельник, Мифолог.
Новый фильм режиссера «Боганклох» впервые покажут в России на фестивале «Послание к человеку». Но какой из трех Риверсов снял этот фильм?
Хоррормейкер
Бен Риверс начал свою кинематографическую карьеру с экспериментальных хорроров, апеллирующих не к осязаемым страхам (маньяки, войны, вирусы), а к ощущению беспричинной тревоги.
В дебютной работе режиссера, «Старом темном доме» (2003), мы наблюдаем за интерьерами разрушенного дома — потрескавшиеся стены и замусоренный пол уничтоженного человеческого жилища выхватываются из темноты слабым свечением ручного фонарика. Все четыре минуты хронометража зритель проводит в состоянии напряжения, ожидая финального скримера. Но присущий хоррору пик напряжения так и не наступает: Риверса совсем не интересует классическая структура «страшного фильма».
Подобие словаря, в котором элементы жанра существуют вне привычного контекста
«Старый темный дом» — это попытка Риверса пересобрать и обновить жанр хоррора. Режиссер отказывается от нарративных уловок, которыми пугали зрителей с зари кинематографа, в угоду чистым эмоциям: дебют Риверса открывает принципиально новый вид жанрового кино — «чистый хоррор».
Поэтому ожидание увидеть чудовище, скрывающееся за пределами света фонарика, неизменно заканчивается разочарованием. В микрокосме Риверса нет места монстрам — зритель остается один в заброшенном доме, замыкается в себе и вздрагивает от каждого резкого движения луча света.
В вышедшем четыре года спустя «Доме» Риверс пополняет арсенал приемов своего «чистого хоррора». Инородные лучи света дополняются исконными элементами фильмов о привидениях — скрипучая дверца погреба открывается сама по себе, полотнище замирает в воздухе, а горящая свеча торжественно проплывает мимо беспристрастного взгляда камеры. Но обилие традиционных тропов фильмов ужасов не меняет чистоту подхода Риверса — антинарративный «Дом» усваивает достижения великих хоррормейкеров прошлого и создает подобие словаря, в котором элементы жанра существуют вне привычного контекста.
К большинству non-fiction фильмов Риверса прямо-таки напрашивается приставка «псевдо»
В коротком метре «Грядущая раса» (2006) Риверс наконец позволяет «чистому хоррору» заручиться поддержкой нарратива — режиссер адаптирует одноименный оккультный роман Эдварда Бульвера-Литтона, напугавший читателей XIX века историей о новой расе людей, которые спустились с гор, чтобы захватить и уничтожить культуру просвещенного человечества. Но Риверс экранизирует не сюжет романа, а ощущение от его прочтения. Зернистые кадры, изображающие безликие толпы, которые движутся по склону в произвольном порядке, вызывают тревогу и у современного зрителя — за исключением названия фильма, Риверс не дает зрителям никакого контекста. Но ожидание угрозы от появления иных буквально пронизывает пятиминутную виньетку.
После череды экспериментальных хоррор-фильмов Риверс радикально и неожиданно переосмысляет свою творческую идентичность, отходит от жанрового кинематографа в пользу документалистики. «Чистый хоррор» кладется в долгий ящик, открывать который режиссер все еще не торопится.
Отшельник
В промежутке между выходом «Грядущей расы» и «Дома» Риверс снимает свой первый неигровой фильм — короткометражную картину «Это моя земля» (2007), в которой интерес режиссера к феномену отшельничества впервые становится очевидным.
15-минутный черно-белый кинодокумент фиксирует быт отшельника Джейка Уильямса, живущего в полной изоляции в полуразрушенном доме посреди лесов Шотландии. Риверс добросовестно запечатляет ежедневную рутину Уильямса — седовласый аскет тащит кипу сухих веток через дикий лес, работает в саду, выхаживает потерявшегося птенца.
Работает, рыбачит, слушает старые пластинки с индийской музыкой
Основной корпус «мейнстримных» работ Риверса составляют именно документальные ленты. Но назвать Риверса чистым документалистом едва ли получится. К большинству non-fiction фильмов Риверса прямо-таки напрашивается приставка «псевдо».
Спустя пять лет после выхода короткого метра «Это моя земля», Риверс вновь возвращается к Уильямсу — именно он становится героем первого полнометражного фильма режиссера «Два года в море» (2011).
Уильямс все так же влачит одинокое существование в дебрях шотландских лесов. Однако если в предыдущем фильме отшельник выглядел вполне себе радушно, то теперь он изменяется до неузнаваемости. Уильямс не проронит за весь фильм и слова: он работает, рыбачит, слушает старые пластинки с индийской музыкой.
Реальный Уильямс прячется за ширмой метода Риверса. По признанию самого режиссера, его герой — тот еще болтун. Подлинный Уильямс обожает гостей и очень любит сплетничать, но в фильме Риверс превращает его в мрачного молчуна. Зрители полтора часа пребывают в состоянии полного неведения, ведь они уверены, что Уильямс-личность и Уильямс-герой — это один и тот же человек.
Псевдодокументальный фильм «Два года в море» — очередная попытка Риверса обновить устаревший жанр. Одержимое подлинностью документальное кино сталкивается с волей режиссера, которая оказывается сильнее.
Квази-сказка о кинорежиссере, преступившем черту дозволенного в работе со своими героями
«Заклятье, что отпугнет тьму» (2013) — тотальный документальный фильм Риверса, снятый вместе с авангардистом Беном Расселом. Полуторачасовое погружение в жизнь отшельнеческих коммун (язычников-реконструкторов, исследователей Арктики, секты блэк-металистов) может показаться зрителю честной попыткой объяснить, зачем люди уходят в дикую природу.
Вездесущее «псевдо» можно обнаружить и в этой работе — Риверса и Рассела интересует сам концепт отшельничества, так что конкретные человеческие судьбы отодвигаются на второй план. Герои «Заклятья, что отпугнет тьму» важны режиссерам и как личности, при этом дуэт не стесняется направлять их в нужную сторону: Риверс и Рассел зашли настолько далеко, что заставили практически незнакомых музыкантов-отшельников создать блэк-метал группу, песни которой и звучат в фильме.
Разрушение неписаных законов документалистики логично привело Риверса в пространство fiction кинематографа, в котором свою голову наконец показала третья субличность режиссера.
Мифолог
Первый полнометражный игровой фильм Риверса «Небо дрожит, и земля боится, и два глаза не братья друг другу» (2015) частично основан на рассказе Боулза «Далекий случай». Но история об английском лингвисте, который сталкивается с невероятной жестокостью со стороны жителей Марокко, превращается в квази-сказку о кинорежиссере, преступившем черту дозволенного в работе со своими героями.
Подраться в кабаке, напиться крепкого вина или погибнуть в схватке со стаей волков
Главный герой авторитарно приказывает жителям небольшого городка сниматься в его фильме — заставляет их позировать на камеру для создания колорита и выполнять опасные трюки. В фигуре режиссера-диктатора ясно угадывается сам Риверс, чей неортодоксальный подход к созданию документального кино часто вызывал негодование пуристов жанра.
Жуткая судьба героя начинает казаться осознанной иронией режиссера — Риверс показательно убивает личность Отшельника, который запятнал свою репутацию херцогианскими уловками. И представляет публике свою новую ипостась — Мифолога, соединяющего элементы документалистики и фольклора.
После 2020 года Риверс завершает свое погружение в мифологии
В коллаборации с Гэбриелем Абрантешом Риверс снимает короткометражный фильм «Горбун» (2016) и обращается к восточному легендариуму. Сказка о горбуне из «Тысячи и одной ночи» превращается в научно-фантастическую антиутопию: мегакорпорация будущего отправляет своих сотрудников в симуляцию средневековья. Там «путешественники во времени» могут вкусить все прелести старинной жизни — подраться в кабаке, напиться крепкого вина или погибнуть в схватке со стаей волков.
Риверс обновляет классические восточные сказки непрошенным современным колоритом — его «Горбун» напоминает одновременно и «Декамерон» Пазолини, и киберпанк Уильяма Гибсона. По сути Абрантеш и Риверс аппроприируют ближневосточную мифологию и используют ее в корыстных целях — создают fiction фильм, который даже не пытается отдать должное своему первоисточнику.
Против подобного подхода к изучению «экзотических» культур выступает уже следующий фильм Риверса — «Краби, 2562» (2019), снятый вместе с тайской кинематографисткой Аночой Сувичакорнпонг.
Герой этой работы — город Краби, который правительство Таиланда пытается превратить в главный курорт Азии. Риверс и Сувичакорнпонг показывают дегуманизацию жителей, фольклора и истории Краби глазами безымянной героини: девушка знакомится с обычаями города, которые превращаются в аттракционы для жаждущих ориентальных приключений туристов, и с его населением, низведенным до роли обслуживающего персонала.
Современный капитализм, доисторическая эпоха и мифология Таиланда смешиваются в «Краби, 2562». Фильм ощущается как конец большой эпохи — после 2020 года Риверс завершает свое погружение в мифологии и вновь возвращается к экспериментальной документалистике.
Дробление творческой идентичности режиссера на три независимые личности — удобный концепт. Пусть и не совсем честный.
В фильме «Боганклох» зритель вновь встретится с постаревшим отшельником Джейком Уильямсом. Но в новой работе режиссера можно углядеть не только Риверса-документалиста. Уильямс, два раза сыгравший главного героя в псевдодокументальных картинах Риверса, сам уже давно стал героем мифа — режиссер возвращается к нему как к любимой истории, раз за разом пуская зрителей в жизнь современного аскета.
Формулу трех лиц Риверса можно использовать как ключи к пониманию «Боганклоха». Но это вовсе не значит, что лишь один из них подойдет для тех, кто будет смотреть новый фильм Риверса.
