Оливье Ассаяс: «Я хотел сделать фильм-портрет Жюльет Бинош»
Оливье Ассаяс
— Откуда вы узнали про это швейцарское местечко, Зильс-Мария?
— Впервые я отправился туда с друзьями — директором Французской Синематеки Сержем Тубиана и его женой Эммануэль Бернейм, она известная писательница и моя очень старая знакомая. Они уговаривали меня много лет, сами туда ездят постоянно.
— Вы видели «Священную гору» Арнольда Фанка с Лени Рифеншталь?
— Да, смотрел его «горные» фильмы. Не могу сказать, что в восторге, но черно-белые панорамы гор и облаков производят впечатление. На одном из DVD Фанка был бонус — съемки трансформирующихся облаков, очень красивые. Я мгновенно узнал места. В Зильс-Марии, открывая окно, я считал облака обычными, рядовыми, и только благодаря экрану-посреднику понял, что наблюдал уникальный природный феномен.
— И поэтому вы назвали фильм «Облака Зильс-Марии»?
— Мне было необходимо присутствие природы, а также присутствие чего-то невидимого, неосязаемого — чего-то, что больше нас. Мои герои — люди, которые постигают движение времени, влияние времени на их жизнь, и важно было окружить их максимальной красотой мира — красотой, которая вне времени. Но мне не хотелось делать открытку, снимать виды никем не заселенных гор. Важно, что Зильс-Мария — высоко в горах, но у этого места давние и глубокие связи с миром искусства, с историей европейской мысли.
— И с определенной идеологией, возвращаясь к Фанку.
— Да, но я все же уверен, что нацисты не монопольные хозяева гор. Все это часть истории Европы XX века, и меня не удивляет, что вы про это вспомнили. В этих местах, на первый взгляд таких идиллических, ощущается присутствие зла. И это напоминает нам о том, что в каждой эпохе есть добро, и есть зло.
Зильс-Мария. Реж. Оливье Ассаяс, 2014
— Вы еще воссоздаете в фильме такую старомодную, утраченную Европу.
— Знаете, меня интересует современность, но также мне интересны люди, из которых эта современность сделана. А они, в свою очередь, состоят из прошлого, пережитого ими и их близкими. Прошлое — определяющий элемент. Я не склонен к ностальгии, вообще. Ноль ностальгии. Но тот, кто интересуется человеком, должен проникнуть в его прошлое. И тот, кто интересуется миром, должен понимать его историю.
— Вы показываете отношения между двумя женщинам, они вроде бы лишены сексуального подтекста, но в них есть и близость, и даже элемент садо-мазохизма.
— Все получилось само собой. Я хотел сделать фильм-портрет Жюльет Бинош. Не просто придумать для нее героиню, но снять картину, вдохновленную ею. А дальше было так. Чем занимается героиня? Она репетирует роль. Кто подает ей реплики? Ассистент. Какого пола у нее ассистент? Скорее всего, женского. А какую пьесу она репетирует? Что-то похожее на «Горькие слезы Петры фон Кант» — про странные, волнующие отношения двух женщин, одна из которых старше, а вторая младше. Здесь возникает двойственность, опасность физического сближения.
— Как в фильме появилась Кристен Стюарт, играющая ассистентку?
— Я был знаком с Кристен раньше — она снималась у Вальтера Саллеса, а у нас один продюсер. Мы виделись и болтали при разных обстоятельствах, часто неформальных — в Париже, на фестивалях. И я видел в ней гораздо больше, чем обычно можно увидеть на экране. Когда я писал сценарий, то придумал героиню, которую именно она могла бы сыграть.
Зильс-Мария. Реж. Оливье Ассаяс, 2014
— А Хлое Морец, которая стала молодой актрисой, репетирующей роль, которая прославила героиню Бинош в прошлом?
— Хлое появилась позже всех. Ее посоветовал американский агент, сказал, что она очень интересуется. Я проверил по IMDb, она показалась мне слишком юной. Нет, говорит агент, ты сначала с ней поговори. Мы созвонились по скайпу и я понял, что она остроумная и взрослая. Я повесил трубку и крепко задумался: ей ведь всего шестнадцать, а героиня бешеная. Пришлось с ней повидаться в реальности и убедиться в том, что она даже отдаленно не напоминает подростка. Маленькие актеры, которые проводят много времени на съемочной площадке и делают взрослую работу, очень рано перестают быть детьми.
— Это правда, что вы не любите репетировать с актерами?
— Ключевой момент создания фильма — подбор актеров. Кино случается в момент соприкосновения актера с текстом. Мне кажется, он знает про героя больше, чем я. Написанный тобой сценарий — абстракция, только актеры наполняют персонажей плотью и кровью. Совершив выбор, я полностью им доверяю. И никогда не рассказываю заранее, где будет камера, чтобы не смущать. Важно, чтобы реакции были спонтанными, как в жизни. Если что-то пойдет не так, всегда можно переделать или исправить в монтаже. Поэтому я снимаю все — актерам удобно, правда, группе приходится тяжело, приходится следовать за импровизацией. Что может случиться? Человек будет не в фокусе? Ну и что, я могу и такой кадр вставить в фильм, если весь эпизод хорошо сыгран. Худшая ошибка режиссера — не снять лучший вариант сцены только потому, что он родился не после команды «Мотор!», а во время репетиции.
Читайте также
-
Наур Гармелия: «Мы не могли жечь дома, как Тарковский»
-
«Нужен был нереальный реализм» — Тина Баркалая о «Сказках Гофмана»
-
Сесиль де Франс: «Сниматься — настоящий подарок судьбы»
-
«Я хотел понять свое поколение» — Иван Власов о фильме «Дивный мир»
-
«Одинокий Джокер на Голливудском бульваре» — Влад Козлов о фильме «Немая жизнь»
-
«Я хотела сделать условное кино» — Любовь Мульменко о фильме «Фрау»