«Знакомьтесь — Билли Уайлдер»: Секрета никакого нет
Билли Уайлдер
«Со времен “Ниночки” прошло много времени, но Маттау насыщает фильм энергией и иронией, произнося фразы вроде: “Ты что, совсем рехнулся, нахрен, рехнулся?”» Это из описания последнего фильма Билли Уайлдера «Друг-приятель» (Buddy Buddy) в самом финале этой книги.
Для читателя установить, что именно общего эта, нахрен, фраза, имеет с великолепием «Ниночки», думаю, равно невозможно что переводе, что в оригинале. Однако не доверять автору книги Кэмерону Кроу нет оснований — указанную реплику Уолтер Маттау наверняка произносит с энергией и иронией.
Но и, скажем, знаменитое «Никто не совершенен» (по другой версии перевода — «У каждого свои недостатки») из финала «В джазе только девушки» на бумаге выглядит более-менее никак. Не понять и того, как у Уайлдера ушло 60 дублей на вопрос «Где же бурбон?». Сказать, что в нем такого, сможет только человек, в недавнем прошлом пересматривавший этот великий фильм.
Уайлдер, сценарист, ставший, по его собственной легенде, режиссером только, чтобы не видеть, что с его сценариями вытворяют другие, к профессии относился двояко. С одной стороны, «я всегда беру объектив на тридцать пять или сорок… У меня нет особенных линз. Нет синих стеклышек. Ничего такого. Нету. И это не добавляет мне плюсов как режиссеру». С другой стороны, хорошо рассказанная история для него — та, которая набирает нужные обороты к третьему акту, а сложные мизансцены и общие планы — это для бездельников и эстетов. Уайлдер в книге восхищается каждым фильмом Кубрика, но не понимает, зачем тому понадобилось убиваться на съемках при свечах в «Барри Линдоне».
«Броненосец “Потемкин”» — любимый фильм Уайлдера (не издевается ли он?), но сам он всегда интересовался лишь тем, чтобы «немного улучшить вкус среднего человека, самую чуточку». Если слушать Уайлдера, можно решить, что он просто-напросто оказавшийся не в своей тарелке театральный драматург. «Вот у этих сволочей, драматургов, не жизнь, а малина… Если пишешь пьесу, ставишь премьеру в Новой Англии, и выходит пшик, можно переписать за ночь и поставить где-нибудь в Питсбурге… Если в третий раз не сработает, можно эту пьесу похоронить и забыть. Другое дело кино…»
Эта книга называется «Знакомьтесь — Билли Уайлдер». Но знакомиться с Билли Уайлдером по книге странно, надо его знать — и «Двойную страховку», и «Квартиру», и «Туза в рукаве», и «Бульвар Сансет», и «Сабрину», и «Потерянный уикэнд», и «Свидетеля обвинения», и «Раз два три», и «В джазе только девушки», и даже «Зуд седьмого года», хотя в нем и нет знаменитого кадра с юбкой Мэрилин Монро. Кто Уайлдера смотрел, тот знает, что режиссер он великий. Все у него в порядке со зрением, с мизансценой, со светом и тенью.
Кто знает, почему он так себя принижает; двадцать лет подряд снимать почти без исключения шедевры, да еще и подрывные иногда, да по собственным сценариям, да при студийной системе — тут впору придумать не такие стратегии выживания.
Разговор с Билли Уайлдером — дело увлекательное. Тут тебе и анекдоты про Мэрилин Монро, и рассказы про довоенную жизни в Берлине и расстановка точек над i в деле о французских эстетах («Американская ночь» — шедевр, Годар — обычный дилетант). При этом не покидает чувство, что интервьюера немного водят за нос. «Форрест Гамп» лучший фильм современности, Том Круз единственный достойный голливудский актер. На Кроу это, конечно, должно было произвести впечатление, но как в таких случаях говорят — I mean, seriously? Или, с другой стороны, говорится, что Уайлдер готов был снимать фильм по «Списку Шиндлера», и Спилберг опередил его на несколько дней — can you believe this?
Билли Уайлдер и Кэмерон Кроу
Из «секретов профессии» Уайлдер с готовностью выдает только один — то, что он имел счастье вблизи видеть, что такое Lubitsch touch — «почерк Любича»; режиссер Любич по сценарию драматурга Уайлдера снял «Ниночку», с некоторыми допущениями, и, в гроб сходя, Уайлдера благословил. Один из сюжетов книги Кроу в том, как он по наводке Уайлдера ищет Святой Грааль — немой фильм «Эротикон», которым вдохновлялся Любич. В конце концов, находит, показывает Уайлдеру, но тот никакой разгадки секретов Любича в нем не обнаруживает.
Эта книга похожа на такой Грааль — в ней нет разгадки, только большая тайна, которую великий режиссер уносит в могилу, не выдав молодому коллеге, но указав только, что лучшая развязка для их совместного сюжета — его, Уайлдера, смерть. А то, что в третьем действии не бьет в точку, то уже в первом неправильно началось.
Читайте также
-
«Мамзель, я — Жорж!» — Историк кино Борис Лихачев и его пьеса «Гапон»
-
Сто лет «Аэлите» — О первой советской кинофантастике
-
Итальянский Дикий Запад — Квентин Тарантино о Серджо Корбуччи
-
Опять окно — Об одной экранной метафоре
-
Территория свободы — Польша советского человека
-
Ничего лишнего — Роджер Эберт о «Самурае» Мельвиля