Вход в пустоту — «Путешествие на Запад» Цай Минляна
1
Год назад Цай Минлян заявил, что «Бродячие псы», показанные в прошлом сентябре на фестивале в Венеции, — его последний фильм. Несмотря на это, всего полгода спустя в Берлине появилась его новая работа — «Путешествие на Запад». Это продолжение серии фильмов, начатой короткометражкой «Идущий»; сейчас вышло уже шесть частей, в которых происходит ровно одно и то же: буддийский монах в исполнении Ли Каншена, исполняя некую духовную практику, движется по городским пространствам с неестественно медленной скоростью, делая примерно один шаг в минуту. Пожалуй, это логичное завершение «медленного кино», о котором много говорили в 2000-е, и Цай — единственный режиссёр, которому хватило последовательности пойти до конца в этой эстетике. Кажется, вся его предыдущая фильмография была серией попыток решить одному ему известный коан, и только сейчас ответ наконец был найден.
2
Ли Каншен всегда был актёром своего тела. Цай не просто снимает его в каждом своём фильме — эти фильмы вырастают из актёра, его движений, голоса и жестов. Вполне вероятно, например, что медленный ритм фильмов Цая — результат именно присутствия Ли в кадре: сам актёр говорит, что его собственный ритм — медленнее, чем у большинства людей, и поэтому режиссёрам, кроме Цая, тяжело с ним работать. Собственно говоря, он почти ни у кого больше и не снимается. Физиологические процессы становятся частью сюжета — в почти каждом фильме Цая есть сцены, где герой Ли ест, мочится, занимается сексом — или даже его основой, как в «Реке», где главный герой страдает от спазмов шеи и пытается излечиться от них у врачей и знахаря. В основе этой истории — реальный случай самого Ли Каншена, у которого начались подобные боли после съёмок «Бунтарей неонового бога», первого совместного фильма режиссёра и актёра. Как говорит Цай, именно тогда он осознал уязвимость человеческого тела и тогда же решил, что Ли станет его постоянным актёром.
Цай, избавившись от всех приключенческих подробностей, оставляет главную канву средневекового романа.
Писавший о кинематографе тела Жиль Делёз называл идеальным актёром этого типа Жан-Пьера Лео. Как и Ли для Цая, Лео был талисманом для Трюффо — необходимым элементом серии об Антуане Дуанеле: если «400 ударов» ещё могли бы состояться без его размашистой жестикуляции и гнусавого голоса, то для следующих фильмов они были не менее важны, чем биография режиссёра, экранизацией которых картины вроде бы являются. Лео уже появлялся у Цая: в «Который там час?» Ли смотрел «400 ударов», а потом чёрно-белая картинка воплощалась в физическое присутствие, когда героиня фильма встречала немолодого Лео в парке Тюильри. В «Путешествии на Запад» Цай снимает ещё одного актёра своего тела — Дени Лавана, уличного акробата и мима по первой профессии. С его крупного плана, длящегося несколько минут, начинается фильм — лицо его бесстрастно, но он плачет.
Его имя переводится как «познавший пустоту», и оно многое объясняет о содержании фильма.
Потом он встречает монаха и присоединяется к нему, следуя за Ли по пятам и повторяя его движения, и в этом уже нет актёрства. Серия о монахе — предел телесного кино: даже в порнографии исполнители играют какие-то эмоции, хотя уж там, казалось бы, — одна телесность в планах выражения и содержания. Ли — и Лаван в «Путешествии», за исключением первого кадра — не играет ничего, весь его performance — напряжённая поза и неизменное движение. Что он делает, с какой целью, как он попал в Марсель — не имеет значения: тому, кто задаётся такими вопросами, хороший учитель дзэн посоветовал бы посмотреть фильм ещё раз, а потом, если понадобится, ещё и ещё.
При желании в эти фильмы можно вчитать какое угодно количество дополнительных смыслов — объявить их критикой общества капитала, например, почему бы и нет. Или вспомнить, что «Путешествие на Запад» — название классического текста китайской литературы: прошлогодний китайский фильм «Император посещает преисподнюю» успешно использовал его сюжет как раз для критического высказывания о современности. Цай, избавившись от всех приключенческих подробностей, оставляет главную канву средневекового романа: монах совершает путешествие с духовной миссией в сопровождении спутника. В романе помощников трое, в фильме Цая остаётся один — Лаван, он же, вероятно, ученик монаха, царь обезьян Сун Укун. Его имя переводится как «познавший пустоту», и оно многое объясняет о содержании фильма.
3
Антипод Цая Роберт Земекис однажды выразился в том духе, что главная задача мизансцены — заставить зрителей смотреть туда, куда нужно режиссёру. Необязательно быть Земекисом, чтобы такое сказать: весь Голливуд, и не только он, работает по этому принципу. Вот, например, на сайте Дэвида Бордуэлла исследователь Тим Смит при помощи научного эксперимента показывает, как вниманием своих зрителей управляет Пол Томас Андерсон в «Нефти». В «медленном кино», напротив, долгие статичные планы побуждают зрителей отвлечься от скудного действия и приглядеться к изображению, а Цай в серии о монахе прямо нас на это провоцирует, ведь на общих планах надо просканировать кадр взглядом, чтобы найти на нём фигуру в красном. Но даже когда мы её найдём, долго концентрироваться на монахе трудно, ведь вокруг него — город с его хаотичным движением. Впрочем, под взглядом цифровой камеры Цая город распадается, и в «Путешествии на Запад» неожиданные ракурсы то и дело превращают Марсель в абстрактное невозможное пространство.
Смотреть «Идущего» в окошке Vimeo — такая же аскетическая практика, как и то, что происходит в этом фильме.
Понятно, что за пределами нескольких фестивалей, фильмы о монахе никогда не будут показывать в кинозале, и большая часть зрителей смотрит их у себя дома. Пожалуй, их и следует смотреть с монитора: смотреть эти фильмы — это, в первую очередь, не визуальное впечатление, а опыт. Если в кинотеатре зритель захвачен в ловушку тёмного зала с неудобными креслами, то у себя дома он предоставлен самому себе: можно свободно выбирать позу, поставить фильм на паузу или переключиться на соседнюю вкладку, в которой подгрузились новые посты Фейсбука. В случае с «Путешествием на Запад» и «Идущим» важной частью просмотра будет сама борьба с таким искушением. Смотреть «Идущего» в окошке Vimeo — такая же аскетическая практика, как и то, что происходит в этом фильме: неподвижность, полное отключение от отвлекающих факторов и концентрация на занятии, которое не имеет никакого смысла, кроме самого себя. Задача зрителя — стать монахом, напряжением тела и разума хотя бы на 50 минут, которые идёт «Путешествие на Запад», приблизиться к опыту медитации.
4
Когда Цай Минлян умрёт, на его могиле напишут иероглиф «Му».
5
…
Читайте также
-
Охота пуще неволи – Памяти Александра Рогожкина
-
Денис Рузаев: «Неловко говорить, что в моей работе есть что-то сложное»
-
Дождь на станции Пупсянции — Пять мультфильмов «Окна в Европу»
-
Тост за бесконечность — «Филателия» Натальи Назаровой
-
«Кривенько-косенько, как надо» — Федор Кудрявцев о своем «Ровеснике»
-
«Все должно быть сказкой» — Вениамин Илясов о фильме «Эра»