Канны-2022 — «Треугольник печали» Рубена Остлунда
Фильм-обладатель «Золотой пальмовой ветви» Канн-2022 добрался до российского проката. О «Треугольнике печали» Рубена Остлунда еще с фестиваля писала Вероника Хлебникова.
В бермудском «Треугольнике печали» шведа Рубена Остлунда бесследно исчезает не только яхта для супербогатых, но и любые гуманистические идеи. Забористый морской анекдот про ковчег и необитаемый остров пересказывает социальную историю мира в крепких выражениях, не щадя почтенные архетипы. Лишь Марко Феррери удавалось хоронить цивилизацию и ее иллюзии на свой счет с таким неистощимым весельем. В его «Большой жратве» квартет Мастроянни, Пикколи, Нуаре и Тоньяцци самозабвенно истреблял себя в суицидальной желудочно-кишечной вакханалии. Полвека спустя, Остлунд поднимает бурю в сливном бачке и устраивает изнурительную качку золотому миллиарду с обслуживающим персоналом, всем тем, кто желает жить вечно, и кто приспособился выживать при любых обстоятельствах. Ветер крепчает, и никаких аллегорий.
Прямолинейность Остлунда сродни анархии. Эстетические приоритеты посланы ко дну вместе с яхтой, где чистых обслуживают нечистые, большей частью цветные. Для последних Остлунд устроит День Нептуна. Экипаж, стюарды, уборщицы и все машинное отделение будут принудительно искупаны, недаром новый владелец яхты — русский капиталист, помнящий пионерское детство. С этого поистине сакрального момента начнется рокировка чистых и нечистых. По ее же глумливым законам, капитан яхты окажется американским марксистом, его с подкупающим цинизмом под сурдинку «Интернационала» играет Вуди Харрельсон.
На корабле уродов их подвергают воспитанию чувств
Пока европейскую элиту тошнит икрой, fruits de mer и шампанским, а их дерьмо с блевотиной хлещет из всех биологических и технических отверстий, русский (с баснословным балканским акцентом и габитусом артиста Златко Бурича) и американский динозавры политэкономии, поменявшись историческими и идеологическими ролями, дают алкогольную дуэль на цитатах из Маркса, Тэтчер и Ленина: «Капиталисты сами продадут нам веревку, на которой мы их повесим». На борту также идиллическая пара британских божьих одуванов, поставляющих демократию по требованию самым выгодным из способов — продавая оружие. И парочка супермоделей в цвету, с мелочного диспута которых о сексуальности денег и асексуальнсти разговоров о них начинается вся эта катавасия — Карл и Яйя. Карл в исполнении Харриса Дикинсона неотразим, но круиз с миллиардерами получила инфлюэнсер Яйя в обмен на рекламу. На корабле уродов их подвергают воспитанию чувств.
Выживут не все. На необитаемом острове начнется регенерация — возрождение простых товарообменных отношений. Кто был ничем, тот станет всем, поскольку умеет ловить рыбу и разводить огонь. Остальные робинзоны начнут красть и продавать себя за еду новому капитану — филиппинской уборщице клозетов Эбигейл, еще одна чудесная роль Долли де Леон, знакомой по фильмам Лава Диаса. Но и остров, разумеется, не то, чем кажется, и давно кому-то кем-то продан.
Обличать власть денег и беспомощность новых поколений под гитарные запилы было в моде еще до рождения автора
В прологе Остлунд поясняет название фильма. Треугольником скорби называют зону мимических морщин, залегающих с возрастом. Мужчины модели проходят кастинг, и на челе не должно быть печати опыта и сомнений. Тут же даны правила поведения: чем дешевле бренд, тем улыбчивее реклама. Чем серьезней табло, тем дороже. Карл проходит кастинг на показы Balenciaga для солидных господ, и тут не до улыбок.
Обладатель каннской «Золотой ветви-2017» года за «Квадрат», где пустота становилась искусством, не придерживается симметрии и не стесняется банальности и поэтому снова не оплошал. Его фильм, на сегодняшний день, пока самый живой, самый смешной и длинный — почти 150 минут. А еще он по-хорошему старомодный, так как обличать власть денег и беспомощность новых поколений под гитарные запилы было в моде еще до рождения автора.
Хороших и жутких шуток еще можно ожидать от другого шведа, певца троллей Али Аббаси и его «Священного паука», о нем — завтра.
Читайте также
-
Дом с нормальными явлениями — «Невидимый мой» Антона Бильжо
-
Отменяя смерть — «Король Лир» Сергея Потапова
-
В поисках утраченного — «Пепел и доломит» Томы Селивановой
-
Призрак в машинке — «Сидони в Японии»
-
Скажи мне, кто твой брат — «Кончится лето» Мункуева и Арбугаева
-
На тот берег — «Вечная зима» Николая Ларионова на «Маяке»