Головой о стену
Главенствует фактура. Кости лба. Широта плеч. Усталая осанка. Сбитые кулаки. Каменная башка. С невыносимым хрустом Башка поедает залитый молоком «доширак»; уныло расхаживает по улицам хмурого города, накинув капюшон кенгурухи; ездит, прилежно оплатив билетик, на одиноком автобусе; нарезает круги на велосипедном (опять же фактуры ради) стадионе. Иногда заходит в спортзал: в центре высвеченный многоваттной лампой ринг с лоснящимися от пота бойцами, по стеночкам суровые зрители в черной коже. Стоит, смотрит.
Сюжет о спортивном пенсионере, у которого ушами кровь идет, с памятью нелады, а задолжавший всем и вся то ли брат, то ли просто директор хитростью снова толкает его на ринг, рожден, конечно, для film noir. Не случайно и справедливо в фильм встроены обширные цитаты из классической «черной» ленты Жюля Дассена «Ночь и город», которая тоже про подпольные бои, человеческие слабости и любовные муки. Финальный бой Башки с противником Кривулей (имена в фильме как пудовые гири) и вовсе повторяет центральную сцену оттуда слово в слово. Да и не только оттуда. Группа соавторов (Алексей Мизгирев, Валерий Федорович, Константин Сынгаевский) не раз демонстрирует собственную насмотренность, лихо эксплуатируя классические сюжетные ходы и жанровые клише. И кажется порой, что вкупе с эпическими пропорциями Николая Валуева сценарий «Башки» вполне мог послужить основой какому-нибудь изощренному метануару вроде «Города грехов». Не вышло.
Не пошел Филипп Янковский на поводу у сценаристов: не пустился в жанровые игры, не стал в стилизаторском угаре шить черное белыми нитками. Со спокойствием тибетского монаха, не отличающего победы от пораженья, он продолжил снимать кино в том мире, где два года назад безумствовал «Меченосец». Упорство, поистине достойное главного героя «Башки» боксера Головина, пробивающего головой стены. Цените.
Нужно закрыть глаза, чтобы с первых же кадров не разглядеть в «Каменной башке» вычурное и мертвое «меченосцево» пространство: те же заброшенные заводы, свинцовые волны, промозглые улицы, потертые прохожие, тот же тоталитарный клипмейкерский стиль, те же сверхзначительные планы и жесты. С одним «но»: на сей раз эта пафосная и тяжелая артиллерия не наводит своими пушками тоску.
Отчего? Не только потому, что герой другой и диалоги более связные. Иногда даже игривые. «Как тебя зовут?- Мадлен. — Людей так не зовут». Нет, кажется здесь результат даже вопреки сценарным шалостям. Магия «Каменной башки» рождается и существует в противоречии. Материала и подачи, сюжета и стиля: тонкая изящная болезнь амнезия никак не согласуется со скалоподобной мощью пациента Головина, внезапно остроумные диалоги вступают в противоборство с картинной немотой, аномальная внешняя среда выдавливает расчувствовавшихся ее обитателей. Голова против стены, красавица против чудовища. С такими лицами хоть вообще ничего не говори. Кастинговое попадание у Янковского вышло стопроцентное, не попишешь. И ласково-мерзкий прохвост Наиль в исполнении Виталия Кищенко. И трепетно, как- то по-старомодному смолящий папироску тренер Батя (Борис Чунаев). И главное — фарфоровая Оксана Фандера и глыбистый Николай Валуев (какая все-таки чудная, созвучная слову «валун» фамилия) — более невероятной, магнетической пары давно не было. Когда он вдруг сжимает ее голову (от нежности, да?) в своих гигантских ладонях, сердце трещит. Это и есть чудо киногении в действии: Валуев ест, тренируется, стучит головой о стену, бегает вокруг грузовика с игровым автоматом на плечах (необязательная, но великая сцена), а затем улыбается, сиротливо прижавшись к Оксане Фандере, стоящей в больших шерстяных носках. Глаз не оторвать.
«Каменная башка» — принципиально безыскусно сработанная, простая штуковина, но в ее простоте слышится мычание высокой трагедии. Кажется, именно такой истории о борьбе требовал от сценариста Бартона Финка продюсер Липник. Новоприбывший из Нью-Йорка драматург, конечно, так ничего и не понял, плел себе что-то актуальное, высокоинтеллектуальное, графоманское. За что и получал в финале путевку в ад.
«Башкой» продюсер Липник был бы доволен. В полном согласии с его заветами в ней взаимодействуют грубые, где-то даже нелепые материи — человека утонченного, наверняка, возмутит размашистая квартира, в которой обитает главный герой, или ватник от Симачева, в который он одет. Филипп Янковский со своими героями поступает, по сути, так, как в старых вестернах поступали со спичками: чиркает их о какие-то совсем для других целей существующие поверхности — подошвы ботинок, стекло, щетинистый подбородок. Головой о стену. Но тут происходит неожиданное, от шаркающего соприкосновения фактур рождается искра, которая в состоянии разморозить зрительный нерв. Пробуждение чувств, слезы, сверкнувшие в темноте кинозала, — с этой задачей, в отличие от какого-нибудь изощренного метануара вроде «Города грехов», «Каменная башка» справляется на раз.
