Сеанс-дайджест №109
Вернется ли зритель в кинозал? Да, если в его машине есть санитайзер. Эпидемия и другие новости кино в дайджесте Никиты Смирнова.
Ричард Броди из «Нью-Йоркера» предлагает новый способ оценки фильмов: «Непостижимо, зачем кому-то рисковать своим и чужим здоровьем ради фильмов „Вне игры“ или „Человек-невидимка“». Но в целом считает, что ничего страшного в домашнем просмотре нет.
«Ходят угрюмые шутки о том, что коронавирус проспонсировал Netflix; очевидно, что стриминг на время займет позиции — часть, а то и все — кинотеатральных показов и поспособствует переносу, если не отмене, многих релизов, кинофестивалей и спецпоказов, которые иначе в первую очередь знакомили бы публику с новыми фильмами. Когда отменили SXSW, меня удивило, что не было попытки моментально переключиться на онлайн-версию и по крайней мере показать конкурсные работы членам жюри, чтобы те принимали решения удаленно, и к аккредитованным участникам (включая критиков), которым тогда удалось запустить интерес к этим фильмам, а затем уже и решить вопросы дистрибьюции и выхода на экран, когда кризис минует».
● ● ●
В «Таймс» репортер походил по городу и кинотеатрам — спросить, чего людям не сидится дома, и в особенности тем, кто в возрастной группе риска. Присутствует «напряженный момент кашля в зале», материал ожидаемо называется «Последний киносеанс» — надо сказать, в СМИ вообще такие настроения, будто в кинозалы публика уже не вернется.
«„Я не боюсь делать свои обычные дела“, говорит Ричард Мартин, со смешком отмечая, что его жена нарядилась в длинный пуховик и нацепила капюшон. „За двери она берется через салфетку“, добавил он. „Я тоже не рискую. У меня в машине лежит санитайзер. Я мою руки по 20 секунд теплой водой и мылом. В остальном всё как обычно“».
● ● ●
Умри, но не сейчас: Vulture публикует список фестивалей, фильмов, концертов и представлений, которые отменили либо же перенесли в связи с пандемией.
● ● ●
В совсем иного рода изоляции оказался иранский режиссер Мохаммад Расулоф, победитель Берлинале-2020 — его могут отправить на год в тюрьму по обвинениям в антигосударственной пропаганде посредством кино. На сайте «Искусства кино» Наталья Казурова рассказывает, в чем же повинен режиссер по мнению властей Ирана.
«Режиссер далек от активистской деятельности, но имеет четко сформулированную гражданскую позицию, поэтому его привлекают сильные персонажи, способные бороться, как герои его собственных картин „Прощай“ или „Рукописи не горят“. За свои взгляды Расулоф подвергается преследованию властей — слежка, допросы, запрет на творчество. Хотя сам режиссер как будто искренне удивляется тому, что последние годы его с заведомой регулярностью обвиняют в преступлениях, к которым он не имеет никакого отношения, так как в своих фильмах он не затрагивает напрямую политических вопросов (жизнь элиты светской власти и духовенства, интриги или шантаж в правительственной верхушке), а раскрывает сугубо социальные проблемы, накопившиеся в его стране. И тем не менее травля продолжается».
● ● ●
О другом берлинском фильме этого года, «Первой корове» Келли Рейхардт, вышло материалов на отдельный дайджест. Вот интервью с режиссером на Mubi о том, как тяжело пришлось с коровой:
Келли Рейхардт. Орегонские тайны
«Ив очень милая, но работать с ней по-настоящему трудно. Ее обучали, и мы делали массу вещей, чтобы ей было комфортно, например с переправой, ведь коровы не плавают; а кроме того, съемочная группа большая и быстро передвигается, так что любое животное будет реагировать, и не по-доброму. Работа с животными вынуждает вас переходить на шаг, замедлиться. Мы выучили этот урок, когда работали с дикими лошадьми на фильме „Несколько женщин“. Но затем мы его забыли! (Смеется.) И пришлось учиться заново. Работать со скоростью животных. При этом, сами понимаете, часики-то тикают. Крис [Бловелт] — вот пример позитивного человека, но единственный раз, когда он при мне вышел из себя, связан с тем, как он пытался не выйти из себя во время работы с животными!»
● ● ●
А вот разговор с Лорен Хенри, работавшей с Ив.
«Нет рецепта, который я могла бы вам дать — такого, чтобы объяснял перемены в животном, их личные настроения на протяжении дня. Корова в восемь утра — это вам не корова в два часа ночи. Вы должны понимать, как строятся эти вещи. Потому что есть „золотой час“, когда вам нужно уложиться в десятиминутный отрезок, а есть 29-й съемочный день из 30, и вам приходится работать с людьми, стресс которых не должен передаться вашему животному. Если вы приходите на площадку, а там все в плохом настроении, то ваша работа — не дать этому настроению влиять на животное».
● ● ●
Наконец, 10 любимых фильмов Рейхардт из библиотеки Criterion. О «Безопасности» Тодда Хейнса:
«До того, как посмотреть фильм, я уже прочла сценарий Тодда, и совершенно не могла взять в толк, что же это будет. Помню только, что увидела его во время камерного показа в Нью-Йорке, и надолго еще оставалась внутри фильма — не могла его с себя стряхнуть. Я будто бы чувствовала каждую малейшую деталь в нем. В то время я жила над химчисткой, и стала одержима каждым запахом вокруг меня. Джулианна Мур там потрясающая — разве можно сыграть лучше? Это тот фильм, о котором если ничего не знать, то и не поймешь, к чему он приведет. Я помню, как ехала в такси с каким-то важным кинокритиком, и он сказал: „Не поверишь, что я сегодня увидел! Какая-то история про домохозяйку, которой поплохело — представляешь вообще такое?“ Он не знал, что об этом всем думать, но люди с тех пор все-таки пересмотрели отношение к картине».
● ● ●
Майкл Алмерейда о скоморохе в «Андрее Рублеве», Питер Стриклэнд о Брейгеле в «Солярисе», писатель Джефф Дайер о луге из «Зеркала», который напоминает о родной Англии. Пять кадров, пять фильмов.
● ● ●
Евгений Яковлевич Марголит написал о книге «Барская», вышедшей в издательстве «Сеанс».
Барская купить
«Страхом пропитано кино Барской — но это страх особого рода. По сути — вечный инстинктивный страх матери за ребенка. Он заставляет с тревогой взирать на мир как источник вечной угрозы. Из пересечения этих двух взглядов — детского (восхищенно заинтересованного) и материнского (напряженно беспокойного — рождается уникальность ее кинематографа.
И в основе, помимо всего, обнаруживается глубоко личная — интимная и мучительная — подоплека. Погружение в мир детей через кино — компенсация нереализованного материнства, и это Барская отчетливо сознает. „Вот как, оказывается, у бездетных женщин трансформируется инстинкт продолжения рода“, — приводит Наталья Милосердова запись из дневника своей героини».
● ● ●
Ребенок как средство доставки страха — тема текста Яны Теловой на портале RussoRosso.
«Во всех этих фильмах двухтысячных прослеживается история о несчастливых детях, так или иначе оказавшихся тотально отвергнутыми обществом, из-за чего у них складывается неверное представление об общепринятых ценностях. Социальные мотивы в этих фильмах все еще бодро приправлены мистикой. Даже один из самых известных детей-убийц, бледная черноволосая Садако из серии фильмов „Звонок“, стала злобным призраком не по собственной прихоти, а потому что когда-то отец заживо похоронил ее в колодце».
● ● ●
Зачем «Паразитам» ч/б? Ирина Марголина рассказывает, как Пон Чжун Хо работает с цветом, и почему черно-белый вариант — экзамен для его фильма. Можно всласть покрутить кадры в монохромном и цветном исполнении.
«Когда Пон Джун-хо решает сделать черно-белую версию фильма „Паразиты“, он проверяет, достаточно ли равновесен фильм, чтобы пройти черно-белый экзамен, или, по словам режиссера, чтобы стать „как классика“. Черно-белая гамма максимально гармонична. Психолог и киновед, Рудольф Арнхейм писал, что в черно-белом кадре не может быть разнобоя, ведь все распределено между двумя полюсами: черным и белым. И у него есть все шансы. Ведь ключевой коммуникацией в фильме является совсем не цвет и даже не слово, а — свет. В „Паразитах“ через него проявляется странная, почти физиологическая взаимосвязь дома и человека. Не зря даже светильник над лестницей здесь мигает морзянкой и передает скрытые послания от людей, которые незримо присутствуют в доме и говорят на его языке. Эти „вшитые“ послания, какой бы ни была версия фильма, останутся нетронутыми. Ведь так получилось, что свет — это еще и язык кино. Однако те, кто решит посмотреть или пересмотреть фильм в цвете, получат свои преимущества».
● ● ●
Паразиты другого разлива — в тексте Алексея Васильева о якудза.
“Якудза-фильмы о борьбе кланов XX века, в которых семейный роман, пронзительная картина юношеского братства, торжественное насилие и чувство горделивой обреченности соединились в том коктейле, что спровоцировал фильмы серии «Крестный отец»,— явление 1960-х годов. В тех фильмах отношения в клане якудза уподобляются отношениям в семье с ее чувством безопасности или в братстве с его чувством локтя. В творчестве Копполы отсюда уже тянется нить не только к «Крестным отцам», но и к его замечательной дилогии 1983 года о молодежных бандах, в которой начинали все великие звезды, от Тома Круза до Микки Рурка,— «Изгои» и «Бойцовая рыбка».
Якудза-эйга питались свежей кровью модного европейского кино — чтобы позднее не раз вливать свежую кровь в иссыхавшие вены Голливуда. Высшие кассовые взлеты американского кино не состоялись бы без якудза-эйга, точно так же как само японское кино не состоялось бы без подлинных якудза».
● ● ●
Еще одна берлинская премьера — «Город уснул» Марии Игнатенко. Режиссер ответила на вопросы Дмитрия Волчека о поиске людей, мест и мужском мире.
«Мы долго искали корабль, нам отказывали везде. Потом в Петербурге прекрасный корабль „Юный балтиец“ согласился разрешить нам съемки в обмен на плазменный телевизор в салон. У нас были люди из массовки, полузэки, полурабочие, все в татуировках, они приходили на этот корабль со своими детьми, оставались ночевать в каютах, потому что им нужно было утром на работу. Я очаровываюсь простыми людьми, и, наверное, эта влюбленность чувствуется, поэтому они соглашались без проблем, без денег».
● ● ●
История кино, которую мы не ждали: джинсы на экране от Джона Уэйна до интердевочки.
«В 1939 году режиссер Джон Форд снял вестерн „Дилижанс“ в совершенно революционной по тем временам манере: помимо привычных погонь и перестрелок, здесь были и психологически прописанные персонажи, и противопоставление фальшивой цивилизации и свободных прерий. Фильм стал хитом, получил два „Оскара“ (лучшая мужская роль второго плана и лучший саундтрек), а малоизвестный актер Джон Уэйн мгновенно превратился в звезду номер один. Вместе с ним одеждой номер один стали и джинсы Levi’s 501, в которых Уэйн снимался в фильме. Сегодня это культовая модель во всем мире. На протяжении десятилетий ее облик менялся, но классика — прямой крой, средняя посадка, пять карманов и пуговицы вместо молнии — оставалась неизменной».
● ● ●
Умер Макс фон Сюдов. Как трудно должно быть это: совсем молодым чувствовать, что в твоих репликах и жестах звучит вечность. О 25-летнем фон Сюдове Бергман сказал: «Макс чудесен. Вот увидите, грядущие поколения признают его одним из лучших актеров нашего времени». Теперь это время вышло.
Читайте также
-
Между блогингом и буллингом — Саша Кармаева о фильме «Хуже всех»
-
Голос Ирины Рубановой
-
Киномеханик — К 80-летию Анатолия Загулина
-
Уроки радости и боли Динары Асановой — О выставке в Доме культуры «ГЭС-2»
-
Как сберечь — нет ли средства, нет ли, нет ли, есть ли...
-
Синефильская Россия — Десятка лучших в моменте