Александр Рогожкин — Эстетика контрастного душа
23 октября не стало Александра Владимировича Рогожкина. Об извилистом творческом пути режиссера «Особенностей…», «Чекиста» и «Блокпоста» размышляет Елена Плахова на страницах «Новейшей энциклопедии отечественного кино». Этот портрет был написан более двадцати лет назад.
Если нужны доказательства того, что перестройка открыла исторически новый для российского кино тип режиссера, достаточно ознакомиться с фильмографией Александра Рогожкина. Его работы, многообразные по темам и жанрам, располагаются в широком спектре от экспериментального и почти экстремального «кино не для всех» до архидемократических народных сериалов. Ощущение всеядности, однако, обманчиво: несмотря на все модификации своего режиссерского имиджа, А. Р. умеет хранить оригинальное авторское лицо.
Художник по образованию, дебютировавший в режиссуре еще в канун перемен вполне традиционной военной драмой «Ради нескольких строчек», он стал одним из самых неожиданных и плодовитых авторов постсоветского кино, неизменно обманывающим любые ожидания.
«Особенности национальной охоты» — отменный фильм, сделанный с той же беспощадностью, что и «Жизнь с идиотом»
Насилие как образ жизни
Начало положил «Караул» — фильм, заговоривший о насилии в армии, когда случаи массовых солдатских убийств и самоубийств еще не были рутиной теленовостей. Снятый в жесткой черно-белой манере (неудачен лишь цветной финал), «Караул» оказался одним из самых впечатляющих и успешных перестроечных фильмов. Но было бы ошибкой объяснять последнее обстоятельство лишь модой и конъюнктурой: в публицистическом пространстве А. Р. осваивал свою художественную зону, доводя бескомпромиссный «тошнотворный» реализм до той кондиции, когда он переходит в гротеск, самопародию.
Современную эстетику «контрастного душа» А. Р. продолжает развивать в «Чекисте». Даже на разгульном фоне перестроечной «чернухи» этот фильм выделялся патологической резкостью тона и «бесстыдным» вуайеризмом (завороженность режиссера насилием поразила и ко всему привычных каннских завсегдатаев: будто А. Р. не наследник гуманистических традиций советского кино, а какой-нибудь Стенли Кубрик). В чекистском подвале методично, одну за другой, раздевали донага и расстреливали группы мужчин и женщин: казалось, что жуткая сцена каждый раз повторяется почти буквально, и тем не менее от этого зрелища трудно было отвести глаза. В том-то все и дело: А. Р. умеет не просто изобразить насилие, но втянуть в его атмосферу зрителя, склонив к мысленному соучастию.
Русский триллер
Не менее скандальной вышла «Жизнь с идиотом». Занимающая А. Р. со времен «Караула» тема взаимообратимости палача и жертвы обернулась в этой экранизации рассказа Виктора Ерофеева беспощадной карикатурой. Особенно явно к ней тяготеет образ дегенерата, удобряющего квартиру испражнениями и затем превращающего ее в кровавую баню. Это было чистое кино, без оттенка игривой постмодернистской иронии — жестокое, прямое, гипнотизирующее своим уродством, провоцирующее нервический смех. И хотя фильм во многом связан с русской литературной традицией, автор предугадал в нем еще и тему, которую спустя несколько лет сделает достоянием мирового внимания Ларс фон Триер: поиски «внутреннего идиота». Точно так же, как ранее петербургский режиссер самостоятельно пришел ко всеобщей одержимости насилием как главному сюжету конца века.
Впервые после эксцентрических комедий Леонида Гайдая в нашем кино появились выразительные комедийные маски, а цитаты из фильма обогатили современный фольклор.
А дальше (если не считать проходного «Акта») начинается во многом другой А. Р., о чьем существовании мало кто подозревал. С охотой и рыбалкой, шутками-прибаутками и затасканным всеми телеканалами Алексеем Булдаковым. Зрители, не видевшие ранней рогожкинской комедии «Мисс миллионерша» и не предполагавшие наличие у А. Р. чувства юмора, были немало удивлены. Кажется, не меньше удивился и он сам, вновь открыв это чувство в себе и принявшись вовсю его эксплуатировать.
«Особенности национальной охоты» — отменный фильм, сделанный с той же беспощадностью, что и «Жизнь с идиотом», но в параметрах комедии положений. Здесь А. Р. выпукло и беззлобно представил русский национальный характер, за что ему сказали большое человеческое спасибо. Впервые после эксцентрических комедий Леонида Гайдая в нашем кино появились выразительные комедийные маски, а цитаты из фильма обогатили современный фольклор.
Жила «национальных особенностей» (охоты, рыбалки, политики и т. д.) оказалась поистине золотой, и А. Р. продолжил ее разработку: успешный проект поставлен на поток, и все дальнейшее можно рассматривать как коммерческую эксплуатацию счастливо найденных комедийных масок. Которая, разумеется, легко может обернуться кризисом жанра, что, собственно, произошло уже в «Особенностях национальной рыбалки».
И все же именно ему удалось соединить в своем лице фестивального фаворита и народного любимца
… в котором мы служили
Впрочем, А. Р. больше не вкладывает в это дело душу, передоверив реализацию продолжений сериала другим режиссерам. А сам вновь — спустя десятилетие после «Караула» — обращается к армейскому сюжету. Теперь, в «Блокпосте», насилие легализовано, выведено из «подсознательной» сферы неуставных отношений в реальность «горячей точки». В качестве одного из первых правдивых российских фильмов о войне «типа чеченской» «Блокпост» обошел множество международных фестивалей, подпитываясь неиссякающей политической злободневностью. Знакомый сюжет палача и жертвы здесь обретает черты исторической абсурдности и виртуальной безликости, свойственной современным войнам. Однако новый фильм, сделанный А. Р. с учетом собственных комедийных накоплений и органично вбирающий стихию солдатского юмора, вместе с тем не лишен любования российской брутальностью, а потому вызывает сомнения этического толка.
«Блокпостом» завершается большой круговой цикл в творчестве режиссера, чьи работы не равноценны и принимаются далеко не всеми. И все же именно ему удалось соединить в своем лице фестивального фаворита и народного любимца, не утратив особенности выражения этого лица, что по нашим эклектичным временам — большая редкость.
