Граница Румынии
В 2022-м году Антон Долин внесен Минюстом РФ в реестр СМИ-иноагентов. По требованиям российского законодательства мы должны ставить читателя об этом в известность.
Режиссер фильма Поза ребенка Калин Питер Нецер держит золотого медведя
О неинтересном финале 63-го Берлинале кто только и чего только не писал. Рискну предположить, что комментаторы почувствовали скрытую сенсацию, но не осознали, в чем она. Тем временем настало время обнародовать секрет Полишинеля. Награждение фильма Калина Петера Нетцера «Поза ребенка» поставило крест на главном феномене 2000-х годов — «новом румынском кино». Самая романтическая и неожиданная из «волн» XXI века обернулась пугающе мертвенным штилем.
Казалось бы, с какой стати. Ну, снял режиссер умеренных дарований старательный средненький фильм. Ну, наградил его другой (предположим, выдающийся) режиссер, который так углубился в кун-фу, что не заметил произошедших в кинематографе изменений. И? Но стоит взглянуть на происходящее со стороны, как станет ясно, что на самом деле случилось. Румынское кино превратилось в фестивальный мейнстрим, который награждают за стандартный ассортимент приемов, механически переносимых из фильма в фильм разными авторами. «Живая» псевдодокументальная камера, вне зависимости от того, нужна ли она. Никакой закадровой музыки. Бытовой драматизм интриги. Изнурительно продолжительные диалоги. Суховатая ирония. Чуть закамуфлированная сентиментальность. И, конечно, фирменная национальная «фактура», скудная и скупая.
Поза ребенка. Реж. Калин Питер Нецер, 2013
Именно так выглядит «Поза ребенка» — среднестатистический румынский фильм, все ингредиенты которого смешаны в идеальной пропорции (именно поэтому более чем скромная картина была удостоена награды основного жюри и критиков из ФИПРЕССИ). Главную героиню играет маститая румынская актриса Луминица Георгию, служившая на вторых ролях в лучших картинах последних лет — беженка в «Код неизвестен», медсестра в «Смерти господина Лазареску», мать бойфренда в «4 месяцах, 3 неделях и 2 днях». Она и играет с мхатовской сочностью (или современниковской нюансировкой) интеллектуалку-архитектора, которой предстоит вступить в битву за своего сынулю — тридцатилетнего оболтуса, по неосторожности сбившего насмерть подростка на шоссе.
Поза ребенка. Реж. Калин Питер Нецер, 2013
Оболочка фильма — от сценария до последней детали интерьера — исполнено так ловко, что удается надуть даже многоопытных критиков и жюристов. Что до содержания, то оно состоит из набора штампов, больше пригодных для какого-нибудь сериала на телеканале «Домашний», чем для авторского кино. Пусть героиня живет богато и благополучно, по вечерам у нее походы в оперу, а на полках стоят томики нечитанной «нобелевской» лауреатки Герты Мюллер, но она — такая же мать, как несчастная крестьянка, потерявшая в автокатастрофе собственного сына. Начав с демонстрации повседневной жизни бухарестского высшего света, режиссер проводит своих персонажей по кругам бюрократического ада — еще один обязательный элемент румынского кино, — чтобы закончить визитом к родителям погибшего. И хай-миддл-класс чувствовать умеет, подумать только.
Однако нет худа без добра. Именно успех «Позы ребенка» позволяет наконец-то сформулировать, в чем была магия румынского кино, ныне развеявшаяся почти бесследно.
Поза ребенка. Реж. Калин Питер Нецер, 2013
Румынская травка «утешение желудка» — не в специфическом киноязыке, не в мрачном юморке, не в простых сюжетах, не в шершавых декорациях, — а в эмпатии, возникавшей, казалось, на пустом месте. Сопереживания своим нелепым героям Кристи Пуйю, Кристиан Мунджиу и Корнелиу Порумбою достигали через парадокс. Несимпатичный одинокий пенсионер в «Смерти господина Лазареску» умирал так долго, некрасиво, болезненно и, в то же время, смешно, что по истечении трех часов мы поневоле превращались в сиделок у постели умирающего, терпеливых и милосердных. «4 месяца, 3 недели, 2 дня» мы проживали вместе со студенткой, отдававшей свое тело, да и душу заодно, за нелегальную операцию для подруги — словно магическим жестом спасая ту, беспомощную и ко всему безразличную. В «12:08 к востоку от Бухареста» историческое событие вдруг оказывалось населенным мелкими людишками, провинциалами, эдакими добчинскими — крикливыми, лживыми и трогательными, как любой из нас, — утопающими в трясине миражной Революции. Все они были нам противны и милы, как родственники из захолустья, внезапно нагрянувшие в гости. И культурно-географические различия (как и параллели) вдруг переставали иметь значение. Оставались только люди, болезненно узнаваемые и непереносимо родные.
Режиссер «Позы ребенка» делает вид, что идет по тому же пути. Однако трансформации не происходит ни с персонажами, ни со зрителями. Это кино лишено трепета, дискомфорта: оно крепко сбито и рационально не в меньшей степени, чем мамаша-архитектор, которая идет утешать «простых людей» и между делом сует им деньги на похороны (вдруг удастся договориться добром, до суда). Так же ходят на румынское кино: посочувствовать простым обитателям восточноевропейского захолустья, потом дать им призового «медведя» и разойтись по домам. Все довольны, всем спасибо.
В Берлине румын наградили с пятилетним отставанием от Канн, еще лет через пять дойдет до «Золотого св. Георгия» на ММКФ. «Поза ребенка» — финальная распродажа…даже нет, тотальная ликвидация товара, ценность которого падает на глазах. Пожалуй, и к лучшему, ведь количество спекулянтов, выросших на этом фестивальном перегное, уже зашкаливает. Пора, в конце концов, избавить от непосильной миссии правдорубов и радикалов тех трех по-настоящему талантливых режиссеров (список см. выше), которые и породили «волну», а теперь пытаются всеми правдами и неправдами не уронить планку, сняв что-то не совсем идентичное собственным призоносным картинам. Хватит. Со своим премиальным багажом теперь они смогут снимать и за границами родной страны. А также, что важнее, вне навязанного посредственностями «формата». Румыния — земля небогатая. Именно потому там всегда найдутся и другие охотники на золотых медведей, львов или леопардов.
Читайте также
-
Дом с нормальными явлениями — «Невидимый мой» Антона Бильжо
-
Отменяя смерть — «Король Лир» Сергея Потапова
-
В поисках утраченного — «Пепел и доломит» Томы Селивановой
-
Призрак в машинке — «Сидони в Японии»
-
Скажи мне, кто твой брат — «Кончится лето» Мункуева и Арбугаева
-
На тот берег — «Вечная зима» Николая Ларионова на «Маяке»