Максим Эйдис
Максим Эйдис

«Поистине от солнца я устал»


Никита Михалков, безусловно, прав, повторяя в своих интервью, что сиквел “Утомленных солнцем” был приговорен заранее, еще до премьеры. Председатель СК заблуждается в другом: причины устроенной критиками обструкции и провала картины в прокате не имеют отношения
к козням таинственной североатлантической закулисы. Виной тому сама личность Никиты cергеевича, во всем ее, если так можно выразиться, парадоксальном разнообразии. За последние несколько лет Михалков, кажется, умудрился настроить против себя всех, и речь здесь не только о представителях такой абстракции, как “русская интеллигенция”, с которой у режиссера “Неоконченной пьесы для механического пианино” отношения уже давно разладились. Фактическое уничтожение Музея кино отвратило от Михалкова киноманов; беспрерывное восхваление дворянства и ностальгия по царской эпохе — либерально настроенную публику; оголтелое, доходящее до кликушества православие, непонятно как сочетающееся с декларируемой любовью к охоте, — как православных, так и неверующих. Отвратительный скандал, связанный с попыткой смещения Михалкова с поста председателя СК, который он бессменно занимает уже почти пятнадцать лет, заставил поморщиться не только людей, профессионально связанных с кино, но и всех, для кого так часто воспеваемые Михалковым честь и достоинство стоят — и всегда стояли — выше амбиций и личной выгоды. Не стоит забывать и о личной дружбе Никиты Сергеевича с самым одиозным политиком современной России — отмеченной, как клеймом, верноподданнической передачей по центральному ТВ. Добавьте беспрерывные самовосхваления, фантастическое по масштабам лицемерие и параноидальные, выходящие за рамки любой нормы конспирологические теории — и станет понятно, что Михалков на протяжении долгих лет ведет себя как мегаломан, провокатор и трикстер, которому было бы в высшей степени странно ожидать общественного признания и всенародной любви.

Если что и кажется удивительным, так это реакция на картину большинства профессиональных критиков, по роду занятий как будто бы обязанных абстрагироваться от личности автора. Редкая статья о фильме обсуждает недостатки самой картины, и уж тем более единицы позволили себе сказать хоть пару слов в ее защиту. Меж тем, нельзя не признать, что хотя бы по сравнению с вопиюще карикатурными “12” “Утомленные солнцем—2” — все-таки профессионально сделанное (с точки зрения съемки и монтажа) кино, причем, вполне очевидно, снятое тем же человеком, который когда-то поставил .Своего
среди чужих. и “Рабу любви” (чего стоит одна лишь сцена паники на пристани).

Спору нет — картина как нечто целое не удалась, и причин тому множество. Нелепый, разваливающийся на куски сценарий, напоминающий скорее сборник анекдотов, чем связный, пусть и разветвляющийся на несколько параллельных линий рассказ. В очередной раз изменившее Михалкову чувство вкуса (читай: меры), что проявляется во всем — начиная голой задницей нациста и заканчивая крещением зацепившейся за мину дочери комбрига, проведенным безногим попом.

Среди аргументов против фильма слишком уж часто фигурирует один, озвученный после премьерного показа в кинотеатре “Пушкинский” возмущенным ветераном: “Так о войне снимать нельзя!”

Как бы отчаянно ни защищался Никита Сергеевич, утверждая, что внимательно изучал источники, понятно, что не так уж важно, ездили по русской земле нацистские танки под знаменами или нет. Не играет никакой роли, насколько соответствует “исторической правде” сцена бомбардировки советских солдат дырявыми ложками. Не слишком важны и детали вроде года создания СМЕРШа. Существенно лишь то, что Михалков, сам того не осознавая, провоцирует общественную дискуссию на тему, в России до сих пор запретную. Наше общество до сих пор отказывается обсуждать нелицеприятные факты, выпадающие из общего мифа о советском солдате: будь то ужасные деяния прошедших всю войну и оказавшихся в Европе солдат и офицеров, заградотряды, СМЕРШ или реальное количество погибших. Есть официальная версия, которая как будто бы всех устраивает — тем более устраивает, что многие ветераны, вернувшиеся домой в 45-м, никогда не говорили о войне даже со своими близкими.

О войне действительно нельзя рассказать правду: невозможно передать ни словами, ни средствами кино, что чувствует и кем становится человек после того, как его лучший друг, сидящий рядом в окопе, в мгновение ока превращается в груду окровавленных кусков мяса. Все, что мы знаем о войне из советских фильмов, официальных мемуаров или даже свидетельств выживших участников — в той или иной степени миф, порожденный не только коммунистической пропагандой, но и травмированным сознанием, которому попросту не под силу поднять страшную ношу. И в этом смысле, как ни парадоксально, “плохой” фильм Никиты Михалкова для общества куда полезнее “хорошего” фильма “Брестская крепость”. Конструируя, подобно “Бесславным ублюдкам” Тарантино, свой миф о войне, “Предстояние” работает на разрушение табу, десакрализацию темы, заставляя зрителей задуматься и попытаться хотя бы частично прочувствовать ад, который довелось пережить свидетелям той страшной войны.

Конечно, понимание этого важного для жизни общества обстоятельства едва ли способно компенсировать художественные недостатки “Предстояния”. К сожалению, кроме объективных изъянов, о которых шла речь выше, фильм можно упрекнуть и в том, что ему недостает авторского отношения, душевной боли, которые могли бы причинить зрителю серьезные переживания. Рекламируя “Цитадель” как фильм “не для мертвых”, Михалков снял “УС-2: Предстояние” так, как будто бы давно умер сам, вместе с героем Меньшикова, но по какому-то непонятному стечению обстоятельств до сих пор продолжает функционировать. И здесь, наверное, будет уместным заметить, что кроме очевидного парафраза знаменитой песни 30-х
годов, в названии .Утомленных солнцем. видится еще одна, как водится, неосознанная аллюзия. «Поистине от солнца я устал», — говорит перед последним боем шекспировский Макбет. Никита Михалков — и по масштабу личности, и по харизме, и по линии судьбы схож с шотландским таном. После убедительных побед — как художественных, так и социальных — он сделал неправильный выбор и потерял нечто непоправимо важное. В “Предстоянии” еще можно разглядеть талант того, старого Михалкова, снявшего много лет назад “Пять вечеров”, “Неоконченную пьесу” и “Своего среди чужих”. И именно поэтому фильм смотреть так грустно
и так больно.

дата первой публикации

Читайте также

Сообщить об опечатке

Текст, который будет отправлен нашим редакторам:

Отправить